Блик последовал за мной и запрыгнул на колени Лолли. Они с Колокольчиком поприветствовали друг друга, положив головвы друг другу на плечи и переплетя шеи. Чешуя Блика ярко засветилась, и он начал менять цвет. Когда мой дракончик проделывал нечто подобное, создавалось впечатление, что смотришь на него через калейдоскоп. На этот раз он остановился на ярком серебряном, напоминающем лунную дорожку цвете с вкраплениями голубого, словно пытался подстроиться под Колокольчика. Они свернулись клубочком рядом друг с другом, и Блик обвил маленькую дракониху хвостом, прижимая ее к себе. Что-то заворочалось под одной из подушек. Из-под нее высунулась лапа, и на секунду я решил, что Лолли вырастила еще одного дракона. Но потом я заметил маленькую желтую головку в перьях.
Это был цыпленок. А когда я поднял подушку, то нашел еще троих пушистиков с широко открытыми клювами.
– Мне кажется, лучше отнести их вниз, – заметил я, вспомнив о курице на тостере. – Их мама, скорее всего, ищет их.
Лолли кивнула.
– Му, – сказала она и показала на окно.
– Там нет коров, Лоллибоб.
Лолли покачала головой и нахмурилась. Иногда мне казалось, что она считает меня по-настоящему глупым.
– Му, – снова произнесла она и замахала руками, как цыпленок крыльями.
Обычно я хорошо понимал все, что хотела сказать Лолли, но на этот раз она поставила меня в тупик. Я не понимал, что общего имела корова с гнездом цыплят или зачем сестренке понадобились крылья.
Однако во время чая до меня наконец дошло. Мы только что съели нечто, что мама почему-то называла пастушьим пирогом, и теперь собирались приняться за чизкейк, который явно не имел ничего общего с творогом или пирогом и который – я знал это совершенно точно – не должен был капать с тарелки.
Мама вылила кусок на тарелку папы, а после вскрикнула, когда Лолли закричала: «Му!» Папа, и так уже нервничающий из-за внешнего вида десерта, подскочил как ошпаренный.
Они все показали на стеклянную дверь, ведущую в сад, и я тоже посмотрел на нее. По саду бегала огромная птица с длинной шеей, а с ее хвостовых перьев срывались языки пламени.
– Ох, – сказал я, наконец понимая. – Эму.
Лолли кивнула, довольная тем, что наконец-то сумела донести свою мысль до окружающих.
Эму, цыплята, индюк и чайки не были единственными пернатыми друзьями, внезапно поселившимися у нас дома. Вместе с какаду, о котором я вам уже рассказывал, на нашей крыше сидели шестьдесят голубей и дюжина уток, а на лужайке паслись гуси. А деревья в саду были буквально усеяны скворцами, дроздами и бог знает кем еще.
– Вот она, снова та же песня! – закричал папа. – Неужели вы ее не слышите?
В этот раз за неумолкаемым чириканьем, гоготанием, кудахтаньем и кряканьем я точно услышал песню Колокольчика.
Конечно, дракончик Лолли не поджигала все, до чего только могла дотянуться, но по сравнению с хаосом, устроенным ее пернатыми друзьями, уборка за Бликом казалась плевым делом.
17
Зарождение идеи
Обнаружив фотографии и дневник Элви, мы перестали обсуждать, нужно ли отпустить драконов. Мы решили, что пока совершенно точно не можем этого сделать. Во всяком случае, до тех пор, пока не узнаем о них больше.
Как только я увидел Кэт и Кая в школьной раздевалке, я понял, что они обнаружили что-то важное. Друзья прямо-таки сияли от возбуждения. Пока все заходили в класс, чтобы занять свои места, Кай и Кэт оттащили Теда и меня в сторону.
– Ты был прав, Томас, – прошептала Кэт, – Элви и правда имела в виду деревья. Вот что она привезла с собой.
– Ну, семя драконьего дерева, – поддержал ее Кай. – Она и Артуро нашли в том городе храм, а внутри находилась твоя карта и…
– И… и… золотая лапа дракона, на которой лежали семена, – захлебываясь от волнения, продолжила Кэт.
– Мы договорились, что рассказывать буду я. – Кай грозно взглянул на сестру. – Я же все понял первым.
– Ой, ну ладно тебе, – надулась Кэт. – Рассказывай давай.
Тед все это время молчал, только его глаза становились шире с каждой секундой.
– Вокруг лапы дракона на камне была вырезана надпись, – продолжил Кай. – Она гласила, что это последние живые семена драконьих деревьев. Что деревья, которые вырастут из них, дадут жизнь новому поколению драконов. Артуро сохранил одно семя, а другое отдал Элви. Вот что он имел в виду, когда писал о надежде.
– Но его дерево не выросло, – сказала Кэт.
– Почему? Что с ним произошло? – спросил Тед.
Кай пожал плечами:
– Есть кое-какие мысли, но наверняка ничего неизвестно.
– А потом произошло нечто ужасное, – чуть не взвизгнула Кэт. – Артуро перестал отвечать на письма Элви.
Я уставился на Кэт. Ее глаза блестели.
– Она полетела обратно в Мексику, чтобы найти друга. Там-то она узнала, что однажды он ушел в лес и не вернулся, – продолжала истеричным шепотом Кэт.
Я представил волнистые темные волосы Артуро, ярко выделяющиеся на фоне зеленой лесной листвы, и его сияющие глаза. Наверное, мы все подумали об одном и том же. Мы даже не были знакомы с этим человеком, но его история уже успела стать частью нашей жизни. Мы едва успели поздороваться и совершенно точно не были готовы прощаться так скоро.
– Я бы хотела с ним встретиться. И с Элви, – тихо произнесла Кэт.
– Они были классными, – согласился Тед. – Настоящие путешественники-исследователи.
Мы с Каем кивнули. А затем Кай сказал:
– А вы и половины истории еще не слышали.
– Подождите, пока мы не расскажем все до конца, – поддержала брата Кэт.
– Элви прождала десять лет, прежде чем дерево не подросло и не начало приносить плоды, – сказал Кай. – Десять лет! А затем наконец появились первые драконы. Можете представить себе, чтобы кто-то так долго ждал?
Я не мог, но, с другой стороны, мне было трудно дождаться даже обеда, когда на десерт подавали шоколадное пирожное.
– Так с того момента Элви и начала выращивать драконов? – спросил я.
Кай кивнул:
– После первого урожая она посадила несколько семян. Но лишь одно из них проросло. Похоже, драконье дерево вырастить непросто. Потом она прождала еще десять лет, ухаживая за новым деревом. Но на втором дереве драконы не появлялись. И даже когда она отрезала побеги, на новых деревьях тоже не появлялись драконы. Плоды оставались обычными плодами.
