– Пожалуйста! – чуть ли не рыдая, перебила я его, – давайте попробуем, может получится!
Наверное, у меня был настолько убогий и сумасшедший вид, что парень надо мной сжалился и провел в специальную комнату. Поблагодарив его, я бросилась к вожделенному компьютеру и нажала на кнопку.
Давай же милый, давай!
Машина тихонько пискнула и включилась!
Ураааааа!
Взгляд упал на часы, стоящие на компьютерном столе.
22.40
Паника, липкая, холодная, сковала все мое сознание. Из-за нее я никак не могла попасть на нужные клавиши и зайти на нужный сайт. Совершая ошибку за ошибкой, я бездарно теряла последние крупицы времени.
Уже не имея возможности сдержаться, я как в бреду заполняла заявление на освобождение, некрасиво хлюпая носом и роняя соленые слезы на клавиатуру.
Проверила еще раз все ли в порядке и, уже почти похоронив надежду, выпутаться из этой жуткой ситуации, нажала кнопку "отправить". Несколько бесконечно долгих секунд, за которые я уже успела попрощаться с любимой работой, на экране крутился значок песочных часов, а потом появилась табличка.
Ваше заявление принято. Срок дезактивации зонда – 10 сентября.
– Да! – завопила я во весь голос и подскочила на стуле, за что тут же поплатилась фейерверком боли в ребрах, – черт…
Успела! Я успела! Заявление приняли! Успела!
Повторяя эти слова как молитву, я поднялась со стула и покинула эту комнату.
Успела!
Вопреки всем доводам разума мне хотелось петь, танцевать и смеяться. Плевать, что раб все еще у меня, плевать на то, что мне с ним предстоит провести четыре месяца. На все плевать! Главное, что я успела! И теперь ни одна Комиссия по правам человека не сможет выдвинуть против меня никаких обвинений.
В отличном, приподнятом и каком-то полубезумном состоянии я вернулась в VIP-зал к друзьям.
– Ты как? – с тревогой поинтересовалась Таисия.
– Лучше не бывает! – ответила я, не в силах подавить сумасшедшую улыбку. Подруга с сомнением покосилась в мою сторону, но промолчала, видать, решив, не портить моего настроения.
И весь этот вечер я действительно веселилась, с остервенением, как заведенная, не думая о боли и не давая себе ни на минуту остановиться. Ведь стоило мне только отвлечься от боулинга, кино или разговоров с друзьями, как перед взором всплывала хилая спина в шрамах.
С какой-то тревогой, сожалением и раздражением подумала, что перед выходом надо было его с колен поднять. Но я так была занята мыслями о своей работе, что забыла обо всем на свете.
Блин!
Ладно, надеюсь, он там улегся как ему удобно и никуда не влезет. Я ведь не давала разрешения на его свободное перемещение по дому? Не давала! Значит должен сидеть там, где его оставили. Ведь должен?
Черт!
Вот не было печали....
Ладно, Марика, празднуй сегодня свою победу. Недолго тебе осталось радоваться! Вот сниму с себя это орудие пыток, приду в норму и устрою тебе сладкую жизнь! Но все это подождет, главное, что я успела!
Успела!
Глава 4
Тимур
Стоило им зайти в дом, как Тим непроизвольно пробежал цепким взглядом по всем собравшимся. Трое парней примерно его возраста, может чуть моложе. Ржут как сумасшедшие над какой-то шуткой. Почему-то подумалось, что смеются над ним, и от этого захотелось сжаться, а еще лучше развернуться и пулей выскочить на улицу, растворившись в спасительной темноте, но он помнил предупреждение белобрысой, на счет наказания.
Заставил себя успокоиться. Парни его интересовали мало, ведь в подарок он предназначался не для них, а для какой-то девки.
Заметил единственную представительницу женского пола, хихикающую на диване, с длинными, черными как смоль волосами, в синем коротком платье. Миловидная, но у Тимура она не вызвала ничего кроме отвращения.
Стерва, притащившая его в качестве подарка, на этот веселый огонек осмотрелась. Он буквально кожей почувствовал, как все присутствующие подобрались при ее появлении. Похоже, блондинку здесь особо никто и не ждал, зря только торопилась и дергалась.
Тем временем она радостно встрепенулась и бодрым шагом направилась вперед, почему-то совершенно не обращая внимания на девушку в синем платье.
Тим проследил взглядом за ее движением и заметил еще одного персонажа.
Твою ж мать! Что это?!
Непонятное создание, судя по длинному красному платью – женского рода, восседало на высоком стуле и улыбалось, если так можно назвать эту гримасу.
Это что, его собираются подарить ей? О, нет! Только не это! Что угодно, но только не это! Пристрелите лучше сразу. Это же просто кошмар!
Ненавистная блондинка в красной юбке поравнялась с этим недоразумением и растеклась в улыбке.
– Дорогая Василиса…
Дальше он не слушал. Вблизи Оно оказалось еще страшнее. Костлявая, как сама смерть, и это не мог скрыть даже бесформенный объемный балахон. На голове реденькие волосенки мышиного цвета, стянутые в отвратительный жидкий хвостик. Желтушная, нездорового вида кожа. Глаза. Где у нее глаза? У всех людей на лице должны быть глаза! Что это за крошечные прорези неопределенного цвета, скрывающиеся за жуткими очками?
Тим еле сдержался от того, чтобы его не передернуло.
А потом стало еще хуже, хотя казалось бы куда уж.
Оно улыбнулось, бросив на него подслеповатый взгляд.
«Господи, не делай этого со мной! – мысленно завопил он, уставившись на страшную коробочку в своих руках, – обещаю, я исправлюсь. Перестану быть гадом! Пожалуйста! Только не к ней! умоляю, что угодно, но только не к ней! Я стану добрым, сдержанным, правильным, да каким угодно! Только не надо меня оставлять у этого чудовища».
Блондинка продолжала поздравлять именинницу, выдавая банальные заезженные фразы, а Тим уже смотрел на нее чуть ли не с преданностью и пламенной любовью.
Оставь меня у себя! Пожалуйста!
Белобрысая, несмотря на всю свою стервозность, была по крайней мере приятной на вид. Высокая, фигуристая, морда красивая. Если придется исполнять ее прихоти, то по крайней мере на нее встанет! А эта?! Да лучше в самую глубокую шахту, на ядовитые рудники, где нет и солнечного луча. Куда угодно, но не к ней!
Тим не удержался и еще раз бросил на нее затравленный взгляд. О, черт! Да ее же за километр все мужики обходят! Нетрудно догадаться, зачем он ей будет нужен.
Тяжелое дыхание с трудом вырывалось от груди, и было такое чувство, что кровь закипает в венах.
За что? Он конечно много дел натворил за свою жизнь, но чтоб вот такая расплата! Перебор, даже для него.
