Он снова повесил наконечник стрелы на шею, и тот блеснул, качнувшись на цепочке, когда Марк склонился над картой.
– Это карта лей-линий Лос-Анджелеса, – объяснила Кристина. – Все тела обнаружили рядом с ними.
– Неверно, – произнес Марк, подавшись вперед.
– Нет, она права, – нахмурившись, возразил Тай. – Это карта лей-линий, и все тела нашли возле них.
– Но сама карта неверна, – объяснил Марк. – Линии нанесены неточно, как и точки пересечения. – Он провел тонким пальцем по карандашному кругу, который нарисовал Тай. – Все это совсем неверно. Кто составил эту карту?
Джулиан подошел ближе к столу, и на мгновение братья встали бок о бок. Светлые волосы Марка разительно контрастировали с темными локонами Джулиана.
– Думаю, это институтская карта, – сказал Джулиан.
– Мы нашли ее в сундуке, – уточнила Эмма, перегнувшись через стол, чтобы видеть карту лучше. – Она лежала вместе с другими картами.
– Что ж, она никуда не годится, – заключил Марк. – Нам нужна другая, более точная.
– Может, Диана сумеет достать? – предположил Джулиан и взял в руки блокнот и карандаш. – Или попросим у Малкольма.
– Или поищем на Сумеречном базаре, – добавила Эмма и дерзко улыбнулась в ответ на укоряющий взгляд Джулиана. – Я просто предложила!
Марк встревоженно посмотрел на брата, а затем и на остальных.
– Вам это помогло? – спросил он. – Или мне лучше было промолчать?
– А ты уверен? – поинтересовался Тай, переводя взгляд с карты на брата и обратно. – Ты уверен, что карта неправильная?
Марк кивнул.
– Значит, нам это помогло, – заверил его Тай. – Иначе мы бы несколько дней потеряли, изучая неверную карту. А может, и того больше.
Марк облегченно вздохнул. Джулиан положил руку ему на спину. Ливви и Дрю просияли. Тавви с любопытством выглянул из-под стола. Эмма взглянула на Кристину. Блэкторнов как будто притягивала друг к другу какая-то невидимая сила, в этот момент они были настоящей семьей, и Эмма вовсе не возражала, что они с Кристиной оставались в стороне.
– Я попробую ее поправить, – сказал Марк. – Но я не уверен, что мне хватит знаний. Хелен… Хелен могла бы помочь. – Он посмотрел на Джулиана. – Она далеко, у нее своя семья, но она, наверное, приедет ради этого? И чтобы повидаться со мной?
Казалось, на глазах у Эммы на тысячу осколков разлетелось хрупкое стекло. Никто из Блэкторнов не пошевелился, даже Тавви не сдвинулся с места, но на их лица набежала тень: все вдруг поняли, что Марк еще очень многого не знал.
Марк побледнел и медленно положил на стол огрызок от яблока.
– Что не так?
– Марк, – сказал Джулиан и посмотрел на дверь, – давай поговорим в твоей комнате, здесь не место…
– Нет, – перебил его Марк резким от страха голосом. – Скажи мне сейчас. Где моя кровная сестра, дочь леди Нериссы? Где Хелен?
Повисло неловкое молчание. Марк смотрел на Джулиана. Они уже стояли не рядом, Марк отошел от брата, так тихо и быстро, что Эмма этого даже не заметила.
– Ты же сказал, что она жива, – произнес он, как будто виня Джулиана.
– Она жива, – поспешила ответить Эмма. – С ней все в порядке.
– В таком случая я хочу знать, где моя сестра. Джулиан?
Но ответил не Джулиан.
– Ее изгнали после заключения Холодного перемирия, – к удивлению Эммы, сказал Тай, как будто просто констатируя факт. – Ее отправили в ссылку.
– Было голосование, – добавила Ливви. – Некоторые из членов Конклава хотели казнить ее из-за родства с фэйри, но Магнус Бейн вступился за права обитателей Нижнего мира. Хелен отправили на остров Врангеля, чтобы она занялась там изучением щитов.
Марк склонился к столу, прижав к нему ладонь, словно пытаясь отдышаться после удара.
– Остров Врангеля, – прошептал он. – Там холодно, всюду снег и лед. Я бывал там вместе с Охотой. Я не знал, что сестра где-то там, среди этих морозных пустошей.
– Тебе бы не разрешили встретиться с ней, даже если бы ты знал, – сказал Джулиан.
– Но вы допустили, чтобы ее отправили туда. – Разноцветные глаза Марка пылали огнем. – Вы позволили ее изгнать.
– Мы были детьми. Мне было всего двенадцать, – Джулиан не повышал голоса и холодно смотрел на брата. – У нас не было выбора. Мы каждую неделю говорим с Хелен и каждый год отправляем Конклаву петицию о ее возвращении.
– Болтовня и петиции, – бросил Марк. – Это все равно что ничего не делать. Я знал, я знал, что они даже не попытались меня освободить. Они бросили меня на милость Дикой Охоты. – Он тяжело вздохнул. – Я думал, что они боятся Гвина и его мести. Но они просто ненавидели и презирали меня.
– Это не ненависть, – возразил Джулиан. – Это страх.
– Они не разрешили нам тебя искать, – объяснил Тай, вертя в руках длинный кусок проволоки. – Сказали, что это запрещено. И навещать Хелен нам тоже запрещено.
Марк посмотрел на Джулиана. Его глаза потемнели от гнева: один казался черным, а другой – бронзовым.
– Вы хотя бы пытались?
– Марк, я не буду драться с тобой, – сказал Джулиан. Уголок его рта слегка подергивался – такое случалось только в минуты, когда Джулс был очень расстроен, и Эмма подозревала, что, кроме нее, больше никто этого не замечал.
– Но ты не будешь драться и за меня, – ответил Марк. – Я это уже понял. – Он обвел глазами присутствующих. – Похоже, я вернулся в мир, где мне не рады.
С этими словами он вышел из библиотеки.
Повисла ужасная тишина.
– Я пойду за ним, – сказала Кристина и выбежала из библиотеки.
Все Блэкторны молча повернулись к Джулиану. Эмма с трудом боролась с желанием закрыть его своим телом от умоляющих взглядов его братьев и сестер – они смотрели на него так, словно он мог это исправить, словно он мог все на свете исправить, как и всегда.
Но Джулиан не шевелился. Его глаза были полузакрыты, руки сжаты в кулаки. Эмма вспомнила, как он выглядел в машине, какое отчаяние было написано у него на лице. Джулиана мало что могло выбить из колеи, но одно упоминание о Марке всегда лишало его покоя.
– Все будет хорошо, – сказала Эмма и погладила Дрю по плечу. – Само собой, он сердится, но он сердится не на вас. – Эмма посмотрела на Джулиана поверх головы Друзиллы и попыталась встретиться с ним взглядом, чтобы немного успокоить его. – Все будет в порядке.
Дверь снова открылась, и в комнату вошла Кристина. Джулиан резко повернулся к ней.
Кристина покачала головой.
– С ним все хорошо, – сказала она, – но он закрылся в комнате, поэтому мне кажется, нам лучше некоторое время его не трогать. Если хотите, я могу подождать в коридоре.
