— Попробуй, — хмыкаю и давлю на затылок, чтобы не отвлекалась от пожелания самого доброго утра.
Ри прикусывает чувствительную гладкую кожу зубами, демонстрируя, что слов на ветер не бросает, а я хрипло ржу в ответ. Закидываю руки за голову и позволяю ей руководить. Чего не сделаешь ради любимой засранки и собственного удовольствия.
Спустя несколько минут откровенных и дерзких ласк языком, губами, ловкими пальцами, сжимающими основание члена, как я люблю, меня стягивает мощной пружиной и разрывает волной острого оргазма. Утром всегда так. Долго не получается. Особенно когда она делает мне минет, или я устраиваюсь между ее ног, чтобы сожрать любимое блюдо.
— Доброе утро, любимый, — мелодичный голос на ухо возбуждает нервные окончания.
Задница Рины трется о мой стояк, щедро увлажняя его своим мускусным желанием и заводя меня по второму кругу. Обхватываю упругий зад ладонями и крепко в себя вжимаю, не позволяя двигаться, хотя знаю, что ей очень этого хочется.
— Доброе утро, Ри, — выдыхаю в рот шалунье и приподнимаюсь, чтобы поймать сладкие, пахнущие мной губы.
От сна не осталось и следа. Похер, что вчера приперся позже двенадцати, уставший, как волк после охоты. Никогда не думал, что возня с документами может занимать столько времени. Но, несмотря ни на что, когда моя шалунья хочет секса, я безоговорочно даю ей желаемое. Тем более что сам хочу ее как в самую первую встречу. Необузданно и дико. До покалывания под кожей.
Ловлю острый язык и всасываю его в себя, параллельно раздвигая ее ягодицы ладонями и пробегаясь между ними подушечками пальцев. Мокрая, сладкая… Стонущая в ответ на мое наглое вторжение пальцев внутрь горячей влажности.
— Хочу член! — требовательный выдох мне в губы.
— А так не нравится? — вдавливаю пальцы глубже и делаю ими несколько резких толчков.
По вспыхнувшим огонькам в зрачках вижу, что нравится, но этого недостаточно.
— Хочу больше.
Меня самого уже плавит от тотального возбуждения, поэтому сворачивая игру, обхватываю член влажными от ее смазки пальцами, направляю головку внутрь и хрипло стону, стоит узким стенкам сжать меня в момент, когда Ри уже сама садится сверху.
Выпрямляется, открывая вид на небольшую грудь с напряженными сосками. Чертов шедевр. Сколько раз я обводил языком две крошечные родинки на животе. Прикусывал кожу вокруг пупка и сминал гладкий лобок… Сколько раз еще сделаю это, потому что разве можно оторваться от единственного, что я люблю?
Опускаю глаза туда, где ее плоть насаживается на меня, и приглушенно рычу.
— Двигайся! — приказываю, обхватывая стройные бедра ладонями и помогая ей совершать ритмичные движения, которые нам обоим просто необходимы сейчас.
Мне мало ее. Маниакально мало. А в последнее время еще меньше. Как же охуенно было в прошлом году, когда мы практически двадцать четыре часа проводили вместе. Редко появляться в универе вообще стало не проблемой, особенно зная, что дома меня ждет зараза в коротких шортах, с карандашом в волосах вместо заколки, увлеченно готовящаяся к вступительным. Но, тем не менее, времени у нас друг для друга было в разы больше, даже не смотря на её смены в спортивном клубе, куда Рина устроилась администратором. А перед поступлением и вовсе уволилась по моему настоянию.
Сейчас же эта нехватка дикарки стала катастрофической. Хоть, блядь, открывай еще один филиал прямо в здании ее универа, чтобы на переменах ко мне приходила и получала дозу своего личного тренера, а я моей персональной первокурсницы.
Громкие стоны Рины неумолимо приближают мою разрядку. Движения становятся резче, глубже. Обожаю это ощущение тотального единения. Когда кроме нас с ней не существует ни черта вокруг. Когда от напряжения практически лопаются вены, а по нервным окончаниям мчится ток. Рина опирается ладонями в мои плечи, я же тараню податливое покрывшееся капельками пота сексуальное тело, пока узкая плоть не начинает хаотично меня сдавливать, вытягивая во второй мозговыносящий оргазм.
После душа мы заваливаемся на кухню, чтобы теперь уже закинуться дозой кофеина и никотина. Суббота, мать ее, можно никуда не спешить. В понедельник найду нового бухгалтера, и пусть разгребает то, что оставило после себя предыдущее тупорылое создание.
— Матвей, помнишь, что сегодня у меня встреча со знакомой?
Ри приостанавливается рядом со мной, приподнявшись на цыпочках, затягивается от моей сигареты, а потом, выпустив дым в потолок, продолжает путь к холодильнику.
— Которая из Америки приехала?
— Да. На самом деле она родом отсюда. Просто почти два года назад уехала в США с семьей.
— Помню, конечно, иди.
Усевшись на барный стул, делаю глоток горячего кофе.
— Пойдешь со мной?
Удивленно вскидываю бровь, внимательно всматриваясь в зеленые глаза. Это первый человек после наркоманши Вики, с которым она хочет меня познакомить. По известным причинам. И отказать ей в подобной мелочи я просто не могу. Даже будь эта знакомая самой тупой шваброй на свете, я бы все равно пошел. Круг моих знакомых известен Ри еще давным-давно. У нее же даже круга нет. Хотя со времени учебы начал появляться. Если бы еще не мудаки обтирающиеся рядом, я был бы просто счастлив.
— Без проблем.
Отвечаю, возвращаясь к заданному вопросу. Искренняя благодарная улыбка в ответ греет орган, находящийся за ребрами.
— К вечеру поедем. Лена предложила встретиться в ресторане на площади. Там хорошая детская комната. Просто она будет с дочкой.
Еще и с дочкой. Веселенький намечается вечер.
Днем мы заезжаем в «Детский мир», чтобы купить штук пять разных кукол, потому что ни я, ни Ри ни хрена не разбираемся в том, что сейчас модно среди семилетних, и просто ведемся на советы консультанта, которая быстро просекла, что с нас можно содрать нехилую сумму, и нагло этим воспользовалась.
С небольшим опозданием приезжаем к ресторану. Небольшая авария на центральной улице на добрых полчаса заморозила все движение, вынуждая дикарку нервничать и едва ли не крыть матом тех, кто умудрился поцеловаться на перекрестке.
— Ненавижу опаздывать.
Ворча, Рина врывается в здание ресторана первой, я же, забрав с заднего сиденья пакет с игрушками, вхожу уже тогда, когда она сжимает в объятиях высокую брюнетку.
Узнавание приходит постепенно, по мере моих шагов к угловому столику. Нет, таких совпадений просто не бывает. Издевательский смешок срывается с губ уже тогда, когда глаза некогда знакомой брюнетки находят меня и практически мгновенно леденеют. Ри с улыбкой отстраняется, не сразу подмечая изменившуюся в лице… черт, имя забыл… как Ри сказала ее зовут? Лена?
Зато замечает Борзый. Наблюдая за сценой их приветствия, от старого знакомого явно не укрылось, как изменилась в лице его пассия. Опускаю глаза на того, по чьей наводке я оказался в больнице в свое время. Челюсть Борзого сжимается, я же улыбаюсь еще шире.
