У Орбели было паршивое чувство, что его втягивают в какую-то чрезвычайно опасную игру, правил которой он не знает и не узнает никогда. И он не сомневался, что Кещян один из участников, точнее сказать, одно из главных действующих лиц в этой игре. Неизвестно, где он сейчас находится. И Орбели это пугало больше всего, потому что Кещян владел информацией, которая заинтересовала бы спецслужбы.
«Если Анзор расколется, то мне будет крышка, — подумал Орбели, стараясь как можно аккуратней водить бритвой по намыленным щекам, чтобы ненароком не порезаться. — Пришьют весь Уголовный кодекс. Торговля людьми. Наркотики. Отмывание доходов, заработанных преступным путем. И прочие прелести, которые, при неудачно сложившейся общественной и политической конъюнктуре способны утянуть на самое дно. Влепят пожизненное, и на этом конец моему бизнесу».
Невеселые размышления сподвигли Орбели совершить еще один звонок. Побрившись, он взял трубку и набрал номер одного человека, который издавна был призван решать все самые серьезные проблемы, с которыми Орбели не мог совладать в одиночку.
— Слушаю, Артур.
— Ашот, — Орбели, запершись в своем кабинете, понизил голос. — Найди Анзора и разберись с ним.
— Понятно.
На этом проблема была решена. Орбели знал, что немногословный Ашот сразу же возьмется за работу, не откладывая дело в долгий ящик. Он уже не единожды выручал Артура, вытаскивая его из разного рода передряг. Одно смущало Орбели, что всякий раз прося о помощи, он, таким образом, показывает свою слабость покровителям. В конце концов, они могут в нем разувериться и взять кого-нибудь другого. Кому нужны люди, постоянно генерирующие проблемы?
Артур открыл дверцы шкафа и достал оттуда коробку с сигарами. В самые паскудные моменты своей жизни он закуривал сигару и, пуская дым кольцами к потолку, мысленно успокаивался. Ему становилось легче, а если он еще добавлял рюмку коньяка, то жизнь не казалась такой сложной и на все проблемы он мог смотреть под другим углом.
Выкурив сигару, Орбели вышел из кабинета и пошел в гардеробную. Он еще вчера предупредил шофера, чтобы тот приехал к полудню. В обед намечалось собрание акционеров, на котором Орбели должен был выступить и подвести промежуточные итоги, отчитавшись за квартал. Естественно, что он не собирался толкать какую-то особенную речь. Все бумаги заранее подготовили помощники. Это было просто формальностью, которую он должен был соблюсти, чтобы потом отчитаться перед прессой, дескать, все в компании находится на высочайшем европейском уровне, мы ведем свой бизнес цивилизованными методами в соответствии со всеми западноевропейскими стандартами.
В гардеробной Орбели выбрал черный костюм и такого же цвета до блеска начищенные туфли. К белой рубашке он подобрал темный галстук. Одевшись, оставил халат на вешалке, посмотрел на себя в зеркало и, причесавшись, вышел из гардеробной.
Прислуга находилась в огромной гостиной, близ входной двери. Два парня и девушка подобострастно смотрели на своего хозяина и, казалось, были готовы исполнить любой его, даже самый глупый приказ. Орбели тошнило от этого подобострастия, и вместе с тем он сам подбирал себе персонал, который был набран исключительно из армян.
Надев пальто, Орбели вышел в небольшой двор, огороженный высоким забором. Там его уже ждал черный «мерседес» с наглухо затонированными стеклами.
Шофер, увидев Орбели, вышел из машины и открыл своему шефу дверцу. Артур воспринял это как должное и уселся на заднее сиденье автомобиля.
— Куда ехать?
— У тебя что, склероз? — окрысился Орбели. — Я тебе вчера говорил! Или ты забыл, что такое быть безработным?
Шофер ничего не ответил и мягко повел машину.
Орбели удивил тот факт, что не приехала охрана.
— Почему мы одни? — спросил он через некоторое время.
— Они нас нагонят. Позвонили вчера и сказали, что должны показаться на шиномонтаж — поменять резину.
— Заранее надо такие дела делать, — проворчал Орбели. — Я им не за это деньги плачу, чтобы они бездельничали и по девкам шастали.
Свернув на Моховую, шофер неожиданно прибавил газу, да так резко, что Орбели откинулся на сиденье.
— Что с тобой? Травы покурил утром? — недовольно спросил Орбели, потирая макушку.
— Хвост, — лаконично ответил шофер. — Он ведет нас от самого дома. Сейчас я попробую его сбросить.
«Еще и хвост, — раздраженно подумал Орбели. — Нет, с этим определенно пора что-то делать. Надо завязывать с этими проблемами. Их с каждым днем все больше и больше. Надеюсь, что слухи об этом не дойдут до Еревана. Мне тогда не жить. А что, если Кещян стал шестеркой и поперся туда, чтобы заложить меня? Нельзя исключать, что он хочет занять мое место и рулить всеми денежными потоками. А кто, как не он, знает, сколько денег проходит через мою компанию».
— Оторвись, — отрывисто сказал Орбели. — Ты должен оторваться.
Шофер старался лавировать в транспортном потоке, чтобы оторваться от преследователя, между тем его возможности были ограничены заторами, которые стали для Москвы стандартным явлением, своеобразной визитной карточкой города.
Водитель резко свернул в какой-то двор, и машина запрыгала на колдобинах.
Орбели неотрывно смотрел назад и увидел, что зеленый внедорожник «ниссан патрол» свернул вслед за ними, стремительно сокращая дистанцию.
Орбели похолодел. На лбу у него выступили мелкие бисеринки пота. Он судорожно набирал номер начальника службы безопасности, но тот не отвечал.
«Заговор! Они организовали под моим носом заговор, а я все прохлопал», — лихорадочно размышлял Орбели, уже увидевший, что в «ниссане» сидит четверо небритых лбов весьма недружелюбной наружности.
В преступных намерениях пассажиров «ниссана» можно было не сомневаться, так как его водитель пошел на таран, задев левую сторону «мерседеса». Машину тряхнуло так, что Орбели растянулся на заднем сиденье. Пистолет больно уперся в бок, словно какой-то ублюдок приставил свой нож.
— Жми! — заорал на шофера Орбели, не помня себя от страха.
Он впал в состояние прострации, когда все мысли исчезли, а в крови пульсировал только животный страх.
Шофер оторопело посмотрел на Орбели и поддал газу. Пространство для маневров ограничивалось узким проездом, и в следующую секунду раздался хруст, что означало: новенький «мерседес» оставил в незнакомом дворике зеркала.
«Мерседес» был сделан под заказ с учетом всех предпочтений Орбели, но несмотря на то, что кузов был бронированным, Артур не делал на него ставки, понимая, что никакое стекло и кузов не спасут от одной-двух хороших очередей из АК-47, сделанных профессиональным киллером, который, вероятно, не раз сталкивался с тем, что его клиенты прячутся в таких вот консервах, наивно надеясь спасти свою жизнь.
Шофер резко крутнул баранку, и машина, вильнув, повернула в арку и влилась в бурлящий поток на проспекте. Преследователи не отрывались. Они выскочили следом с пятисекундным отставанием. Джипу тоже здорово досталось. На боках были оставлены солидные царапины, словно ночью над машиной поработала орда зловредных мальчишек с гвоздями и острыми ножами.
