Кещян неуверенно поднялся и, пошатываясь, словно пьяный, в разорванном пиджаке, ежась от холода, побрел по тротуару. Ему повезло, что по дороге не попадались в менты. В таком виде они точно засунули бы его в «обезьянник», посчитав за нищего эмигранта, от которого толку как с козла молока.
«Надо идти в нору этой крысы. Наверняка он не будет никуда срываться и окопается в квартире. Там я его и возьму, — подумал Кещян, машинально ища мобильный телефон в кармане брюк, хотя он лежал во внутреннем кармане заляпанной кровью куртки. Встречавшиеся по дороге прохожие бросали испуганные взгляды и шарахались от него, как от прокаженного. — Он мне ответит за это унижение! Я ему покажу, что значит задеть Кещяна! Утоплю сволочь в собственном сортире!»
Когда Кещян нашел трубку, первым делом он позвонил начальнику службы безопасности.
— Езжай на Пушкинскую площадь, мудак! И быстро чтоб! Всех под ружье! Понял?
Услышав сбивчивую речь своего подчиненного, Кещян сбросил вызов и уселся, как бомж, на тротуар с таким видом, словно терять ему было совершенно нечего. Возможно, так оно и было, потому что Кещян осознавал, что он жив ровно до того времени, пока Орбели не узнает о пропаже архива. Тогда все закончится для Кещяна наихудшим образом.
Анзор позвонил партнеру и отменил встречу, сославшись на непредвиденные обстоятельства…
Начальника службы безопасности долго ждать не пришлось. Увидев Кещяна, сидевшего на тротуаре в непотребном виде и безразличным взглядом скользившего по проносившимся мимо машинам, он подбежал к своему шефу, как верная собака.
— Явился, не запылился, — угрюмо процедил Кещян.
— Анзор… Анзор… — суетился начальник службы безопасности, впервые увидевший своего шефа в таком неприглядном виде.
— Выкинули из машины, собаки, — пояснил Кещян, решив скрыть истину, так как, чего доброго, и начальник службы безопасности может оказаться предателем и доложить обо всем Орбели. — Забыл заблокировать двери. Хреновы азеры выкинули на перекрестке.
— Кто? Что?
— Ты что, идиот?! — наконец взорвался Кещян. — Угнали машину, придурок!
— В милицию…
— Какую милицию, черт тебя дери! Как ты им расскажешь, откуда у тебя появилась машина, если там перебиты все номера? Я сам разберусь с этими ублюдками! Сейчас едем в аптеку, а потом к нашему другу Забродову!
— Но он не показывался в городе!
— Идиот! — Кещян вконец рассвирепел из-за этой непреодолимой тупости, но спохватился и придержал язык за зубами.
Джип, в который уселся Кещян, сопровождал внушительный кортеж, и все с мигалками на крыше. Анзор добился права использовать мигалки благодаря личным связям и очень гордился тем, что имеет такую привилегию, которая полагается исключительно чиновникам высшего эшелона власти.
Кещян приказал остановиться возле аптеки, чтобы купить бинт, тампоны и перекись водорода. Сильно болел нос, словно по нему ударили кастетом, но Кещян стоически терпел боль. Ничего, как-нибудь срастется, сейчас для него было главным выиграть время и опередить этих подонков, чтобы они не успели передать архив заинтересованным лицам или в ФСБ.
Когда машины повернули в знакомый дворик, у Кещяна сильно забилось сердце.
— Со мной поднимутся трое, остальные оставайтесь внизу, — приказал Кещян начальнику службы безопасности. Тот молча кивнул, боясь неосторожно сказанным словом разозлить своего шефа.
Кещян не сомневался, что такой архив Илларион вряд ли кому-нибудь отдаст, наверняка спрячет, а значит, Кещян дождется, когда этот ублюдок вернется домой, и проведет допрос с пристрастием.
Тихо зайдя в подъезд, Анзор и трое его охранников, как тени или японские ниндзя, проскользнули на нужный этаж. Один из охранников хотел посветить фонариком, но Кещян грозно шикнул, приложил ко рту указательный палец, что означало «заткнись», и достал из кармана куртки набор отмычек, который не раз его выручал и помогал найти выход, казалось бы, из самых сложных ситуаций.
Подбирать нужную комбинацию долго не пришлось. Замок был несложным, к тому же Кещян с этим делом управлялся ловко, в молодости он не единожды взламывал склады и чужие квартиры, когда нужны были деньги на женщин и выпивку, а вкалывать за гроши не хотелось.
Когда дверь открылась, Кещян показал знаками, что следует входить гуськом, и первым ступил в темноту, извлекая на ходу пистолет.
В коридоре было пусто. В комнату через окно сочился жиденький лунный свет. Кещян повернул на кухню, сделал несколько шагов, и тут чья-то рука достаточно грубо закрыла ему рот, а вторая забрала у него пистолет. Чтобы Кещян не сопротивлялся, данная атака была подкреплена молниеносными и болезненными тычками в левое и правое подреберье. Дальше события развивались не хуже, чем в голливудских боевиках.
Забродов, держа Кещяна как живой щит с приставленным к его голове пистолетом, осторожно встал в дверном проеме.
— Рекомендую вам, ребятки, освободить помещение! Квартира небольшая, и здесь становится слишком душно, когда собирается сброд вроде вашего. Если начнете суетиться, мне придется прострелить вашему шефу башку. Хотя… — Забродов испытующе посмотрел на оцепеневшего от страха Кещяна. — Он и сам скоро умрет от страха.
Перепуганные охранники, впечатленные прытью хозяина квартиры, неловко спотыкаясь в темноте об обувь, пятясь и растерянно посматривая друг на друга, как собаки, поджавшие хвосты, послушно вышли из квартиры, оставив Кещяна наедине с Илларионом.
— Мне нужны мои папки, — сдавленно прошептал и тут же судорожно закашлялся Кещян, его горло сжимала крепкая и жилистая рука Забродова.
— Ты задыхаешься? — любезно спросил Илларион и ослабил хватку, чтобы, чего доброго, Кещян не отдал богу душу. — Тебя послал за мной Орбели?
— Можешь убить меня. Если я не верну коробку с архивом, я мертвец. Я потратил больше десяти лет и сотни тысяч долларов на сбор этой информации. Неоценимое давление на самых честных и уважаемых политиков Москвы.
— Похоже, ты очень зол.
— Я собрал все на этих грязных тварей. От бесплатных парковочных мест до заказных убийств. Я тот, кто передал Орбели все рычаги давления и сделал его незаменимым для мафии.
— Хреново, брат. Мафия не знает, что ты потерял архив с компроматом. Орбели, наверняка, тоже, если ты ему по глупости не проболтался, хотя вряд ли бы ты тогда здесь находился.
— Отпусти мое горло. Я задохнусь.
— Только без суеты. Я этого не люблю. Начнешь возиться — буду стрелять.
— Я спокойно, спокойно.
Забродов наконец-то расслабил свой зажим, но вместо этого наставил на Кещяна пистолет. Так, для перестраховки.
— Расскажи, почему армяне порубили на куски азеров?
— Они стали нервничать за свои инвестиции и прислали в Москву эскадрон смерти.
— Это что еще такое?
