Тот пожал Пирсам руки.
– Прошу, зовите меня Говард. Обойдемся без раввинских формальностей. Тем более Себастиан говорит, что вам нужен совет археолога.
Монсеньор улыбнулся:
– Мы с Говардом вместе учились в университете. А еще работали в проекте по сохранению старых еврейских катакомб в Риме.
– Это когда я получил назначение в Управление древностей Израиля. Потом наши пути разошлись. Себастиан поступил на службу Ватикану, а я отправился изучать иудаизм. Однако в душе мы по-прежнему храним любовь к истории. Я, кстати, наблюдаю за раскопками здесь, на Сардинии, поселений «строителей нурагов». Они жили на острове в бронзовом веке на протяжении шестнадцати столетий, пока не исчезли.
– Говард у нас не просто раввин, – пояснил Ро, – у него степени в археологии и антропологии. Сегодня он наш гид.
Грей нахмурился.
– И что же он…
Говард развернулся и направился к широким ступеням.
– Если я верно понял запрос Себастиана, то начать стоит со второго этажа.
Раввин двинулся в сторону лестницы, а Ро прошептал Грею:
– Я поведал ему о древнем враге, о котором мы хотим разузнать побольше. Не волнуйтесь, я был осторожен.
Сейхан и Грей переглянулись.
«Всем же будет лучше, если это так».
Грей старался не отставать от монсеньора.
– Что еще за древний враг?
Ро остановился.
– Тот, о ком упоминалось на древних схемах, по которым да Винчи мастерил золотую карту. Бану Муса считали, что он обитает в Тартаре и обрушился с войной на три цивилизации, уничтожив их и ввергнув в темные века.
– Как все это связано с Сардинией? – спросила Сейхан.
– Я думаю, что первым делом враг прибыл сюда. – Ро оставил их, поспешив за другом. – Пусть лучше Говард объяснит.
Сейхан посмотрела на двух стариков.
Католик и иудей.
«А нас преследуют арабы, то есть мусульмане».
Все основные религии этого уголка планеты в сборе.
Ребе провел их на второй этаж и остановился у пятифутовой каменной плиты, покрытой глубоким клиновидным письмом.
– Камень из Нуоро, – пояснил Говард. – Сокровище нашего музея. Датируется восьмым или девятым веком до нашей эры.
Ро выгнул бровь.
– Иными словами, это середина гомеровской эпохи, темные века.
Говард развернулся к плите.
– Древнейший памятник финикийской письменности. Послание фрагментарно сообщает о великой войне «строителей нурагов» против могущественного врага, принесшего огромные разрушения.
Сейхан взглянула на Ро: тот прямо светился гордостью.
– С кем они сражались?
Говард улыбнулся.
– Этой загадке в обед сто лет, и я все никак не могу ее решить.
«Как и кучка бесчестных убийц».
– Я, кстати, курирую экспозицию на эту тему. – Ребе жестом пригласил их следовать за собой в соседний зал, отгороженный веревкой и полиэтиленовыми занавесками; выставка еще только готовилась. – Здесь все о «народах моря».
В небольшом помещении за пластиковой ширмой шли два ряда витрин, большая часть которых пустовала, хотя в отдельных лежали крохотные статуэтки и бронзовое оружие. Однако гид отвел их к дальней стене, где развешивали картины.
– О «народах моря» мало что известно, как и о большей части гомеровской эпохи, – объяснял Говард, – поэтому даже организовать эту выставку в верном порядке для нас тот еще вызов. Доподлинно известно, что это был союз мореходных государств, набравших силу где-то на западе Средиземноморья. Кем бы ни был этот враг, вторгнувшись в восточную часть Средиземноморья, он сокрушил одну цивилизацию за другой, принеся века тьмы.
– Темные века, – сказал Грей.
– Да. – Говард подвел группу к настенному экрану. – Вот карта их походов, дает общее представление о нападении «народов моря».
Придвинувшись ближе к Грею, Сейхан всмотрелась в россыпь стрелок, отмечающих нападение на Грецию, Ближний Восток и Египет. Если даты на схеме верны, то все три царства пали меньше чем за двадцать лет. Это было массированное наступление с запада.
Говард продолжал:
– Самое лучшее, пусть и скудное, описание войны дают египтяне, которым крепко досталось. Деталей маловато, но общий подтекст такой, что они переживали унижение и ужас. Вот, взгляните.
Говард перешел к соседнему экрану; на нем застыло хаотичное, безумное сражение на суше и воде, египетские солдаты в агонии битвы гибли сотнями.
– Это изображение нашли в храме близ Луксора. Оно не просто передает ужас. Кое-чего не хватает. Заметили?
Пока Сейхан сосредоточенно нахмурилась, Грей уже выдал ответ:
– Не показано, кто напал на них. Солдаты просто обороняются от некой силы.
– Египтяне были народ суеверный, – пояснил Говард. – Графике придавали огромный смысл, и, мне кажется, они побоялись раскрывать врага.
Сейхан вспомнила рассказ Мака и Марии о том, что вырвалось из трюма разрушенного дау. Неудивительно, что египтяне не стали такое изображать.
– Может быть, – высказался монсеньор Ро, – раскрыть врага пытался кто-нибудь другой?
Его слова удивили даже Говарда, и тогда Ро указал вверх.
– Покажи им гигантов.
10:38
«Матерь Божья…»
Грей так и раскрыл рот. Он бы и вслух выругался, если бы не присутствие святого отца и раввина. Экспонаты занимали большую часть третьего этажа: собрание скульптур на широких пьедесталах и в высоких витринах.
Говард представил коллекцию не без толики пафоса.
– Узрите же колоссов, – взмахнул он рукой. – Гиганты из Монте-Прама.
Грей взглянул сперва на Сейхан, потом на монсеньора Ро. Теперь-то он понял, чего ради священник тащил их на остров и почему все это время отмалчивался.
«Такое надо видеть собственными глазами».
Говард повел их по залу.
– Этих воинов из песчаника нашли разбитыми и погребенными на полуострове Синис. По нашим оценкам, гигантов когда-то было сорок четыре, однако восстановить удалось чуть больше половины.
Грей подошел к одной из статуй: ростом вдвое выше его, она изображала стреляющего лучника. Рядом стояли мечник и обладатель огромных кулаков, как у боксера.
– Относительно их возраста остаются кое-какие вопросы, – признал Говард. – Принято полагать, что «строители нурагов» вытесали их во время Темных веков, после того как по этим землям прошлись армии «народов моря».
