Такое я тоже проделываю впервые в жизни. Наклоняюсь при мужчине, когда на мне надеты одни стринги!
***
Мирон
Может, я и не зря изо всех сил сдерживался. Если бы я не был таким замороженным, то не спровоцировал бы Аленку устроить мне стриптиз. Но это сейчас я так спокойно об этом рассуждаю, а тогда…
Я охренел. Просто впал в ступор от неожиданности.
Аленка потянулась, зевнула, сказала что пойдет спать… и начала стягивать водолазку! Моя челюсть грохнулась на пол. Слюни брызнули ручьем. Дровосек заорал и забился в восторженной истерике. И это Аленка еще не успела показать грудь!
А вот и они. Самая шикарная пара сисек на всем белом свете. С тех пор, как я видел их в последний раз, они как будто немного подросли. Полупрозрачная ткань лифчика натянута так, что, кажется, сейчас треснет. Соски призывно торчат вверх, тонкая материя их почти не скрывает.
Дровосек тоскливо заскулил. Он так скучал, так страдал почти два месяца! А сейчас ему больно, у него свернута шея - он пытается встать в тесном ограниченном пространстве. Он рвется к Аленке, ругая меня последними словами за то, что я, как истукан, стою на месте.
Мы оба рванули к Аленке. Но она нас остановила. Я еще сильнее охренел. Неужели она сейчас просто пойдет спать?!
Нет. Она начала снимать юбку. Мы с дровосеком, совершенно ошеломленные, наблюдали, как юбка сползает с ее бедер, постепенно оголяя тонкие полоски и кружевной треугольник стрингов.
А потом развратная скромница Аленка повернулась к нам своей почти обнаженной попкой и наклонилась.
Нас хватил инфаркт. Только поэтому мы медлили долгих несколько секунд, завороженно наблюдая как Аленка грациозно переставляет своих длинные стройные ноги в туфлях на каблуках.
Она размахивала юбкой, аппетитные половинки подпрыгивали, наши с дровосеком сердца бились в ритм движениям Аленкиной попы.
И тут перед нами захлопнулась дверь.
В этот момент у нас обоих снесло крышу. Дровосек первым рванул вперед. От торчал железным тараном, ему было на все плевать. Он не сомневался, что пробьет дверь, последнее препятствие между ним и только что продемонстрированными умопомрачительными прелестями Аленки.
***
Алена
До двери было недалеко. Грациозно помахивая поднятой юбкой, я вошла в спальню.
Щелчок ручки. Полсекунды. Страшный грохот, как будто на дверь налетел разъяренный слон. Треск дверных петель. Дверь распахивается и повисает на одной петле, накренившись набок.
На пороге стоит Мирон, он тяжело дышит, потирает плечо, прикрывает пах и смотрит на меня таким жадным и голодным взглядом, что я уже жалею об устроенном шоу.
- Там было не заперто, - лепечу я.
И отступаю назад.
Все. Мне конец. Я довела Мирона до полного и абсолютного исступления. Боюсь даже представить, что он сейчас со мной сделает…
- Подожди, - пытаюсь немного притормозить я.
Его бешеный взгляд меня реально пугает!
- Ну уж нет, - рычит он, наступая на меня.
Я отступаю к кровати, пятясь спиной. Ее край ударяет меня под коленки, я падаю на упругий матрас. Мирон, одним движением сорвав с себя футболку и джинсы, нависает надо мной.
Огромный. Сильный. Горячий.
Такой желанный...
***
Мирон
Аленка упала на подушки. Я почти упал на нее, влекомый вперед озверевшим дровосеком. Навис, опираясь на локти, на секунду задержался, упиваясь ощущением обнаженной Аленки, прижавшейся к обнаженному мне. Дровосек, пока еще упакованный в боксеры, уперся туда, куда отчаянно стремился последние несколько недель.
Вообще-то он стремился оказаться сразу везде! Он офигел от открывшихся возможностей.
Я устроил Аленку полусидя на подушках, стянул с плеч тонкие лямки лифчика, пока целовал ее губы. Она обнимала меня за шею, нетерпеливо зарывалась пальцами в волосы, тянулась мне навстречу… Она так же сгорает от страсти, как мы с дровосеком!
Оторвавшись от ее губ, я решительно направился к груди. Потянул вниз тонкую ткань лифчика, постепенно обнажая все больше участки кожи и покрывая их поцелуями. Когда я добрался до сосков, Аленка застонала. Это самая прекрасная музыка для моих ушей!
О, божественный вкус! Я начал нежно, легко вращая языком, едва касаясь, дразня и возбуждая. Алека выгибалась и стонала, я чувствовал, что она умирает от возбуждения, и умирал сам.
Я расстегнул и отбросил лифчик, чуть не расхохотался от счастья, созерцая великолепные, торчащие вверх, упругие, как два мяча, груди Аленки. Я сжимал их, целовал, покусывал, соединял два полушария вместе, а дровосек орал: хочу туда! Хочу оказаться между двух самых шикарных сисек на свете!
Наверное, он устроит фейерверк в тот самый момент, как окажется на воле. Вряд ли сможет сдержаться, он на пределе, как бутылка шампанского, которую изрядно растрясли..
Аленка что-то прошептала, я не расслышал, потянулся к ее губам.
А она потянулась к моим боксерам. Дровосек бесновался, помогая Аленке срывать с меня трусы. Она обхватила его рукой, направила в себя. Он ластился к ее рукам, как котенок.
Я внезапно осознал, что нам не нужны презервативы.
О, боги! Это будет ошеломительно!
Дровосек от этой новости сошел с ума окончательно. Он голым ринулся в манящую тесную норку, офигевая от обострившихся ощущений. Аленка была влажной, горячей, восхитительной. Я пытался быть осторожным, не впечатывать ее в кровать, не пронзать насквозь, не пускать дровосека слишком далеко, хотя он, конечно, хотел влезть по самые гланды.
Я боялся навредить, хотя и читал, что секс во время беременности не опасен. Но, может, те кто писал, не учли внушительных размеров моего железного дровосека!
Аленка стонала, уткнувшись мне в шею, царапала ногтями мою задницу, шептала мое имя... Я еле держался! Честно говоря, дровосек даже удивил меня своей стойкостью. Я думал, он не продержится и минуты, разрыдается, как мальчишка. Но он намотал сопли на кулак, стиснул зубы и трудился, как шахтер в забое.
И все же первый раз был недолгим. В ту же секунду, как Аленка вскрикнула, запрокинула голову назад и забилась в сладких конвульсиях, дровосек дал себе волю, устроив внутри нее настоящий потоп.
Я сжимал Аленку в объятиях, содрогался вместе с ней и чувствовал себя самым счастливым дровосеком… человеком на свете!
***
Алена
Конечно, я не думала, что на этом все закончится. Но я хотела хотя бы небольшой передышки!
Несколько минут назад я умирала от желания, я сама стянула с Мирона боксеры. А сделать это было непросто, потому что его железный друг торчал, как ракета на старте. И я мечтала, чтобы эта ракета оказалась внутри меня.
