Он мог спорить с ней и дальше. Он был не из тех, кто быстро сдается. Но дождь и ветер усилились, и находиться на поляне становилось все неприятнее. Костя смерил ее холодным взглядом, махнул рукой.
— Поступай как знаешь! Ведешь себя как полная дура, да еще и гордишься этим. Рано или поздно ты поймешь, что не можешь быть другой. Я прав насчет тебя, тебе нужен мужчина, чтобы чувствовать себя счастливой. У тебя одиночество не прокатывает! Но когда это до тебя дойдет, вряд ли ты будешь так высоко котироваться. Сколько тебе лет? Двадцать семь, двадцать восемь?
Это уже грань, а дальше будет хуже!
Он ждал ответа, а она молчала. Саша надеялась, что он примет это за мудрость или гордость.
На самом деле, она знала, что если попробует произнести хоть слово, то больше не сможет сдерживать слезы.
Она слишком боялась, что он прав.
Костя все-таки ушел. Дождь в буквальном смысле прогнал его из леса. То, что при температуре пониже обернулось бы красивым снегопадом, пролилось на землю ледяным ливнем.
Потоки воды обрушились на Сашу, за пару минут погасили все свечи и даже костер, погрузив ее в абсолютную темноту.
Она все равно не уходила, хотя чувствовала, как дождь промачивает ее одежду насквозь и смывает косметику. Зато здесь, в темноте, под струями воды, можно было плакать, не опасаясь, что кто-то увидит.
Саша вконец запуталась. Если судить только по ее воспоминаниям, он прав. Если по нынешним ощущениям — не совсем. Она не знала, чего хочет, не понимала даже, можно ли считать слезы, что лились по ее щекам, слабостью. Возможно, все ее прежние мечты были если не случайностью, то просто навязанными мыслями со стороны. Ее счастье — не в семье и детях, а в независимости и свободе. Только способна ли она на это? Может ли отойти от того, во что верила сама и во что верят ее родители?
Шорох в лесу вернул ее к реальности. Она мгновенно вспомнила, где находится, почему они приехали сюда. В этих лесах может скрываться жестокий убийца, а она стоит здесь совсем одна!
И Костя позволил ей стоять совсем одной, не подумал даже, что с ней может что-то случиться…
Ему даром не нужен был этот третий шанс. Вернее, он готов был ради такого зажечь свечи, но не более. Красивые жесты гораздо увлекательнее реальной заботы.
Она поспешила вернуться в деревню, на освещенное пространство. Оцепенение ушло, дал знать о себе холод, и ей срочно нужно было попасть в дом. Достать ключ из кармана мокрого пальто было не так просто, особенно дрожащими руками, но все-таки она справилась.
Оказаться под крышей, в тепле, стало настоящим облегчением, хотя полностью она не согрелась. Саша поспешно скинула пальто, сапоги и начала расстегивать платье, когда ее отвлек голос со стороны.
— Это ты вернулась, что ли?
Она специально не включала свет и старалась вести себя потише, чтобы не разбудить Кирилла, но не получилось.
— Я думала, ты спишь…
— Не спалось. Не ждал увидеть тебя до утра.
— Вечер не задался! — проворчала она, отжимая волосы.
Мокрая одежда казалась ледяной сейчас, и платье она все-таки сняла. В этот момент Кирилл выглянул из-за шторы, но тут же исчез из виду.
— Извиняй, не думал, что ты тут оголяться начнешь!
— На улице дождь, я мокрая вся пришла. Я была уверена, что ты спишь.
— Считай, что сплю.
Она не собиралась разгуливать перед ним в белье и чулках — дешевое шоу в ее планы не входило, да и сейчас темнота наверняка укрыла ее хотя бы частично. Саше оставалось только взять полотенце и закутаться в него — идти в душевую, расположенную на улице, не хотелось.
Но решение, которое внезапно пришло на ум, удивило ее саму. С одной стороны, это было на нее не похоже. А с другой… Есть ли лучший способ доказать себе и Косте, что он был не прав?
Поэтому вместо того, чтобы направиться на свою половину комнаты, она решительно подошла к кровати Кирилла и одернула штору в сторону. Он уже лежал в постели, однако на звук ее шагов обернулся. Даже темнота не могла помешать ему разглядеть, что она стоит перед ним почти голая, с мокрыми от дождя волосами и прохладной кожей… Саша подозревала, что зрелище получалось немного не от мира сего, но такая мысль ее даже веселила.
— И что это должно означать? — наконец смог выговорить Кирилл. Очевидно, ее нынешнее поведение не сочеталось с тем представлением о ней, которое он уже успел составить.
— Секса хочешь? — обыденно спросила Саша. От злости непривычная роль давалась на удивление легко.
— В смысле?..
— В половом!
— Не развеселила. Не провоцируй меня — я терпением похвастаться не могу…
— И не надо. У меня был тяжелый день и совсем уж хреновый вечер. Я не хочу, чтобы его завершением стал ледяной дождь. Хочешь развлечься или нет?
Он смотрел на нее, оценивал. Если бы он отказал сейчас, это было бы жутким ударом — гораздо более унизительным, чем общение с Костей. Ею даже уголовник побрезговал, дожила!
Однако Кирилл не стал ничего говорить. Он откинул в сторону одеяло и поднялся с кровати; теперь он стоял прямо перед ней, и тепло его тела приятно согревало после дождя. Саша почувствовала, как по коже бегут мурашки, и уже не от холода, а в животе просыпается знакомое ноющее чувство.
Он не отличался таким идеальным телом, как Костя, которого правильные тренировки и спортивное питание превратили в мечту домохозяйки и древнегреческого скульптора. У Кирилла мышцы были сухие, созданные тяжелой работой и не так откровенно демонстрирующие силу. В то же время, это была другая сила, не очевидная и не показная — но гораздо более весомая. Саша мгновенно почувствовала это, когда он прикоснулся к ней.
Она поняла, что приняла правильное решение.
⁂
Юджин наконец-то оставил его в покое. Это было к лучшему. Север не нуждался в помощи напарника, и был рад, что тот наконец-то освоился. Юджин больше не боялся самостоятельно бродить по клинике — правда, только по общему отделению. К стражному он и близко подходить отказывался.
Север хотел пойти туда один. На этот раз момент его визита совпал с общим временем: пациенты собрались в большом зале, где смотрели телевизор. Впрочем, Рената фильм не интересовал, он был рад отвлечься. Тем более что Север свое слово сдержал и вернулся уже с набором красок.
Пока пораженный Ренат рассматривал подарок, Север изучал рисунки на стенах. В прошлый раз, поддавшись общему впечатлению, он не разобрался и с половиной из них, теперь подошел к делу более внимательно. Как оказалось, не зря. Потому что он нашел среди сотен изображений знакомое лицо.
Тадеуш Мацкевич собственной персоной. Правда, на рисунке он выглядел гораздо более живым, чем на убогой фотографии с пропуска. Счастливым даже! Еще бы, ведь на работе Рената он был не один. Тадеуш недвусмысленно прижимал к себе молодую стройную девушку, она весело хохотала. На девушке была характерная больничная пижама пациентки.
