Кит заметил наше появление. Он тряхнул головой и тоже прикрыл глаза, радуясь, что мы живы. Даже с закрытыми глазами он не переставал гладить по спине плачущую Мэлин. Потом Кит открыл глаза, посмотрел на нас и шевельнул губами. Я поняла: он спрашивал о Хейдене.
Дакс кивнул и тоже шевельнул губами. «С ним все в порядке», – догадалась я.
Кит еще раз облегченно вздохнул и полностью переключил внимание на Мэлин. Какими бы странными ни были их отношения, я радовалась, что в тяжелую минуту у нее есть на кого опереться. Мне вспомнилась наша короткая размолвка с Хейденом. Пусть я и обвинила его в причастности к смерти моего отца, я не представляла, как справилась бы с горем, не будь Хейдена рядом. Оставалось надеяться, что Кит окажется для Мэлин тем, кем Хейден был в тот момент для меня.
Хейден.
Каждая мысль о нем пронзала меня, как кинжал. Снова и снова я обуздывала желание его разыскать. Однако разум твердил: сейчас нужно думать о помощи тем, кто остался в живых. Чем больше я сумею помочь в устранении последствий налета, тем больше это поможет самому Хейдену, когда он вернется. Сейчас он сокрушен и раздавлен случившимся. Общими потерями, и прежде всего гибелью Джетта. Я должна оставаться сильной за двоих. А от двоих сокрушенных никакой пользы. Но чем яснее я осознавала масштаб случившегося, тем больше расшатывались мои внутренние опоры. Так нельзя. Если я растеряю всю силу, мы превратимся в человеческие осколки, утратившие индивидуальность. А потом неумолимые обстоятельства растолкут нас в прах, несомый ветром.
Глава 29. Ритм
ГРЕЙС
Тело с негромким стуком опустилось на землю, подняв облако пыли. Я со вздохом выпрямилась и замерла, вытирая рукавом вспотевший лоб. Потом закрыла глаза, позволив себе короткую передышку. Но этот миг темноты не мог стереть из разума удручающие картины. Ночью они будут преследовать меня, отбивая сон. Открыв глаза, я увидела аккуратный ряд тел, ожидающих погребения.
Как и в прошлый раз, когда война только начиналась, убитых сложили в два ряда, разнеся по принадлежности к Блэкуингу или Грейстоуну. Я считала тела, пока их число в обоих рядах не достигло двадцати. Потом перестала. И это было довольно давно. Напротив меня стоял Дакс, такой же потный и перепачканный землей. В медицине его состояние называлось военно-психической травмой. Его обычная разговорчивость сменилась каменным молчанием, продолжавшимся более часа. Перед тем как мы начали собирать тела, я отозвала в сторону его и Кита, чтобы сообщить им о гибели Джетта. Я должна была это сделать. Наряду с Хейденом они растили мальчишку и были его кумирами.
Кит выслушал страшную новость молча, лишь в отчаянии грохнул кулаком по стене хижины. Дакс поначалу недоверчиво фыркнул и заявил, что подобными вещами не шутят. Только увидев слезинку, скатившуюся по моей щеке, он сообразил: я говорю правду. Тогда Дакс упал на землю, запустил руки в свои короткие волосы и беззвучно заплакал. С тех пор он давал лишь краткие пояснения, касавшиеся нашей работы.
Узнав про Джетта, ни Кит, ни Дакс не спрашивали, где Хейден. Оба понимали причину его отсутствия. Меня же оно сводило с ума, и я заставляла себя сосредотачиваться на непосредственных делах. Чем больше я успею сделать, тем меньше понадобится делать Хейдену, когда он вернется. Я просто надеялась, что это случится пораньше.
– Продолжаем, – сказал Дакс, нарушая мою задумчивость.
Глядя на шокирующее количество трупов, я постоянно впадала в подобие транса.
Я молча последовала за Даксом. Мы шли вдоль ряда тел. С убитых еще не успели снять обувь, которая им больше не понадобится. Я поймала себя на том, что замечаю какие-то мелочи. Орхидею, вытатуированную у мужчины на лодыжке. Браслетик на руке женщины, сплетенный из разноцветных веревочек. Наверное, подарок ее ребенка, сделанный не слишком умело. Но ради улыбки дочери или сына мать носила это украшение. А у мужчины, лежавшего рядом, был только один ботинок – второй потерялся во время сражения.
Я тряхнула головой и отвела взгляд. Чем больше таких мелочей, тем ближе становились мне эти люди и тем тяжелее было предавать их земле. Каждое увиденное тело напоминало о проваленной операции. Я не сумела его убить. Каждая оборванная жизнь на нашей и их стороне так или иначе вела к нему. Будь я посильнее и сумей выполнить то, что от меня требовалось, эти люди сейчас, возможно, и не лежали бы здесь.
Эта мысль снова и снова долбила мне мозг. Подойдя к очередному телу и определив, что этот человек – из Грейстоуна, мы подняли его за холодные руки и ноги и понесли к грейстоунскому ряду. Я не знала убитого даже в лицо, но он был человеком. Все многочисленные погибшие были людьми. Их безжизненные глаза смотрели на меня с упреком.
«Ты могла бы меня спасти», – говорил каждый из них.
«Это ты виновата», – давили они.
«Не будь ты такой слабачкой, я сейчас не валялся бы здесь».
Я слышала эти голоса в душе и не пыталась от них загородиться. В беззвучном шепоте мертвых была правда. Войну лагерей затеял Джоуна, а я не сумела его остановить.
Звук, ставший уже знакомым. Мы осторожно опустили на землю еще одно тело.
Подойти, поднять, перенести, опустить.
Подойти, поднять, перенести, опустить.
Мы с Даксом снова и снова повторяли эти монотонные действия. Часами. Кожа на лице задубела от пота, а спина от постоянных наклонов угрожала треснуть. Однако физическое утомление даже в сравнение не шло с кошмаром, творившимся у меня в душе. Сердце разрывалось на куски и по кускам исчезало. Я нуждалась в поддержке Хейдена и в то же время сознавала: ради него я должна сейчас находиться здесь. Сознавала и не могла.
Мы с Даксом собирались направиться за очередным телом, когда поблизости раздался громкий испуганный возглас. Я спешно обернулась, и от сердца отлегло: возле одного ряда тел стояла мертвенно-бледная Люти. Ее трясло. Округлившиеся глаза вбирали в себя ужасающее зрелище. Она отпрянула и стала пятиться. Я инстинктивно шагнула к ней. Дакс пошел следом. Если уж меня от увиденного разрывало на части, Люти это могло просто сломать.
– Люти, не надо на это смотреть, – как можно мягче сказала я и поспешила увести подругу за стену хижины.
У нее дрожал подбородок. Дрожь ее руки передавалась моим пальцам. Люти озиралась по сторонам, словно не понимала, где находится. Ей было трудно дышать. Мне вдруг вспомнилось подземелье Арсенала, где мы с Хейденом случайно набрели на груду разлагающихся обезображенных трупов. Кошмарные сны о подземелье снились мне до сих пор. Хотелось надеяться, что увиденное не повредит Люти психику.
– Как… как это случилось? – спросила она, судорожно глотая воздух и продолжая водить глазами по сторонам.
– Война, – к моему удивлению, коротко ответил Дакс, встав рядом со мной.
– Но почему? – дрожащим шепотом задала она новый вопрос, наконец-то взглянув на меня, а затем и на Дакса.
– Ты ведь знаешь причину, – ответила я, стараясь не травмировать ее резкими словами. – У всех кончаются жизненно важные ресурсы. А Джоуна, как тебе известно…
