– Не важно! Так вот, дня через три-четыре я точно буду знать, поедет ли мой друг вообще куда-нибудь. Если поедет – я вам позвоню, и вы отправите посылку по второму адресу. Туда, куда он собирается направиться. Будет ему сюрприз! Если звонка не будет, значит, он остался здесь. Тогда отправление едет по вот этому… – протягиваю бумажку, написанную Романовым, – адресу.
– Немного странный заказ… – пожимает плечами парень. – Но мы всё сделаем в лучшем виде!
На столе появляется красивая ваза, я купил её в ближайшем антикварном магазине. Первую попавшуюся. Надеюсь, меня там не сильно при этом обманули.
– О! Какая красивая вещь! – дежурно восхищается клерк. – У вас есть вкус!
– Он давно её хотел…
Посылку осматривают, упаковывают в деревянный ящик, проложив его изнутри пузырчатой полиэтиленовой плёнкой.
Расплачиваюсь – кстати, совсем недорого, я ожидал большего!
– Не забыли порядок действий? – задаю напоследок вопрос парню.
Он поворачивает ко мне бланк заказа, где письменно изложены мои инструкции:
– Вы и по Сети можете отслеживать передвижения вашего подарка. Вот адрес сайта и номер отправления!
Ого! Вот это сервис у них тут!
Уже следуя в отель, я ещё раз прокручиваю всё в голове.
Если здешняя встреча проходит в штатном режиме и мы с Крейном благополучно возвращаемся домой, то я звоню в офис. И ваза с копией флешки внутри уезжает в католический приют в Римини. Надеюсь, там будут только рады этому подарку. Правда, если нальют в него воду, то будут несколько удивлены!
Ибо вместе с флешкой в пакетик, приклеенный скотчем внутри, насыпан некий химреактив… Нет, ничего опасного! Я его вообще в хозяйственном (так ведь?) магазине купил. Но вот флеш-диск после бурной химической реакции можно будет выбросить – прочесть его уже не выйдет ни у кого.
И пусть монахини сочтут это глупой шуткой – не возражаю!
Но если всё пойдёт криво…
То никакого звонка, естественно, не последует.
И Романов вскоре получит посылку. Он явно не похож на монахиню, так что, надеюсь, до воды дело не дойдёт.
Обратный путь до номера был уже почти привычным, но тем не менее осторожность соблюдать следовало! И, хотя я и не ожидал каких-либо активных действий с чьей-либо стороны, но бдительность проявить следует.
И, как оказалось, я не ошибся.
Стоило только мне раздеться и залезть под одеяло, как в дверь осторожно постучали.
– Какого чёрта! Я же просил меня не беспокоить!
Раздражённый, я вылезаю из кровати, накидываю и халат и топаю к двери.
На пороге Терн.
– Что случилось, Оливер?
– Вы спали? – удивлённо оглядывает меня гость.
– Местный медик отправила меня в постель – пищевое отравление.
– Это серьёзно?!
– Так… к вечеру пройдёт… Вообще-то на двери висит табличка «Не беспокоить», вы её не видели?
Гость демонстрирует мне дверь – таблички нет. Странно! Ещё десять минут назад она тут была!
Цокот каблуков, и из-за поворота появляется миловидная медсестра:
– Вы встали? Я же вам говорила…
– Прошу прощения, мисс, это я виноват! – покорно наклоняет голову визитёр. – Но насколько я могу судить, вашему пациенту уже лучше!
– Это так? – вопросительно смотрит на меня девушка.
– Ну… я отоспался… Наверное, это помогло.
– И всё равно я должна вас осмотреть!
Не возражаю и отступаю в сторону, пропуская её внутрь. Терн следует за ней. Но в разговор более не вмешивается, аккуратно примостившись на кресле у окна.
Осмотр много времени не занял. Оставив мне несколько таблеток, медсестра объяснила, когда и в каком порядке их следует употребить.
– Постарайтесь до утра ничего не есть – могут быть осложнения.
– А пить?
– В смысле, спиртное? Ну, если уж вам так хочется… но немного – граммов двести! И не пиво – пейте уж водку…
В карман халатика перекочевала аккуратно сложенная купюра – не надо быть неоправданно жадным! Да и лучше, если у девушки останутся только положительные впечатления об очередном подопечном…
Впрочем, она этого совершенно «не заметила» – молодец!
– Итак, – дождавшись, когда за медсестрой закроется дверь, поворачиваюсь к гостю. – Что случилось?
– Руководство учло ваши опасения, и мы приняли дополнительные меры безопасности. Встреча назначена на два часа пополудни завтра. На том же месте. Вы его уже знаете, вот и сможете сами оценить наши приготовления. – Он вытаскивает телефон и набирает номер: – Алло? Да, сэр, это я! Да, сообщил. У него в номере… Понял, сэр! – И он протягивает мне трубку.
– Сынок?
Ольбрехт – я узнал его голос!
– Слушаю, сэр!
– Ты хорошо сделал свою работу… мы указали местным… э-э-э… короче, они всё должны исправить. На тебе контроль!
– Есть, сэр! Будет исполнено, сэр!
Возвращаю телефон хозяину.
– Машина будет у вас утром, в восемь часов. Постарайтесь, пожалуйста, не съесть за это время ещё что-нибудь несвежее… – И с этими словами Терн встаёт с места.
Что ж, приказ подполковника никаких других толкований не допускает.
Утром я встал рано, осмотрел номер на предмет всяких забытых вещей. Сложил в сумку всю купленную здесь электронику – оставлять её здесь ни к чему, а пригодиться ещё может. А вот все записи (в том числе и те, которые сделал в номере Крейна и после этого) удалил. И даже карты памяти порезал ножницами. Если что, то копии есть, и лежат они в самом неожиданном для всех месте. Пример покойного Нормана меня многому научил…
Негромко звякнул телефон.
– Хает слушает.
– Мы внизу. Синий «ситроен» у центрального входа.
В машине, кроме водителя, не было больше никого. Едва я опустился на сиденье, машина резво рванулась с места.
Не знаю, на какие кнопки тут ухитрился нажать Терн, но у посольства, стоило только нам забрать Крейна, к нам пристроилась машина полиции! Однако…
Увидев моё удивление, водитель охотно пояснил:
– Здесь вполне официально можно нанять полицию для охраны – у них для этого есть специальное подразделение. Немного найдётся смельчаков среди местного криминала, чтобы напасть на людей с таким сопровождением!
У ресторана меры предосторожности оказались ещё более серьёзными – я увидел нескольких человек в черной форме. Оружия на виду никто из них не держал, но не сомневаюсь, что оно у них имелось. Ещё одна машина полиции дежурила у въезда на стоянку ресторана.
