— Здесь все чисто, — доложил тот, когда хозяин выбрался из воды.
Охранник тут же наполнил стопки и приготовил бутерброды. Хозяин не любил, когда они намазывались заранее, а потом сохли хотя бы несколько минут.
Наскоро растеревшись полотенцем, мужчина опрокинул стопку и целиком забросил в рот огурчик.
— Хорошо, — сказал он, — душевно. Ну где еще ты сможешь выпить прямо на берегу в гордом одиночестве? Везде шляются людишки, смотрят тебе в рот, завидуют. А чужая зависть отрицательно влияет на биополе. Ты знаешь об этом?
— Нет, — честно признался охранник, очень сомневавшийся, есть ли у него это самое поле.
— Ну да, конечно, зачем тебе о нем знать. У тебя же вместо биополя черный пояс и ствол под мышкой. — Мужчина опрокинул как бы саму собой наполнившуюся стопку и потянулся за бутербродом.
Он основательно закусил, а после третьей, удовлетворившись лишь огурчиком, снова отправился к воде. Начальник охраны напомнил парням:
— Смотрите, шеф любит далеко заплывать. Будьте готовы, если ему руки-ноги судорогой сведет или еще что.
— Мы всегда готовы! — по-пионерски ответили бойцы, не зная, какой сюрприз припасла им судьба.
Мужчина, с минуту помахав руками, устал, перевернулся на спину и вдруг содрогнулся всем телом и начал уходить под воду, на поверхности которой появилось зловещее красное пятно. Бойцы среагировали мгновенно. Они бросились в реку и за несколько секунд достигли места событий. Они даже вытащили на поверхность хозяина, но он уже был мертв…
Закупаясь всем необходимым для устройства на новом острове, Солдат заодно прихватил стопку газет, в том числе местную. И на первой полосе увидел броский заголовок: «Смерть Щетинина. Что стоит за убийством одного из виднейших бизнесменов области?» Солдат почувствовал, как дрогнули его руки, державшие газету. Кажется, их криминальным подвигам пришел конец. Еще теплилась робкая надежда, что человеку, пришедшему на смену Щетине, понадобятся их услуги. Но это крайне сомнительно. В данной ситуации не криминальная группировка выдвинула из своей среды лидера, поскольку такой человек необходим, а лидер-одиночка окружил себя рядовыми исполнителями, обычными пешками, исполняющими команды. Щетина сам разрабатывал планы, сам находил партнеров, и его гибель означала смерть созданной им команды.
По логике следовало выждать недельку (а вдруг Солдат ошибается и место Щетины займет другой человек?), а потом рвать когти. Но Солдат жаждал расквитаться с убийцами за смерть Балыка, и время не охладило его ненависти.
Он пробежал глазами остальные газетные статьи, и его взгляд остановился на интервью с владельцем судоходной компании. Там, в частности, говорилось о круизном теплоходе, который, спустившись вниз по Волге, двое суток проведет на Каспии. Солдат почувствовал, как его охватил охотничий азарт. Вот оно — их последнее громкое дело. Насколько он знал нравы уголовного мира, местные авторитеты сейчас основательно прессуют Водяного. По их понятиям, именно он в ответе за беспредел Солдата, из-за которого менты основательно взялись за местный криминалитет. И если ему не удастся лично поквитаться с Водяным, громкое нападение на теплоход доставит авторитету массу проблем…
Роман определил Комбата в одну из пустовавших кают и выделил комплект форменной одежды, которая, честно говоря, была маловата могучему Борису. Вечером они уединились у Желткова, вспоминали давно минувшие дни, говорили о настоящем. Роман не сильно удивился, узнав, что Комбата при первой возможности убрали из вооруженных сил.
— Вспомните Суворова. Его тоже удалили из армии, поскольку он был неугоден императору, и вернули, только когда понадобился полководец, способный бить французов.
— Ты, Роман, хватил! Кто я, а кто Суворов! — возразил Комбат.
— Но суть одна! Когда нет военной угрозы, когда над генералами не каплет, они избавляются от принципиальных, имеющих собственное мнение людей, оставляя тех, кто во всем им поддакивает.
Тут Рублев не стал ему перечить. Многое перевидав на своем веку, Комбат впервые оказался на борту круизного судна и охотно получал новые впечатления. Как человек деятельный, он быстро решил, что пассивное созерцание хорошо только в гомеопатических дозах. Двое суток или чуть больше его вполне устроят, а затем он вернется на берег, к Чеснокову.
За день теплоход миновал волжскую дельту и вышел в море. После общения с бывшим подчиненным Комбат мирно уснул в каюте. Разбудила его короткая автоматная очередь. Вскоре послышался голос Желткова, усиленный громкой связью:
— Господа, наш корабль захвачен вооруженными людьми. Это не шутка. Они требуют всем подняться на палубу, грозят убить тех, кто останется в каютах. Выполнившим их требование гарантируется жизнь.
Комбат торопливо оделся. На розыгрыш похоже мало, и он без понятия, сколько человек захватило судно. С парой-тройкой бандитов он бы разобрался даже безоружный. Но их наверняка больше.
На палубе медленно собирались люди, в большинстве своем испуганные, хотя имелись и скептики, раздраженно бурчавшие:
— Команда слишком далеко зашла в своем желании разнообразить монотонное плавание. Ночная тревога — явный перебор, мы же не в армии.
Один из скептиков протянул руку к автомату, который держал высокий парень с уродливым, словно наполовину угодившим под машину, лицом:
— Ствол у тебя деревянный или пластмассовый?
И тут же получил жестокий удар прикладом по лицу, от которого упал, залившись кровью. Этот инцидент убедил всех, что корабль захватили настоящие бандиты, впрочем несколько преувеличившие свою кровожадность. Людей, по глупости оставшихся в каютах, они не убивали, а лишь использовали в качестве живых боксерских груш. Причем делали это на глазах остальных туристов, дабы те оставили даже мысли о сопротивлении.
Прием сработал. Туристы покорно стояли на палубе, пока бандиты грабили их каюты. Выгребя подчистую все ценности, нападавшие переключились на людей. Главарь бандитов приказал снять дорогие часы, украшения из золота. Обыскивать не стали. Слишком долго нападавшие возились в каютах, и теперь время поджимало. Исключение сделали только для красивых женщин, и вовсе не потому, что они могли утаить драгоценности. Бандитам, изголодавшимся по сексу, нравилось беззастенчиво их лапать, безнаказанно хватать за самые лакомые части тела. Один из них особенно усердствовал, отрываясь на молодой, симпатичной девушке, оказавшейся подле Комбата.
— Хватит извращаться! — не выдержал Рублев.
Бандит выпрямился, готовя удар:
— Ты че-та вякнул или мне послышалось?
— Я говорю… — начал Комбат и тут же уклонился в сторону.
Приклад автомата просвистел рядом с его плечом.
— Ах ты сука! — бандит нанес новый удар с тем же успехом.
Рублев мог легко отправить его в нокаут, но другие нападавшие с любопытством наблюдали за их возней. Тут пока отнимешь автомат и вскинешь его, заработаешь дюжину свинцовых гостинцев. Да и стоящие рядом люди пострадают.
