— Думаю, что поглощение произойдет спокойнее. Прибыль будет большой. Орбели просто дурак. Он мог бы легко решить этот вопрос, если бы меньше думал о своей выгоде.
— Он был обычный коммерсант.
— У вас будет несколько человек для прикрытия?
— Вся моя команда — бывшие профессиональные военные, — ухмыльнулся Героян. — Такие как они не ошибаются.
Забродов, обсудив с Герояном все детали сделки, намеревался уехать, чтобы встретиться в городе с генералом Федоровым или на худой конец с Сорокиным, чтобы в назначенное время в этот ангар прибыла группа зачистки. Он прекрасно осознавал, что Героян опасный противник, и легкомысленное отношение к нему может обернуться провалом всей операции.
— Останешься здесь, — приказал Героян, увидев, что Илларион собрался уходить.
— Мне нужно в город…
— Что ты там забыл? Откуда я знаю, может, ты сдашь меня ментам? Проведем сделку, тогда тебя отвезут в город.
В подтверждение серьезности намерений Герояна, в ангаре показалось двое угрюмых охранников.
— Возьмите у него мобильный телефон и следите за каждым его движением. Вы отвечаете за него башкой… Извини за неудобства, Забродов, но такие у нас порядки.
Иллариону не оставалось ничего иного, как подчиниться. Он понимал, что выигрывает та собака, которая не сверху, а снизу, и что в таких ситуациях лучший способ борьбы — это смирение. Конечно, ему было несколько неуютно. Все-таки сидеть безоружным и под охраной, да и неизвестно что с ним случится, если сделка сорвется. Он понимал, что сейчас его жизнью и судьбой распоряжается Героян. Но такова была цена за возможность выиграть, и поэтому Забродов добровольно выложил из кармана мобильный телефон.
— После того, как получишь депозит за товар, привезешь мне деньги.
И Героян оставил Забродова в обществе двух охранников. Илларион коротал время, сидя за столом. Охранники контролировали его на безопасной дистанции.
— У вас есть что-нибудь почитать? — спросил Забродов. — Так же свихнуться можно. Стрелка в девять часов, а мне тут сидеть и сидеть.
— Не нервничай, сиди и жди.
В девять азербайджанцы привезли гарантийный депозит. Как и свойственно им, они попытались повыпендриваться. Казбек заявил:
— Сделки не будет. Я хочу встретиться с Герояном.
— Выгляните в окно — и вы увидите свое будущее, — просто сказал Илларион.
По темному двору скользил свет прожекторов, и двор был оцеплен армянами, вооруженными «АК-47», а по углам двора были сделаны пулеметные гнезда.
— Как только они услышат выстрелы, — пояснил Забродов, — из вас сделают фарш. Живыми отсюда вы точно не выйдете. Так что выбирай, Казбек, свою судьбу…
* * *
— Вот деньги, — Забродов приехал к Герояну прямо в «Метрополь» и поставил на журнальный столик в гостиничном люксе спортивную сумку невзрачного вида.
Героян в халате, с сигарой во рту открыл сумку. Убедившись, что там деньги, он поднял взгляд на Забродова.
— Ты много достиг в сжатые сроки. Можешь считать, что ты принят.
— Орбели не понимал, что я не очередной тупоголовый боец, поэтому он проиграл.
Героян плеснул Забродову в бокал коньяка, и они вдвоем выпили. Иллариона уже тошнило от этой бандитской атмосферы. Больше всего он мечтал вернуться домой и зажить спокойной жизнью, не вспоминая события последних недель.
— В ногах правды нет. Присаживайся, — улыбнулся Героян.
Забродов едва не утонул на мягких подушках дивана.
«Бандитская роскошь, — раздраженно подумал он. — Почему я все не могу избавиться от чувства, что я соучастник всего этого и тоже виноват? Хотя от вины никуда не уйдешь. Ничего не попишешь, вне зависимости от того, виноват я или нет, чувство вины есть всегда. Экзистенциальная данность… Я должен успеть предупредить генерала Федорова, чтобы накрыть этого гада с его наркотой».
— Сроки поставки нужно изменить. О прибытии груза через осведомителей узнали менты. Завтра через город проследует президентский кортеж, можно как раз в это время перевезти груз, на два дня раньше, чем думают менты.
— Груз уже в Москве, — ответил Героян, снова наливая Забродову коньяк. — Он на таможенном складе под видом консервов с тунцом… Я только не врубаюсь, зачем им мое присутствие?
— Азерам? Они хотят встречи лицом к лицу. На кону много денег. Это вопрос уважения.
— Ты отвечаешь за свой базар?
— Всегда. Иначе бы я здесь не сидел. Когда забивать стрелку?
— Завтра в обед. В том ангаре за городом, где ты сегодня был…
Когда Илларион вышел из «Метрополя», он почувствовал себя так, словно освободился из тюрьмы. Ничего, кроме неприязни, Героян у него не вызывал. Да и Коротков с Орбели тоже.
«Правильно говорят, что подонки всегда найдут между собой общий язык, — подумал Илларион, нырнув в метро. — Когда все закончится, поеду к приятелю на дачу в Подмосковье».
Заходя в свой подъезд, Илларион услышал, как его кто-то окликнул. Голос показался уставшему Забродову чужим, и поэтому он быстро прыгнул за машину, выхватив пистолет. Он знал, что таким методом пользуются киллеры, окликая свою жертву, чтобы та обернулась.
— Не будь идиотом! — раздраженно воскликнул Коротков.
Только тогда Забродов вышел из-за машины и спрятал пистолет.
— Чего тебе надо? — сухо спросил Илларион.
Коротков был крайне возбужденным, словно только что употребил наркотики. Он приблизился к Иллариону в пальто нараспашку. Во дворе тихо работал двигатель «лексуса», около которого стояли невозмутимые охранники.
— Я начал интересоваться обстоятельствами самоубийства Орбели… И знаешь, что я выяснил? Он жив и околачивается сейчас в Подмосковье.
«Борынец! — мелькнула догадка у Забродова. — Разве в его интересах было меня кинуть? Коротков не мог его шантажировать, потому что досье Борынца у меня… Или тот решил с ним объединиться в обмен на обещания светлого будущего?»
— Откуда я знаю? В этом мире все возможно.
— Что он тебе говорил? — властно сказал Коротков, дыша на Иллариона запахом перегара. Он был сильно пьян.
— Иди и проспись, — посоветовал Илларион. — С утра выпей огуречного рассола или прими на грудь сто грамм. Гарантированно полегчает.
— Нет! Я пойду к Герояну и скажу, что Орбели жив и дает показания! Я уничтожу это дело, пока ты не выбросил меня за борт!
— Коротков, кажется, у тебя уже развилась паранойя. Ты боишься сесть в тюрьму. Боишься, что общественность узнает, что твоя предвыборная кампания финансировалась на грязные деньги. Ты боишься всего. Даже себя. В таком состоянии ты потопишь себя сам.
— Забродов, ты чудовище! — заорал Коротков. — Все это дерьмо из-за тебя! И ты мне ответишь!
