Победили сторонники ортодоксии. Раскольники были заклеймены и изгнаны из Темной империи.
Все! Больше мне сказать тебе нечего.
Гил.
P.S. Еще раз назовешь меня Берти (пусть даже в письме) — и Пиньке придется давиться не сырой властелинятиной, а жареной! Пожалей дракона!
P.P.S. Тери, если это настолько серьезно, только сообщи — сразу же буду в этом маргуловом Айхарте».
Примерно через час, когда Теренс уже окончательно собрался с мыслями, наконец состоялся разговор с Великим магистром. Из этого общения принц вынес только одно — в случае войны Орден будет на стороне Темного Властелина. Хоть какая-то польза от этой поездки…
Разговор был уже почти закончен, когда Теренс решил все-таки поинтересоваться:
— Еще одно…
— Да, Ваше Высочество? — флегматично протянул седовласый мужчина в черной мантии.
— Сегодня я видел оруженосца, чья фамилия Тшхен…
— И?…
— Насколько я понимаю, участником раскола, состоявшегося около десяти лет назад, был его родственник.
— Отец, — не меняя скучающего тона, поправил Теренса магистр.
— И его все-таки приняли?
— Мы не можем отказать тому, чей предок был одним из основателей Ордена, — пожал плечами магистр, — тем более что пока он не рыцарь.
— Но когда-нибудь станет им.
— Не станет никогда.
В первый момент Первый Всадник Ночи решил, что он ослышался: — Что?
— Он не станет рыцарем, — сухо повторил магистр, — не пройдет посвящения.
— Не сможет или не пройдет? — решил на всякий случай уточнить герцог.
— Способности у него хорошие. Почти как у представителя старшей знати… — вздохнул магистр. — Не пройдет.
Теренс слишком хорошо знал, что в Темной империи непрохождение обряда посвящения чаще всего означает смерть… Принц некоторое время молчал, а потом тихо поинтересовался:
— То есть… вы позволите прерваться роду того, кто был основателем Ордена?!
Магистр вскинул голову, уставившись в упор на Теренса, и впервые за время разговора позволил себе скупую улыбку:
— Я слышал, у Лирта есть младшая сестра. Ей сейчас, кажется, около одиннадцати с половиной… Надеюсь, в случае гибели последнего мужчины рода Тшхен, Его Величество император, в память о прошлых заслугах этого рода, позволит возможному мужу юной госпожи гар'Тшхен принять имя жены.
Элиа бесцельно блуждала по городу с самого утра. Огромные дома, бойкие разговоры… Девушка откровенно не понимала, куда она попала и как ей найти Дирана. Незнакомые, непонятные места… Зачем только Аефа отправила ее сюда? О том, как она вообще здесь оказалась, девушка решила пока не задумываться, логично подумав, что ни к чему хорошему это не приведет.
Нежданный ливень, заставший ее в небольшом переулке на окраине города, Элиа переждала под каким-то навесом. Впрочем, в какой-то миг на темную нахлынула дикая злость. На себя, за каким-то маргулом отправившуюся на край света, на Дирана, бросившего ее в Светлых землях, на…
По щеке побежала тонкая полоска темных чешуек… Злость пропала так же неожиданно, как и появилась, а Элиа, придя в себя, обнаружила, что стоит, наматывая на руку поводья коня, и лишь дождь бросает в лицо горсти водяных брызг.
Объединенный Совет Светлых земель начался на рассвете, когда большая часть гостей, прибывших поздней ночью, только начала продирать глаза.
Солнечный свет струился сквозь ветви деревьев, перекликались мелкие пташки, невидимые в листве, представители Светлых земель тихо переругивались, выбирая себе место, подходящее по чину, — все было более чем привычно и банально. Но банальности закончились, когда Светлый князь Миритиль ли'Аринкуэль объявил повестку…
Возмущались все. Спорили, перебивали друг друга, кричали… Да где это видано?! Объединиться с темными?! Да как можно даже заикаться об этом?! Грядущая война? Чушь!
Лишь Светлый князь стоял, скрестив руки на груди, и с легкой (знающие люди сказали бы «ехидной») усмешкой наблюдал за только начинающим набирать обороты спором. И вот когда в многоголосом гомоне, раздававшемся под сводами (или под ветвями, как удобнее) главной залы, на мгновение, всего лишь на одно, наступила тишина, князь обронил:
— А теперь я бы хотел услышать мнения, а не базарную ругань, и узнать наконец решение Совета.
Молчание затянулось… Впрочем, ненадолго.
— Я протестую! — вскочил на ноги седовласый пожилой мужчина. — Я считаю, что нельзя окончательно верить словам Светлого князя, да простит он мне эту наглость. — Легкий кивок в сторону Миритиля. — Всем известно о связи эльфийского двора с Властелином и…
Князь, к тому моменту уже сидевший в кресле с высокой спинкой, удивленно покосился на него.
— Боюсь, мэтр Аркэн, — тонко улыбнулся князь, — не вам говорить о порочащих связях с темными…
В первый момент седой задохнулся, а вслед за этим выдал:
— Я не должен отвечать за необдуманный поступок моего сына!
— По-вашему, — заломил бровь эльф, откидываясь на спинку резного трона, — я должен отвечать за необдуманные поступки моего предка?
— Кто говорит о вашем прадеде, князь? — не успокаивался мужчина. — Ваша кузина…
Новая улыбка, скрывшая неожиданную волну страха (как тайна могла выйти за пределы семьи?):
— Позвольте вам напомнить, что род ли'Аринкуэль официально отрекся от Кристаниэль. В то же время ни одна живая душа не сможет сообщить, что слышала официальную формулу отречения, произнесенную вами в адрес вашего сына…
На этот раз седовласый не смог подобрать достойного ответа.
Итог Светлого Совета был более чем предсказуем. Грядет война? Противник неизвестен? Объединяться с Темными землями нет смысла. Нападут — так империя пострадает первой, благо в Светлых землях пока никаких вспышек не замечено. Ну а начнутся бои, тогда и подумать можно…
Тихий разговор, состоявшийся под сводами Дубравы, вряд ли мог заинтересовать даже самого любопытного слушателя. Беседовали двое: черноглазый мужчина с ранней сединой в темных волосах да молодой человек лет двадцати пяти. Впрочем, разговором это было назвать сложно. Слишком уж часто возникали паузы, чувствовалась какая-то неловкость…
— А… что с отцом? — поинтересовался мужчина, отведя в сторону взгляд.
— Он умер. Три года назад, — обронил юноша.
— То есть… Герцог теперь ты?
Вопрос остался без ответа: молодой человек, не глядя, сорвал с ветви горсть листьев и, словно задумавшись о чем-то, начал по одному сбрасывать их с ладони.
— Вангар, где ты ходишь, я тебя везде ищу! — Женский голос, разорвавший неловкую паузу, прозвучал подобно грому небесному.
