Ну и вообще, столица одного из «вражеских» королевств — как тут усидеть в четырех стенах?! А разведка, а сбор данных, а подрыв обороноспособности врага?! Нет, это я не всерьез, за подобные действия отец меня сам… ну, не убьет, конечно, но месяц в одиночной камере мне будет обеспечен. Мирный договор — это вам не мург накашлял.
Короче, выйти мы не могли.
Но на фоне всех этих мелких недоразумений особо выделялось одно. А именно — кухня. Нет, я не рассчитывал на домашние разносолы или какие-то деликатесы, но мясо от овощей я пока что отличаю! Однако когда мне суют ломоть репы, измазанный в соусе до полной неузнаваемости, и с честными глазами говорят, что вот это — оленина…
Ректор еще не знает доподлинно, что такое мерзопакостный характер. А повар не понял, что его спокойная жизнь подошла к концу. Темные обижаются редко, но уж если нас достать, то нечего потом скулить. Рин и Элиа меня поддержали двумя руками. Вернее, активно поддержал братец, а девушка хоть и скривилась, но идеи иногда подавала интересные.
Заодно можно будет вымещать разочарование от неудач…
Нет, ну это ведь просто издевательство какое-то! Мы уже третий день подряд пытаемся выйти за эти маргуловы ворота. Безрезультатно! И что тут будешь делать? Мы с Рином и Элиа уже даже пытались объединить свои силы — и ничего. Невидимая стена как стояла, так и стоит. Дорогу видно, а подойти к ней… никак.
— Десять золотых, и рассказываю, как выйти в город, — сообщил чуть насмешливый мужской голос сзади, когда мы трое стояли, уставившись ненавидящим взглядом на эти проклятые ворота.
Первой отреагировала Элиа. Медленно повернувшись, она окинула нежданного подсказчика долгим взором:
— А не много ли?
Теперь уже и мы с Рином повернулись. Поодаль стоял, скрестив руки на груди, крепкий темноволосый парень. Кажется, он или с третьего, или с четвертого курса.
Студиоз пожал плечами.
— В Соэлене по-любому интереснее, чем здесь. Не хотите — торчите в школе целый год.
Мрачно фыркнув, я вытащил из кошелька пару монет.
— Остальное получишь, когда мы очутимся с другой стороны. — Не то чтобы жадность замучила, но настроение у меня плохое.
Парень скривился, но вместо того, чтоб возражать, перевел взгляд на моих друзей:
— С каждого.
— Что?!! — Крик Элиа с Рином вышел таким слаженным.
Я даже невольно восхитился. Нет, значит, как я деньги трачу — так ничего, а как сами… И встретился же с такими жадными и меркантильными существами.
А старшекурсник только усмехнулся:
— Вы же все трое хотите выйти?
Рин злобно дернул плечом и… достал четыре монеты. Хм, дурной пример заразителен. Хотя он что, будет и за Элиа расплачиваться? Да у нее ж самой денег фииры не клюют! Я как вспомню высыпанное на кровать содержимое сумочки — дурно становится.
Парень благосклонно кивнул и заговорщицки поведал:
— Ворота не пропускают учащихся первого курса. Сможете их убедить, что вы со второго или выше, — выйдете… — Вслед за тем он растаял в воздухе.
Рин задумчиво почесал голову, чудом не растрепав косы, и тихо протянул:
— И почему у меня такое чувство, что нас троих попросту надули?
Я уже хотел с ним согласиться, но в этот момент…
— Подождите, — ахнула Элиа, — нас же учат контролю сил. На втором курсе этого нет, а значит…
Мы торжествующе переглянулись.
Арид нашел Тира в библиотеке. Парень, воспользовавшись тем, что архивариус отправился искать какой-то редкий свиток в глубь зала, сидел на подоконнике, задумчиво подбрасывая на ладони небольшой водяной шар.
— Когда будем отмечать начало последнего года обучения? — взял корна за рога лучший студиоз пятого курса.
Тир бросил короткий взгляд в окно, впитал шарик и, стряхнув с пальцев налипшие капли, пожал плечами.
— Да хоть сегодня. Я шесть золотых заработал.
Арид только присвистнул:
— Как???
— Ворота, — коротко бросил его друг, словно это короткое слово что-то объясняло.
Впрочем, так оно и было.
— Ты с ума сошел, — вздохнул Арид. — Пять лет назад нам раскрыли эту так называемую тайну за одну монету.
— Цены растут, — фыркнул приятель. — Ничего. Сделаем все по традициям студенческого братства. Месяц побьются головой об ворота, а потом покажем им тайный хо…
Договорить он не успел. За окном полыхнула вспышка яркого света, а через мгновение на наивную троицу первокурсников рухнул мужчина в алом плаще…
Человек, невесть как материализовавшийся перед нами, упал прямо на Элиа. Девушка придушенно пискнула и свалилась на руки Рину. А вот кузена подхватывать было некому…
Наконец минут через пять и Рин, и Элиа выковырялись из-под этого дядьки. Самое смешное — двор, где еще пару минут назад были толпы народу, буквально обезлюдел. Нет, вот что за несправедливость? Куда этого нежданного посетителя девать?
Наверное, я сказал это вслух. Рин, отряхнув костюм от пыли, задумчиво поинтересовался:
— К лекарю?
— Ты с ума сошел?! — невежливо воскликнул я, склоняясь над «подарочком». После общения с дедом у меня сильно обострились все чувства. И именно они мне во весь голос кричали, что еще немного — и этот человек не жилец. — Не успеем!
Первую помощь оказывать просто бесполезно. Пока мы будем перевязывать его раны, он кровью истечет! Здесь налицо сильное магическое истощение, обширные ожоги (причем явно от колдовского огня), а неестественно вывернутые правая рука и правая же нога, плюс кровавая пена на губах — это о многом говорит… Как он вообще жив до сих пор?!
Причем это только те повреждения, которые можно выявить на глаз. Что творится внутри этого несчастного, страшно даже представить. Как и то, где он мог получить такие повреждения. И, как назло, это светлый маг! Поэтому ауру надо подкачать светлой силой и немедленно, а то бедолага помрет от истощения внутренних резервов. Ему просто не из чего будет восстанавливать собственные силы организма.
А то, что нас недоучили контролю силы… ну что ж, резерв не такой уж и большой, тут одному бы хватило, можно особо не беспокоиться. В конце концов, перекрыть собственный канал силы всегда успею. Уж этому меня дома обучили в первую очередь.
— Что делать? — тут же стал собранным родич.
Вот за что я его уважаю: если он сам не знает, что делать, то не перечит другим. И опасными экспериментами он не занимался, когда надо было самому себе останавливать кровь из разнообразных ран.
Ну да, мой папочка в вопросах воспитания придерживался весьма оригинального метода. Он считал, что мы должны с самого детства понимать, чем может завершиться та или иная шалость. Или пропущенный удар. Так что целительству нас мама сама обучала, хотя и ворчала на отца. Жестоко? Да нет, нормально. И очень даже разумно. Особенно в нашей семейке.
