– Полковник, если тебе не нужны баблосы, какие-то еще блага, то что же для тебя в самый крутяцкий кайф? Что?
– Ты не поверишь… – оглянулся в его сторону Лев. – Быть непокупаемым и непродажным, а потому иметь право уважать себя как человека – это самое лучшее, что может быть в жизни. Или ты считаешь иначе?
Ничего не ответив, тот вместе со своей свитой зашагал прочь.
Глава 11
Неделю спустя трое приятелей неспешно шли по парку «Боронцово», обсуждая дела последних дней. Сколько всего произошло за это время! Разумеется, самым «штормовым» стал тот день, когда была проведена операция на территории МУСПа. После той памятной дискуссии с «хозяевами жизни» современной России Лев и Станислав отправились в главк с намерением помочь своему другу-начальнику «зализать раны». Ну, раны, в смысле, душевные, нанесенные оголтелыми чинушами из числа должностных лиц, состоящих на прикормке у «хозяев». Еще до этого, находясь на территории вуза, Гуров созвонился с Кипрасовым и сообщил ему, что убийца его дочери, а также сообщники преступления только что были изобличены и задержаны.
После его сообщения несколько мгновений в телефоне царило молчание. Потом Лев услышал подрагивающий голос своего собеседника:
– Л-Лев Иванович… Да вам памятник поставить надо! И кто же убийца?
Известие о том, что его любимую дочь лишил жизни сын крупнейшего финансового магната при активном содействии сыновей еще двоих магнатов, один из которых к тому же является сенатором, Кипрасов, можно сказать, опешил:
– Лев Иванович, это что же получается? Этот МУСП, выходит, в нравственном плане – настоящее осиное гнездо, где готовят людей, для которых законы государства и общества вообще ничего не значат?!! Ну, если там было образовано тайное общество какого-то непонятного, то ли сатанистского, то ли фашистского пошиба, то можно себе только представить, какова там царит нравственная атмосфера… И я в жизни не поверю, что ректор… Как его там? Господин Хабалин? Так вот, я в жизни не поверю, что он ничего не знал о том, что у него творится под самым носом!
– Вот поэтому я и просил бы вас инициировать на уровне Думы немедленную министерскую проверку деятельности МУСПа, да и других частных элитарных вузов тоже.
– Да, Лев Иванович, вы абсолютно правы – это обязательно нужно сделать, причем срочно, не откладывая в долгий ящик…
Кипрасов слово сдержал, и уже на следующий день в МУСПе высадился целый десант проверяющих. Многое из того, что представители министерства обнаружили в учебных программах и методичках, мягко говоря, их очень удивило. Заглянув в курс «Сравнительной экономики», проверяющие обнаружили там сплошную апологетику компрадорщины и госпаразитизма. В курсе обучения «Конкуренция» всемерно навязывалась дарвинистская теория «внутривидовой борьбы», согласно которой право на существование имеет только «элита вида, элита социума и общества». Все прочие, как «мусор эволюции», должны были «уступить место сильнейшим». Курс «Глобализация – как высшая форма эволюции» подразумевал необходимость образования единого всемирного государства, управляемого «избранными». В этом курсе имелся и подкурс, именуемый «Путь России в цивилизованный мир». Он рассматривал различные формы и методы «конфедератизации и фрагментации» России как первую стадию ее «территориального преобразования и подготовки к вхождению в «семью цивилизованных народов».
Хабалин «заболел» в тот же день, когда прибыли проверяющие, а с ним «прихворнул» и целый ряд его приближенных из числа ППС (профессорско-преподавательского состава). Еще не закончилась проверка, а он уже сложил с себя полномочия ректора и продал контрольный пакет акций какому-то зарубежному банку, после чего упорхнул на самолете в «страну безграничной демократии». Впрочем, ему было из-за чего «рвать когти» за границу: один только курс «Пути России в цивилизованный мир» мог потянуть на довольно-таки суровую статью, предусматривающую кое-какие меры воздействия за «покушение на государственное устройство и территориальную целостность Российской Федерации».
Купив по пломбиру теперь уже у настоящей мороженщицы, приятели продолжили путь по центральной аллее в сторону той аллейки, где Лев весьма удачно схватил Паяльника в момент его нападения на свою последнюю жертву.
– И когда же примерно его будут судить? – откусывая мороженое, поинтересовался Вольнов.
Переглянувшись со Стасом, Гуров указал куда-то под ноги и пояснил:
– Он уже отбывает бессрочное заключение в местах чрезвычайно горячих, в компании с Чикатило и прочими поганцами такого же пошиба…
– Его что, убили? Или он сам помер? – В голосе Александра прозвучало разочарование.
– Нет, сам удавился, – что-то беззаботно насвистывая, ответил Крячко. – Шнурки и ремень от штанов у него забрали, так он на носках подвесился. Они у него были из эластика, тянулись чуть не на полметра каждый. А сидел он в одиночке – сам туда попросился. Сам же знаешь, что у тюремных «аборигенов» насильники, к тому же серийные, почетом не пользуются. Вот он там ночью сам с собой и поиграл «в удавочку». Заметили это быстро – видеонаблюдение есть в каждой камере, но откачать уже не смогли… Впрочем, может, особо и не заморачивались его реанимацией? Кому он на хрен нужен, этот урод?
– Ну, как сказать… – пожал плечами Вольнов. – Родственники его жертв наверняка хотели бы посмотреть ему в глаза и сказать все, что о нем думают.
– Саша, ты вроде бы на карася-идеалиста не похож, но городишь ерунду! – негромко рассмеялся Лев. – Что толку глядеть в эти пустые, оловянные пуговицы? Глаза как называют? Правильно: зеркало души. А если души у этого нелюдя, скорее всего, никогда и не было? У любого волка или тигра глаза куда более человечные, чем у такого упыря. Какой смысл в них глядеть?
– Да, – заговорил Стас, авторитетно качая головой, – это еще тогда, когда применялась «вышка», то такие твари видели смысл поломать комедию на публику с «раскаянием», типа: ой-ой-ой, у меня проснулась запоздавшая совесть… Авось дадут пусть и пятнадцать лет «строгача», но не «вышку»! А сегодня – что? Пожизненное. А там кормят так, что иные провинциальные пенсионеры позавидуют. Ну и чего ему не покуражиться, не поглумиться? Все равно пожизненного не миновать, а большего и не дадут… Ха!
– Ты лучше расскажи, чего вы там накопали по этому универику и «Кругу избранных», если, конечно, не секрет! – Гуров с любопытством взглянул на Александра.
– Да какой там секрет? Хотя… Я думаю, об этом всем мало где напишут. В общем, хрень такая…
По его словам, еще в начале нулевых на Западе начался нешуточный переполох: то, что они считали «геополитическим трупом», не только оказалось живым, но еще и набирающим силы. Хотя, по их прикидкам, уже к середине нулевых Россия должна была распасться на десяток «банановых республик». Поэтому в восьмом году и была проведена военная «проба силы»: как, мол, не рухнет ли «колосс на глиняных ногах»? Колосс не рухнул, и Западу стало ясно: войной делу не поможешь. И тогда главные мировые «демократизаторы» начали сразу два проекта: украинский и внутрироссийский, который назвали «Троянский конь». И если с Украиной все у них прошло как по маслу, то с Россией вышли затруднения.
