– Ты бы хоть звук убрал! – крикнула жена, отрывая голову от подушки. Кричала она не потому, что Игорь находился далеко, – сидел он на том же раскладном диване, где спала и она, – а для того, чтобы перекричать разрывавшийся ревом трибун телевизор.
– По хрен, вставать надо. не оборачиваясь, ответил муж, – Зачем, если выходной?
– Ты у меня еще поговори!
Клава Потапова знала: с мужем спорить не стоит. За неимением аргументов, он всегда мог пустить в ход кулаки, а она слишком хорошо знала, какая тяжелая рука у бывшего боксера.
Матч шел своим чередом, Игорь злился, что счет никак не откроют. Какого черта смотреть футбол, если голы не забивают?
Жена уже возилась на кухне, сын мылся в ванной, когда в дверь позвонили.
– Эй, – крикнул он жене, – иди дверь открой. Оглохла, что ли?
– У меня гренки подгорят.
Заслышав спор родителей, мальчик, как был – с зубной щеткой во рту, с белыми от пасты губами, – вышел в прихожую и крикнул через дверь:
– Кто там?
– Мне бы Николая, – послышался спокойный мужской голос.
– Николая? – не очень-то уверенно переспросил мальчик.
– Да Кольку я ищу! – в голосе зазвучало нетерпение.
– Пап, тут дядю Колю спрашивают.
Игорь немного насторожился. Квартирами с двоюродным братом Николаем Меньшовым они поменялись несколько лет назад, давненько уже никто не ошибался адресом. О занятиях Меньшова он мог только догадываться, но знал наверняка, что у того нелады с законом: нигде не работает, а денег куры не клюют.
И поэтому, чтобы мальчик не сболтнул лишнего, Игорь сам с недовольным лицом, держа на отлете жестяную банку с пивом, подошел к двери. Но открывать не стал, подумал:
«Мало ли, вдруг милиция, участковый, опять начнет приставать, почему здесь живу без прописки».
– Кого ищешь? – голос у Игоря был под стать комплекции.
После детского писка Глеб чудесно расслышал его утробный бас через стальную утепленную дверь.
– Кольку мне надо.
– Какого еще Кольку? Здесь нет таких.
Но Глеб-то до этого слышал, что сказал мальчик, и теперь до него донесся детский голосок:
– Дядя Коля же тут жил?
– Заткнись, дурак!
– Эй, хорош базарить, у меня дело.
– Пошел ты на ..! – рявкнул Игорь и преспокойно отправился смотреть телевизор.
Глеб, стоя на площадке, выругался сквозь зубы.
Получалось глупо. Из-за какого-то идиота он потеряет время. Ясное дело, если бы Потапчук прислал своих людей, те бы не церемонились, этот идиот открыл бы дверь как миленький. Кто же захочет, чтобы ее ломали?
Сколько Глеб ни жал на звонок, больше никто не отозвался, словно в квартире все вымерли, лишь громыхал телевизор голосом спортивного комментатора, натужно-радостным и оттого противным.
«Ну, ладно же!» – Сиверов открыл щиток, за которым стояли электросчетчики, и выключил пакетники квартиры Меньшова. Затем преспокойно уселся на перила и закурил.
В квартире раздался рев.
– Мать вашу.., да я сейчас – захрустели замки, на площадку вывалил огромный, волосатый, голый до пояса, в спортивных штанах двоюродный брат Меньшова Игорь Потапов.
Глеб ожидал увидеть противника чуть поменьше и понял, что если во время драки он по всем правилам поставит блок, то на ногах ему не устоять – вместе с этим блоком он и слетит с лестницы. Но мирный вид Глеба на несколько секунд остановил Игоря.
– Это ты, урод, свет выключил?
– Я. Ты же не открывал.
– Какого хрена? Какой Колька? Футбол передают, – Игорь рванулся к щитку и пятерней включил все переключатели. В прихожей загорелся свет, вновь забубнил телевизор.
– Дурак ты, – спокойно сказал Глеб, стряхивая пепел. – Даже не спросил зачем я приходил. Николай тебе голову оторвет, когда узнает, кого ты на хрен послал, – и Глеб спрыгнул с перил, сделав вид, будто собирается уходить.
– Николай мне голову оторвет? – рассмеялся Игорь, почесывая волосатую грудь.
– Скажешь ему, только запомни и ничего не перепутай, приходил Серый из Балашихи, приносил пять штук баксов. Но дома его не застал и уехал в рейс. Понял?
– Чего-чего? – даже крякнув, мгновенно осевшим голосом переспросил Игорь.
– Гол! Гол, папа! Иди смотри, повтор передают, в девятку засадил, смотри!
Игорь даже не шевельнулся. То ли сумма его ошеломила, то ли то, как спокойно говорил о таких огромных бабках странный мужик.
– Эй, ты, погоди!
– Ты сказал – Николая нет, я пошел. Времени у меня в обрез, чтобы базары базарить.
– Э, погоди, мужик, погоди! – Игорь бросился к Глебу, схватил его за плечо, разворачивая к себе лицом.
Сиверов быстро, абсолютно неожиданным для боксера движением сбросил руку и отошел на шаг в сторону.
– Какие бабки? Погоди, зайди в квартиру.
– Это другой разговор, – Глеб переступил порог.
– Эй, Мишка, выключи телевизор, орет, как бык недорезанный! Пиво будешь?
– Нет, не буду, я за рулем. Да и времени у меня в обрез.
– Так ты что, Кольке бабки должен?
– Вроде того.
– Так оставь, я передам.
Глеб посмотрел на девяностопятикилограммового верзилу так красноречиво, что слов уже не потребовалось.
– Я тебе могу расписку оставить, что получил. Кто ты вообще такой?
– Николая я знаю, мы с ним кореши. Пару раз работали вместе. А тебя вообще впервые вижу. Такие бабки из рук в руки отдают, мужик. Понимаешь ведь, не дурак.
И тут до тугодума Игоря дошло: какого черта мужик притащился именно в эту квартиру? Ведь уже года три, как Колька здесь не живет.
– А тебя что, может, на счетчик поставили?
– Меня? – хмыкнул Глеб. – Да я сам кого хочешь поставлю.
– Э, ну погоди, мужик, давай разберемся. Я же тебя тоже первый раз вижу.
– Мне нужен Николай, – разборчиво, как говорят с детьми, произнес Глеб, выразительно похлопав себя по внутреннему карману, где лежало его портмоне – в нем действительно были деньги, естественно, не пять тысяч, а пятьсот, которые Глеб прихватил с мансарды на всякий случай.
– Так у тебя бабки при себе?
– При себе, – спокойно ответил Глеб и отвел полу куртки, показав черный краешек портмоне и кобуру с пистолетом. От вида оружия Игорю стало не по себе, и он понял, что мужик перед ним серьезный. Но вместе с тем он и успокоился: мент не стал бы демонстрировать оружие, да и пистолет у незнакомца был заграничный, менты таких не носят. Похожий Игорю приходилось видеть только в кино.
