Я нисколько не сомневалась, кто там подошел. Начальник всей службы безопасности Лабиринта – господин Штерн. В его присутствии и правда хочется заткнуться и не отсвечивать.
– Он стал отдавать команды. Девушку начали заворачивать в брезент, и в этот момент Элвис сообразил достать телефон. Отключив вспышку, он принялся снимать. И снимал все до самого конца. Бугай упаковал труп, подъехала машина, труп бросили в багажник, машина сразу уехала. А затем низкорослый увел куда-то сенатора. Когда все стихло, Элвис выбрался из кустов и убежал. Он уверял, что его там никто не видел и что он ушел незамеченным. Но, судя по тому, что он погиб, видимо, ошибался.
Журналист посмотрел на мой стакан с водой, перевел взгляд на бутылку и жадно отхлебнул прямо из горлышка.
– О его гибели я узнал совсем недавно. У меня есть свои люди в полиции, и я выяснил, что при нем нашли кошелек, часы, не особо дорогие, но все же… А вот телефона не нашли.
Я сидела, вжавшись в кресло, понимая, что каждое сказанное слово – правда. Элвис погиб, потому что ввязался в игры очень больших людей. Репутация сенатора безусловно стоит пары-тройки трупов для тех, кто его поддерживает. И среди этих трупов запросто могла оказаться я. Да что там могла – все еще могу.
– И он принес эту запись? – выдавила из себя я.
– Да. Принес. Сказал, что это действительно бомба. И попросил за нее определенную сумму.
Я вздохнула. Мне даже спрашивать не надо было, что это за сумма. Я сама ее искала, чтобы вырвать Элвиса из цепких лап Брикса.
– И что же? Что вам помешало?
– Количество нулей в этой сумме, – твердо сказал Раймонд. – Прежде чем ее выплатить, нужно было убедиться, что информация не окажется пустышкой. Съемка велась поздним вечером. Разумеется, изображение было не слишком четкое. Да, там видно, что выносят какое-то тело. Да, там виден трясущийся человек, похожий на сенатора. Но со стопроцентной уверенностью сказать, что это он, все-таки было нельзя. И здесь запись не финальная, а только отправная точка. Я дал Элвису небольшой аванс и предупредил, что остальную сумму он получит сразу, как только удастся точно выяснить личности всех участников, в том числе и девушки. Элвис согласился. Но не нашел ничего лучше, чем нанять детектива, чтобы присматривать за вами. Он очень волновался, звонил часто, по нескольку раз в день, требовал, чтобы я «разобрался с этими уродами» как можно скорее.
Раймонд в два глотка прикончил воду в бутылке и выкинул ту в мусорку.
– Потом он перестал звонить, но я не особенно обратил на это внимание. Я был занят расследованием, а узнать нужно было очень многое. Например, не был ли сенатор в тот вечер на каком-нибудь торжественном мероприятии, где его видели сотни людей. Прямо к такому господину не подойдешь и не спросишь. В общем, не буду утомлять подробностями, но алиби у сенатора не было. Так что эта дикая история вполне могла оказаться правдой. И хоть личность девушки осталась неизвестна, редактор готов был раскошелиться. Он дал добро в тот же день, в который я нашел в криминальных сводках знакомое имя. Я узнал у детектива ваш новый адрес. Дальше вы знаете…
Раймонд надолго замолчал, глядя в одну точку. А я не решалась прервать это молчание. Он поднял на меня глаза. Взгляд был цепким, внимательным, пристальным.
– Теперь ваша очередь, Элис. Я покажу вам запись, и вы…
– Запись! – встрепенулась я. – Так она у вас? Вы ее скопировали?
– Разумеется, – удивленно ответил Раймонд. – Одна копия со мной. А еще одна в банковской ячейке. Я покажу вам запись, – спокойно повторил он, – а вы присмотритесь внимательнее, знаете ли вы ту девушку.
Раймонд достал откуда-то флэшку, вставил ее в ноутбук и развернул его экраном ко мне:
– Дело в том, что ее никто не ищет. В списках пропавших в эти дни есть несколько девушек, но ни одна не подходит под описание.
Да, я очень хотела увидеть ту девушку. Убедиться в том, что это не Нэнси. Пожалуйста, пожалуйста, пусть там будет не Нэнси… Как живая перед моими глазами стояла на крыльце маленького уютного дома сияющая гордостью миссис Джекобсон, уверенная, что ее дочь работает на правительство. А рядом жался пушистый рыжий кот. И в глубине души еще теплилась отчаянная надежда, что я ошиблась, что Нэнси просто уехала, скрылась, решив порвать с прошлым. И что убили какую-то совсем другую, незнакомую мне девушку. Увидеть ее, и с облегчением выдохнуть. Да, звучало ужасно, и я не настолько цинична, чтобы незнакомую девушку мне не было бы жалко. И все же… Пусть там будет не Нэнси…
Замелькали кадры записи. Сумрак, открытая настежь дверь, прямоугольник света, льющийся из дверного проема. И в этом свете –трясущийся человек. Он действительно очень походил на сенатора, но я бы не стала ставить последний доллар на то, что это точно он. Как и рассказывал Раймонд, бугай вынес тоненькое хрупкое тело, переброшенное через плечо. И я перестала дышать: Нэнси. Я могла не узнать сенатора, но ее я узнала точно. Изменившаяся, неживая, но… Нэнси. Беспомощно покачивающаяся из стороны в сторону голова.. И до какого-то мистического ужаса похожее на ту самую картину в моей спальне изломанное тельце.
– Это Нэнси… Нэнси Джекобсон, – прошептала я, судорожно сглатывая. От увиденного меня замутило. – В чертовом Лабиринте ее звали Энн…
Я замолчала, почувствовав, что меня вырвет прямо сейчас. Подскочила, едва сдерживая рвотные позывы.
– Туалет по коридору направо! – тут же сообразил Раймонд.
И я моментально вылетела из кабинета.
Меня рвало долго, словно мой организм решил вывернуться наизнанку. Желудок уже был пуст, но рвотные спазмы не прекращались. Не знаю, сколько времени я провела в туалете. Сначала не могла отойти от унитаза, потом долго умывалась и плескала холодной водой в покрасневшее от слез лицо. Но не могла же я торчать там вечно, верно? В какой-то момент я собралась с силами, чтобы вернуться в кабинет. Я расскажу. Я все расскажу Раймонду. И про Лабиринт, и про господина Штерна, начальника службы безопасности, и про Нэнси…
– Извините за эту сцену, Раймонд, – заговорила я, открывая дверь, а потом в ужасе застыла. По кабинету словно тайфун промчался: ящики выдвинуты, какие-то бумаги разбросаны, ноутбука на столе уже не было. А вот сам хозяин кабинета был. Он полусидел-полулежал в своем кресле, глядя куда-то перед собой остекленевшими удивленными глазами. По белоснежной рубашке расползлось алое пятно, а в центре лба зияла круглая дыра, жалюзи за его спиной были забрызганы кровью.
«Контрольный выстрел», – мелькнула неуместная глупая мысль.
Я вздрогнула и, придя в себя, снова рванула в туалет. Теперь меня уже не тошнило, а било крупной дрожью. Я спряталась в кабинке, закрылась изнутри и обессиленно сползла по стене. Господи, какая глупость. Если те, кто пришел за Раймондом, знают, что я здесь и хотят меня найти, уж эта хлипкая деревянная дверь их точно не остановит. Что делать, черт возьми? Что делать?
Трясущимися руками я вытащила из рюкзака телефон и набрала единственный номер, который пока еще могла набрать.
