Лицо напротив в секунду звереет, искажаясь в гримасе боли и ярости.
— Ах, ты ж… — отпустив мои запястья, Матвей больно сжимает скулы второй рукой, заставляя разжать челюсти. Отпускаю, в этот момент отталкивая подонка, и соскакиваю с кровати, несясь к двери. Хватаю сапоги с сумкой и дергаю на себя дверную ручку.
— Приказывать будешь своим шлюхам, — бросаю на пороге, а потом сбегаю вниз, слыша громогласное «Сука».
Обуваюсь, то и дело оборачиваясь назад. Перекидываю сумку через плечо, захватываю с собой бутылку Империала со стола и пару бутербродов с красной икрой. Стараясь не привлекать внимания, проталкиваюсь сквозь танцующую толпу к двери и покидаю дом. Проходя по газону, инстинктивно поднимаю глаза наверх. Матвей вышел на балкон и курит, оперевшись на дверной косяк. Чувствую его взгляд на себе всю дорогу, пока иду до ворот. Только покинув это место, могу нормально выдохнуть. Вызываю такси, и пока жду наслаждаюсь бутербродами.
Уже дома опустошив наполовину бутылку и приняв по-быстрому душ, падаю на жесткую кровать и укутываюсь в простыню. Сквозь тонкие стены слышу, как ругаются соседи сверху и, кажется, занимаются сексом снизу. Различить трудно, потому что в голове плывет, а я почему-то подношу руку к губам и провожу по ним подушечками пальцев, вспоминая те несколько секунд, когда Матвей прижимался к ним. А потом отключаюсь.
Глава 12
Матвей
Марина исчезает за воротами, а я запускаю руку себе в штаны и сжимаю у основания член.
Возбуждение граничит с аномальным. Когда эта дикарка меня укусила, я подумал она мне пальцы нахрен оттяпает, дрянь. Хотел сначала следом дернуть после того как её задница скрылась за дверью, но решил, что устраивать представление для присутствующих не стану. Да и гоняться за ней со стояком не комильфо. Откинулся тогда на подушки и заржал, рассматривая выемки на коже пальцев от острых зубов. Кожа посинела, а член не прекращал ныть. Так меня еще не кидали. Стерва.
Стоны и движения бедрами Ри превратили мозг в липкий сироп, блядь. Горячая сучка. Еще немного и я бы сам спустил в штаны только от одного ощущения власти над ней и ее податливым телом. Думаю, фурии отдыхают в сравнении с Мариной в момент когда она трахается. И мне до ошизения хочется увидеть это и почувствовать самому.
Вниз по позвоночнику стекает жидкий металл, опаляя нервные окончания, пока я сжимаю в кулаке член.
— Мооот? — прокуренный голос Юльки звучит так внезапно, что я дергаюсь. Оборачиваюсь и встречаюсь с поплывшим от алкоголя взглядом.
Шлюшка направляется в мою сторону виляя задом, как ей видимо кажется сексуально. Видок так себе, надо сказать, но ее рот сейчас как нельзя кстати.
— Иди сюда, детка! — протягиваю руку и тяну к себе за затылок.
Полные губы открываются, наивно надеясь на поцелуй, но я давлю на голову, склоняя ее к паху и недвусмысленно намекаю на нечто другое.
— Отсоси мне!
На мгновение в пьяных глазах мелькает трезвая мысль о том, что внизу хренова туча народа, а балконы здесь не располагают на уединение.
Балюстрада состоит из тонких металлических прутьев и если кто-то из прогуливающихся снизу поднимет голову, то станет свидетелем того, как Юля работает ртом. Но мне плевать. Я хочу кончить. А она в любом случае сделает это. Поэтому не тратя времени на лишние разговоры, дергаю левой рукой ширинку, а правой упираю ее губами в свой адский стояк.
Девка плюхается на колени, облизывает губы и, обхватив член рукой, вбирает в себя головку. Ох, блядь, да! Наконец-то!
Сразу же толкаюсь глубже, заставляя её расслабить горло.
— Бери глубже! — требую, когда блондинка начинает трясти головой и пытается отстраниться, чтобы хватнуть носом воздуха.
Позволяю ей это сделать, а потом обхватываю голову обеими руками и начинаю трахать влажный рот. Мне нужно буквально несколько долбанных секунд. На языке все еще привкус сосков Марины, что гораздо ускоряет процесс.
— Эй, может в бассейн заглянем? — снизу доносится чье-то оживленное предложение.
— Серый запретил идти на задний двор, — басит второй, пока я, приоткрыв рот от растущего кайфа, вдалбливаю себя во влажный рот. Юля упирается ладонями мне в бедра и сощурившись старается расслабиться, пока я толкаю член в заднюю стенку.
— Да похер. Он в доме, и не узнает. А мы по-быстрому. Не очкуй.
— Ладно, идем.
Поясницу простреливает молния оргазма. Удерживая голову подстилки, я бурно кончаю ей в рот, наслаждаясь вспышками экстаза по всему телу.
С Мариной это было бы в миллион раз мощнее, потому что именно ее я сейчас представлял на месте Юли, но пока и так сойдет.
Выдыхаю, отпуская наконец часто сглатывающую девчонку, и засовываю член в штаны.
— Спасибо, красотка, очень помогла! Пойдем перекусим чего-нибудь, жрать хочу как волк.
Трахать ее мне не хочется. Все, что нужно было я уже получил, поэтому игнорируя ее невразумительное блеяние, направляюсь к двери и выхожу в коридор.
— Мооот, но я тоже хочу! — доносится мне в спину, а потом я слышу стук ускорившихся каблуков по ковру. Догоняет меня, виснет на руке, и тянет обратно.
— Тогда иди, я пришлю тебе кого-нибудь! — стряхиваю с себя назойливую идиотку.
— Но я тебя хочу!
— А я тебя нет.
Могла бы даже не стараться корчить это обиженное выражение лица. Оставляю неудовлетворенное создание так и стоять на лестнице, а сам иду на кухню.
Реально жрать охота. Наливаю себе полстакана дешевого виски и выпиваю залпом. Закидываю в рот бутерброд и несколько сырных чипсин.
Народ как будто на батарейках орет песни и уже сосется на диванах.
— Кэш, ты не видел Марину? — Серый нарисовывается из ниоткуда и так же как и я, закидывается чипсами.
— Домой поехала, — наблюдаю за его реакцией. Выпившая мина расстроенно плывет. Все же я угадал, он реально хотел закончить сегодняшнюю ночь моим диким десертом. Облом.
— Жаль.
— Слушай, а кто она вообще такая? Марина эта. Откуда взялась?
Раз уж на то пошло, можно узнать о ней хоть что-то. А то кроме того, что стерва таскает с собой нож и кусается как дикая кошка, я больше ничего не знаю.
— Без понятия, — дятел пожимает плечами, — я с ней на треке познакомился. Три недели назад. Но откуда она у нас не в курсе.
— А учится где? Работает?
— Не в курсе, Мот. Я ее только на треке и вижу или на тусах. Ри никогда не рассказывает о себе. Я даже блядь не знаю есть ли ей восемнадцать.
Придурок ржет, отпивая виски из бутылки.
— Есть ей восемнадцать. На трек не берут несовершеннолетних, — поясняю простые истины, сам в этот момент обдумывая информацию. А точнее ее отсутствие.
