– Так я ее прямо у себя дома с хахалем застал! – возмущенно выдохнул Булыкин. – Пришел, а они в спальне кувыркаются. Меня увидела – завизжала, хахаля ее «там» зажало… Пришлось «Скорую» вызывать, чтобы высвободили. Ну и все, вместе с мамочкой ушли к какому-то еще дураку… Да и слава богу! На работу она не хочет – маникюр жалко, дите мне не родила – фигуру жалко, со мной лечь как жена – свою, эту самую, жалко… Ушла, и скатертью дорога!
– И вы решили найти себе жену на показе мод? – как бы с пониманием покачал головой Стас.
– Да не совсем так… Понимаете, у меня вся жизнь – сплошная работа. Вот, работа, работа, работа… Как из армии пришел – света белого не видел. Все, что зарабатывал, бывшая со своей мамочкой на себя тратили. Что я видел, кроме вот этих чужих жестянок? А тут, как жены не стало, вдруг сразу бабки появились, время свободное… Мне и подумалось: а не сходить ли куда-нибудь на люди? За всю свою жизнь я всего пару раз был в цирке да в кино сходил раза три. А пойду-ка я в «высший свет»! Побрился, надел свой лучший костюм… Вот и сходил!
– Поня-а-а-тно… – многозначительно протянул Стас. – Ну, а теперь рассказывайте про свой вечер в «высшем свете», и как можно подробнее.
Рассказ Виктора оказался не слишком длинным. Придя на показ, как и все прочие, он сидел в зале, смотрел на подиум. Когда показ закончился и началась дискотека, Булыкин сразу же пошел в бар, чтобы, как он признался, «употребить для храбрости». Увидев вокруг себя уйму красивых девушек и женщин, он решил с кем-нибудь обязательно познакомиться. Выпив пару фужеров халявного шампанского, он направился к одной хорошенькой пышноволосой и пышнотелой особе, сидевшей в танцзале на «скамейке запасных», и… больше уже ничего не помнил. Пришел в себя под утро в каком-то парке, на деревянной скамейке. В кармане не было ни гроша, исчез и телефон.
– До дому доехал на такси, заплатил водиле, переоделся – и на работу. Полдня башка трещала и гудела… Мужики, а какая она из себя, та убитая? Хоть бы глянуть – может, что-нибудь вспомню?
Стас вывел на экран монитора своего сотового прижизненное фото Лилии Кипрасовой. Удивленно воззрившись на изображение, Виктор отрицательно помотал головой:
– Не-е-е-е, это не та… Эта – вон какая молоденькая, худенькая! Мне ща, мужики, мысля такая стукнула: а что, если я с той пышкой попробовал познакомиться, а она меня как-то нехорошо отшила, и я из-за этого разозлился? Вот… А эта молоденькая кинулась ту защищать, а я ее по нечаянности как-то неудачно так стукнул, и… Ну, и она умерла! Хотя… Стоп! Если бы такое случилось, меня бы прямо там и сцапали! Нет, что-то тут не то-о-о…
– Девушка была найдена убитой в парке «Северцово», что в двухстах метрах от ночного клуба «Золотая рыбка», – сухо пояснил Крячко. – Смерть наступила в результате того, что голова потерпевшей была пробита длинным строительным гвоздем.
Услышанное вновь ошарашило Булыкина. Пару секунд помолчав, он с трудом выдавил:
– О-бал-деть!.. А почему вы решили, что это я девчонке в голову гвоздь загнал?! Может, это и не я вовсе?
– В нескольких шагах от места преступления была найдена зажигалка с отпечатками ваших пальцев! – объявил Стас прокурорским тоном. – Объясните, как она туда попала? Ссылки на беспамятство не принимаются – сказать ведь можно все, что угодно. Свидетелей, которые подтвердили бы вашу невиновность, нет. А вот срок за рукоприкладство у вас есть. Что мы должны думать? Суд, как вы знаете, доверяет только фактам. А они против вас…
Сразу же сникнув, Виктор попятился назад и сел, можно сказать, рухнул на стул. Его лицо приобрело землистый оттенок, на лбу выступил пот.
– Вы меня сейчас арестуете? – тихо спросил он.
– Задержим до выяснения, – все тем же сухим тоном пояснил Станислав.
Стажеры на запястьях Булыкина сноровисто защелкнули наручники. В этот момент в дверь кто-то постучался.
– Войдите! – распорядился Крячко.
Дверь распахнулась, у входа теснились пятеро слесарей, с сочувствием взиравшие на своего работодателя. Тот, который уже приходил, выступив вперед, просительно заявил:
– Товарищ полковник, Виктор Ананьевич не виноват – мы все за это ручаемся! Мы его знаем уже не первый год – мужик правильный, нормальный. Кого он мог убить? Вот вы его сейчас заберете, а у нас срочные заказы. Мы без него как без рук. Вот у инжектора надо топливную систему регулировать и у дизеля чинить топливный насос. Кто, кроме него, это сделает?! Сейчас придут заказчики, и что мы им скажем? Придется платить обалденную неустойку. Значит, останемся без зарплаты. Вы его хотя бы на полчаса оставьте – путь с топливниками разберется. Хорошо?
– Да, в самом деле, – поднимаясь со стула, тягостно вздохнул Булыкин, – всего полчаса дайте – ща быстренько закончу, и тогда уж везите хоть к чертовой бабушке… Да не убегу я, не убегу!
– Ну и как, дал им полчаса? – спросил Гуров, с интересом слушая Стаса.
Немного помявшись, тот кивнул:
– Ну, да-а… Он быстренько со всем там управился, и мы поехали в нашу КПЗ. По пути завернули к «Северцово». Я там нашел тот пролом в ограждении и походил по зарослям с наружной стороны парка. И что бы ты думал? Нашел молоток! Привез его сюда, показал криминалистам. Они тут же на рукоятке обнаружили отпечаток правой пятерни Булыкина. Значит, убил все-таки он! – Цокнув языком, Стас выразительно развел руками.
– Восхищам-с, вос-хи-щам-с! – саркастично произнес Лев и с деланым пиететом поаплодировал одними пальцами. – Ну, и как ты себе представляешь картину убийства бедной студентки злым автомехаником? Я весь внимание!
Помявшись, Крячко начал свои пояснения:
– Ну, как там могло получиться? Из-за развода с женой Булыкин впал в депрессию и искал выхода своим настроениям в алкоголе. Его бывшая была большой модницей, поэтому он испытывал крайнюю неприязнь к ей подобным. Вот… Чтобы избавиться от навязчивого состояния, он решил пойти на показ мод. С собой, как бы на всякий случай, захватил молоток и большой гвоздь. Употребив в баре «Золотой рыбки» шампанского с психотропным препаратом, Булыкин впал в состояние типа зомби. Ну, ты же мне сам рассказывал, как некая Настя в таком состоянии накупила хрен знает каких тряпок, потратив на них все свои деньги, и ничего об этом не помнила. Было? Было!
– Да, да, было! – с наисерьезнейшим видом подтвердил Гуров, с трудом сдерживая усмешку.
– Ну, вот… Пребывая в состоянии почти отключки, Булыкин подошел к столь же зомбированной Лилии Кипрасовой и без труда уговорил ее пойти с ним. Не контролируя себя, девушка согласилась. Они пошли и случайно оказались на территории парка «Северцово». Здесь Булыкин, вспомнив былые обиды на жену и тещу, испытал приступ ярости, набросившись на Лилю, сбил ее с ног и… пустил в ход, так сказать, «домашнюю заготовку»: то есть достал из кармана молоток и гвоздь и забил его своей жертве в висок. После этого ушел из парка через пролом в ограждении, закинув молоток в заросли…
– После чего сам себя обокрал и лег спать на парковой скамейке… – столь же серьезно продолжил за него Лев. – Ах да! Еще одна маленькая деталь! Когда Булыкин шел по аллее с Кипрасовой, он случайно на дорожке нашел исправный электрошокер. Затем, через несколько шагов, ему на глаза попался аэрозольный баллончик со средством, отбивающим нюх у собак. Будучи сообразительным, запасливым зомби, и то и другое он забрал с собой. Когда ему внезапно захотелось убить девушку, он тут же воспользовался электрошокером, чтобы ее оглушить. А потом, уже убив, хитрый зомби побрызгал траву спецсредством… Но и это еще не все! Он зачем-то достал из кармана зажигалку и куда-то забросил. Друже мой Станислав! Это задержание такая ляпа, такой смешной прокол в нашей работе, что я даже слов не нахожу! Эх ты, «пинкертон»! Пошли, сходим к этому мокрушнику, хоть гляну на него…
