Лиля, охнув, выгибается навстречу, вцепившись ногтями в плечи, и что-то шепчет. Мозг затуманен желанием, поэтому я ни черта не понимаю из того, что она говорит. Оттягиваю зубами твёрдую бусинку и ударяю по ней языком. Сосу и втягиваю в рот. Ладонью сжимаю левую грудь, пальцы отодвигают лифчик, и я пропускаю сквозь них второй сосок, жаждущий моего внимания. От нетерпения кажется, что член может нахрен разорвать силой возбуждения. Меня буквально жарит огнем, расплывающимся по всему телу.
- Быстро. Наверх! – приказываю Лиле, опуская ее на пол. Она едва на ногах стоит и смотрит на меня расфокусированным взглядом.
Лиля
- Зачем наверх? – пытаюсь не расплываться, но ноги меня предают. В животе чрезмерно острая истома, требующая быть успокоенной его пальцами, губами, ласками. Какой может быть наверх?
- Лиля, мы успеем заняться сексом на всех поверхностях в квартире и вне ее, поверь. А сейчас мы пойдем наверх. Потому что я хочу тебя трахать на кровати. Долго и беспощадно. Я слишком долго ждал этого.
Его слова, произнесенные надрывным хрипом, обдают словно батогом, и я, не раздумывая больше, на подкашивающихся ногах несусь к лестнице. Слышу, как Влад идет следом, и краем глаза замечаю слетающую со ступенек белую рубашку. Потом его руки тащат по моим плечам пиджак, и он так же улетает вниз. Хоть бы Лизка до завтра не вернулась и не увидела свои вещи, разбросанными по квартире, иначе захлопнет перед моим носом двери своей гардеробной раз и навсегда.
Как только мы оказываемся наверху, Влад разворачивает меня к себе лицом и одним движением стаскивает с плеч блузку. Моя грудь нагло выставлена на показ над спущенными чашечками и, наверное, мне было бы неловко вот так предстать перед ним, но взгляд зеленых глаз настолько пропитан вожделением, что я даже не думаю смущаться. По тому, как Влад тяжело дышит, видно, что он едва себя сдерживает.
А я так соскучилась по нему. Властные руки обхватываю мою талию и крепко вжимают в себя. Его губы снова терзают, прикусывают мои, срывая с них стоны нетерпения. Как же мне его не хватало все эти годы. Я так часто видела сны, где снова принадлежала ему. Где Влад берет меня как когда-то жадно, до изнеможения. Просыпалась утром и наваливалась жуткая тоска о том, что это был просто сон и наяву больше никогда не повторится. А сейчас я задыхаюсь от восторга. Просто чувствовать его жесткие умелые губы, руки, расстегивающие лифчик. Скользить ладонями по накаченной груди, мышцы которой сокращаются под касаниями моих пальцев.
Боже, его тело великолепно. Крепкое, поджарое. Шаталов довел себя до идеала. На него можно просто смотреть, фантазировать, и уже есть огромная вероятность получить оргазм от одного его вида. Я жадно исследую глазами совершенный пресс, пока он расстегивает мою юбку и сдергивает к ногам, оставляя в одних чулках.
Замечает мой взгляд на себе и ухмыляется.
- Что, Цветочек, нравится? Можешь потрогать, - берет мою ладонь и кладет на четко очерченные кубики пресса. Я веду пальцами по ним и срываю с его губ рваный выдох. – Можно трогать не только здесь, - говорит хрипло и без тени улыбки.
А я хочу, да! Плотная ткань джинс не скрывает его выдающейся эрекции. Влад был моим первым мужчиной, и я уже тогда очень хорошо запомнила его размер. Помню, это было очень больно, несмотря на то, что он хорошо меня подготовил. Зато потом, когда тело привыкло, я каждый раз сходила с ума, стоило ему оказаться во мне.
Во рту становится сухо, словно я марафон пробежала, а воды нет в радиусе километра. Дрожащими пальцами расстёгиваю пряжку ремня и бросаю взгляд на Влада. Челюсть сжата от напряжения, черные глаза пронизывают меня до основания. Он хочет, чтобы я не стеснялась. Всегда говорил: «Цветочек, если тебе хочется, делай». И я делаю.
Влад
Лиля, осмелившись, приспускает боксеры и обхватывает подрагивающими пальцами мой член. Твою ж мать! В том месте, где смыкаются ее пальцы, меня бьет высоковольтным разрядом, и по телу несется бешеное электричество.
Завожу руку ей за голову и стаскиваю ненавистную резинку. Хочу видеть ее волосы разметенными по постели, когда буду входить в нее. Лиля в одних бежевых чулках представляет собой Богиню. Мое персональное Божество!
Пока ее рука смелеет еще сильнее, начиная водить вдоль моего ствола, я понимаю, что с таким успехом кончу раньше времени, поэтому отбрасываю ее, поднимаю маленькую под колени, заставляя обхватить себя ногами, и несу к кровати, при этом остервенело целуя. Мои руки не могут насытиться ее мягкой кожей, исследуя спину, ребра, выпирающие лопатки. Спускаются к ягодицам и крепко сжимают. Лиля, забывшись, прикусывает мою разбитую губу, впрыскивая в кровь долю боли, но я этого даже не замечаю. Ее возбуждение сносит крышу. Дьявол, как я хочу ее!
Подойдя к кровати, бросаю малышку на простынь и чертыхаюсь. Она лежит с раскрасневшимися щеками и разведенными ногами. Догадавшись, как развратно выглядит со стороны, начинает сводить бедра, но я заталкиваю между ними колено.
- Не смей! Ты прекраснее, чем самый губительный соблазн, Цветочек! – мой голос напоминает, наверное, самого хозяина Ада. Голосовые связки пересохли.
Кружевной бежевый пояс с крошечными бантиками выглядит так оху*нно сексуально, что сдерживать себя нет никакой мочи. Хочу видеть ее всю. Оттягиваю полоску стрингов и едва не рычу от вида идеально гладкого лобка. Лиля дрожит, смотря на меня во все глаза, и прикусывает губу.
- Как же я тосковал по тебе, маленькая моя! – признаюсь, накрывая чувствительную плоть ладонью и смотрю Лиле прямо в глаза. Они затуманены и закрываются, когда я раскрываю пальцами влажные складки и скольжу вдоль них к самому входу.
Голова малышки запрокидывается, а пальцы сгребают простынь до побелевших костяшек. Вот так, Цветочек! Я помню, какая ты податливая и как тебя легко довести до оргазма. Глажу подушечками пальцев клитор и крепко сжимаю зубы. Они точно раскрошатся нахрен, но мне плевать. Мне так чертовски не хватало этого одуряющего чувства, когда хочешь женщину до такой степени, что готов себе внутренности вывернуть наизнанку от того, с какой силой они горят. Никого так не хотел после нее. Ни одна не вызывала ломоты во всем теле, исходящей из самой глубины.
Ввожу внутрь средний палец. Мокрые стенки плотно обхватывают его под сопровождение громкого стона. Да, вот так, обожаю ее крики. Добавляю второй палец и, слегка согнув их, ритмично поглаживаю точку внутри ее плоти.
- Влаааад! – Лиля распахивает глаза и хватает ртом воздух, приподнимаясь на локтях.
Что такое? Прищуриваюсь и толкаю ее обратно на кровать. Забыла как это? Неужели придурок такого не делал с ней? Мысль о бывшем недоумке не вовремя врывается в сознание, вызывая черное чувство ревности, и я сам не заметив того, начинаю двигать пальцами быстрее, свободной рукой лаская поочередно то правую, то левую грудь. Щипаю соски, глажу их раскрытой ладонью, пока Цветочек не начинает метаться, комкая простыни, кричать, а внутренние мышцы хаотично сокращаться.
