Дальше я подругу уже не слышу. Как не слышу ни музыки, ни смеха, как я правильно догадалась, ее бывших однокурсниц.
Оглушающий стук сердца набатом бьет в ушах, разгоняя кровь, когда мы, остановившись около одного из столиков, оказываемся перед небольшой компанией. Прямо в метре от меня, развалившись на диване, сидит Матвей. Он, закинув голову на диван, подносит сигарету к губам и глубоко затягивается. Меня прошибает озноб, лавиной прокатывающийся под кожей.
— Ничего, что мы подруг привели? — как сквозь вату слышу голос одной из барби.
Вонзив ногти в ладони, борюсь с желанием проделать то же самое с его физиономией, но за последние сутки мне удалось напомнить себе о том, что показывать слабость — жалко.
Поэтому я только нервно сглатываю, когда голова Матвея лениво поворачивается в нашу сторону. Абсолютно незаинтересованный взгляд сначала приходится по Вике, потом переезжает на меня и тут же застывает.
Глава 35
Матвей
Переламываю сигарету пополам, как только впечатываюсь взглядом в зеленые глаза, вторые сутки клеймом въевшиеся в памяти. На Рине короткое платье с глубоким декольте, из которого вот-вот вывалятся сиськи. Высокие каблуки, как тогда в первый вечер на треке, визуально делающие ее выше, а ноги длиннее. Мгновенно закипаю. Охеренно вырядилась. Видно не скучала эти дни. Царапает меня своими осколками бездны.
— Ри, — Рыжий подает голос первый, — привет, крошка!
— Вы знакомы? — ее подружка блондинка удивленно распахивает глаза и тычет в Рину локтем.
— Познакомишь?
Моргнув, дикарка переводит глаза на Саню.
— Да, это Саша, а это Вика, моя подруга детства.
— А меня не представишь? — склоняю голову на бок, обращая на себя всеобщее внимание.
По тому как на вдохе высоко поднимается грудь, обтянутая тонкой материей, понимаю, что ей это особо не доставляет удовольствия, за что желание разодрать стерву к чертям летит на максимум.
— А ты сам не в состоянии? Языка нет?
— Ты как никто должна знать о способностях моего языка, — демонстративно опускаю глаза в область ее промежности и заламываю бровь.
Узкие зрачки заполняются пламенем, в то время как зараза безразлично пожимает плечами.
— Видимо, они не такие уж и выдающиеся, раз успела забыть.
— Тебе напомнить?
— Лиши меня подобной радости!
Народ вокруг столика предусмотрительно замолкает, и только Рыжий резко подорвавшись, подходит к Рине и, обнимая ее за талию, усаживает со своей стороны. Меня начинает крыть, нехило так бомбить в висках от того, как прямо напротив моих глаз оказывается декольте, сквозь тонкую ткань просвечивающее напряженные соски.
— Будете пить? У нас тут вискарь, девчонки по коктейлям, — Саня протягивает им сиропную дрянь, и стукнувшись бокалами, Рина обхватывает губами трубочку, которую мне тут же хочется выдрать у нее изо рта. Упрямо не смотрит в мою сторону. Улыбается, о чем-то трепясь с Рыжим.
Алина падает рядом со мной и вжимается губами в ухо.
— Откуда ты знаешь ее?
— Тебе какая разница?
Сучка деланно равнодушно трясет гривой.
— Никакой. Просто подумала, что это твоя бывшая.
— У меня много бывших. Все, кто на одну ночь, априори уже бывшие, — произношу так громко, чтобы Рина услышала, и судя по тому, как она едва заметно вздрагивает, мой посыл дошел до адресата.
Я продолжаю откинувшись сидеть на своем месте и, протянув руку, медленно накручиваю на палец локон, развалившейся на моем плече Алины. Рыжий откуда-то притащил двух телок, хотя потребности в этом нет абсолютно. Меня тошнит от шлюх. От их доступности, дешевизны. Должно бы и от Рины тошнить, а нет. Эта сексуальная дрянь вызывает мощный внутренний коллапс.
Спустя несколько минут к нашему столику подкатывает какой-то хмырь.
— Я вас обыскался, — Садится рядом с Риной и, рискуя собственной конечностью, кладет пятерню на ее талию. Нихрена себе. Это что за смертник?
Ошибка номер один. Мое самообладание жалобно трещит под тяжестью рушащихся стен.
Замираю, наблюдая за реакцией дикарки. Вместо того, чтобы убрать клешню, она поворачивает голову и мило улыбается мудаку. Ошибка номер два.
— Мы знакомых встретили.
— Да? Я Антон, — хмырь протягивает руку Сане, но друг только кивает в ответ, игнорируя протянутую ладонь. За это он всегда со мной. Знает, когда меня нагребает, и старается оттянуть момент расплаты.
— Я — Саня. Это Кир, Алина, Ира и Мот, — перечисляет и, остановившись на мне, посылает мне предупреждающий взгляд.
Он давно в курсе — третья ошибка, и я вынесу мудаку челюсть. Хотя блядь? Кто будет считать?
— Руку убрал! — приказываю темноволосому придурку.
Рина упирается в меня своими глазищами, а тупоголовый ошарашенно лупает глазами.
— Ты мне?
— А ты видишь еще чью-то лапу на ее талии?
— А кто ты такой, чтобы указывать мне?
— Матвей, тебе заняться нечем? — подает голос дикарка, со звоном поставив бокал на стол. — Развлекай свою девушку. Кажется, она очень жаждет внимания.
Оооо, зубы прорезались. Я скучал.
Не прекращая накручивать локон жестких волос Алины, я оскаливаюсь. Рыжий напрягается. Только ему известно, что обычно следует за этим оскалом.
— Я сказал руку убрать. Что непонятного?
— Если ты не можешь держать себя в руках, нам лучше уйти, — Рина встает, дергая стоп кран моей и так крепкой в данной ситуации выдержки. Подрываюсь, едва не сваливая прилипшую телку на пол.
В два шага обхожу стол. Долбоеб отстраняется назад, а потом вспомнив о том, что у него есть член, выпрямляется во весь рост.
Толкаю дылду выше себя на полголовы обратно на диван.
— Сидеть! — рявкаю и перевожу взгляд на Рину, — а ты сюда иди!
Стерва умная. Хорошо помнит, что если не сделает то, что я скажу, рожу ее знакомого можно будет отдирать от моих кулаков.
Выходит из-за стола и, сильно толкнув меня в грудь, проходит мимо.
— Пошел к черту!
К черту, блядь? Только с тобой! Управляемый яростью, хватаю Рину за шею и подталкиваю в сторону небольшого коридора.
Сзади летят едва различимые угрозы, тут же затыкаемые Рыжим.
Рина на половине пути вырывается из захвата и, развернувшись, с размаху лупит меня по щеке. Все, блядь. Финиш. Волна одержимой липкой ярости затапливает сознание.
Сжимаю тонкое горло и толкаю вперед, вперившись бешеным взглядом в приоткрывшийся рот. Сука. Как же меня ломало эти дни.
