Сейчас он оказался сзади, прижался к моей попе горячим и твердым, как сталь, членом. Ладонями обхватил грудь, сжал ее, лаская соски сквозь тонкое кружево. Я почувствовала на своей шее его губы, а потом и зубы - он слегка укусил меня, как лев кусает львицу, прижимая ее к земле.
О, да, мой лев! Кусай меня!
Руки Мирона забрались под кружево, пальцы сжимают грудь, нежно теребят соски, в то время как дровосек проявляет все больше нетерпения. Мирон не выдерживает, разворачивает меня, сажает на подоконник, немного отстраняется, любуется моей грудью. Тянет кружевные полоски в стороны, теперь она обнажена, он накрывает ее ладонями, сжимает, наклоняется и начинает целовать.
О-о-о! Я это обожаю. Мои соски сейчас особенно чувствительны, нежные ласки языком доставляют мне неземное наслаждение. Я впиваюсь ногтями в его плечи, мои ноги разъезжаются все шире, я обхватываю ими Мирона, сжимаю его торс.
Мне невыносимо приятно. И я хочу, чтобы он также стонал от наслаждения!
Я обхватываю ладонями его огромный, твердый, подрагивающий от нетерпения член, пытаюсь соскользнуть вниз, чтобы добраться до него губами. Но Мирон не дает. Он слишком занят моими близняшками, не может от них оторваться. Мне это нравится, но… Я хочу немедленно признаться в любви дровосеку!
Некоторое время мы боремся, но потом я шепчу Мирона на ушко, что и как я собираюсь сделать, и он сдается.
Я тяну его к креслу, он садится. Я опускаюсь перед ним на колени. Но не сразу. Сначала нависаю над дровосеком, трусь об него сосками, сжимаю его между двух грудей. Поднимаю глаза на Мирона и вижу на его лице чистый щенячий восторг.
То ли еще будет!
Наконец-то я могу облизать его железного друга, как эскимо, пощекотать языком, вызывая нервную дрожь, плотно обхватить губами и… услышать низкий хриплый стон. Кайф!
Я увлеклась, мне не хотелось от отрываться от дровосека, но Мирон тянул меня вверх, у него были другие планы. В первую очередь он избавил меня от боди. Потом аккуратно проник пальцем туда, где все давно жаждало проникновения.
После этого он развернул меня и увлек к себе на колени, направляя так, чтобы я села ровно на железного дровосека. Сначала мне показалось, что это будет неудобно. Но потом, когда он вошел в меня, такой огромный, такой невыносимо приятный… Мне уже ничего не казалось.
Я могла только стонать. В этой позе дровосек задевал все скрытые эрогенные точки, отчего у меня просто сносило крышу. Мирон добавлял жару, то скользя пальцами по соскам, то лаская чувствительную горошину. В то же самое время дровосек как бы терся о нее с внутренней стороны…
О, боги! Это невозможно. Это слишком приятно. Это…
Как хорошо, что Мирон разогнал всех сотрудников! Боюсь, мой громкий финальный стон было слышно на всех этажах здания.
Так же, как победный рык Мирона.
Мы синхронно содрогались, прижавшись друг к другу, я повернула голову назад, нашла губы Мирона, он проник в мой рот своим горячим языком… Кольцо сомкнулось. Мы стали одним целым, одной вселенной, только что родившейся из большого, невероятно приятного взрыва!
- Надо бы поставить тут диван, - произнес Мирон.
Я все еще сидела у него на коленях, положив голову на плечо и удобно устроившись в крепких объятиях.
- Не нужен тебе в кабинете диван, - отозвалась я.
Зачем ему диван, если я больше тут не работаю?
- Как не нужен?! Вот придешь ты ко мне, а дивана нет. Нехорошо. Негостеприимно.
- А чем плох стол?
Мирон слегка отстранился, посмотрел на меня все с тем же щенячьим восторгом.
- Ничем. Мне нравится стол. И ход твоих мыслей.
- А подоконник?
- О, да! Подоконник - тоже круто. А лучше всего это кресло...
- Мы еще на люстре не пробовали, - пошутила я.
- Точно! - воодушевился Мирон. - Давай заберемся на стол, ты повиснешь на люстре, обхватишь меня ногами, а дровосек…
Вышеупомянутая железная сущность сразу зашевелилась, начала раздувать капюшон.
- Мирон, ты же шутишь? - с сомнением произнесла я.
Он так вдохновенно это описывал, что я уже ни в чем не была уверена!
- Ну… не знаю… А почему нет?
- Ну... Я беременная женщина.
- Ой! - испуганно вскрикнул Мирон. - Я сначала помнил, а потом забыл. Я же… ничего не поломал?
- Как это ни удивительно, нет.
- Но ты же не всегда будешь беременной, - многозначительно произнес Мирон. - Обещай мне, что когда-нибудь мы обязательно попробуем этот трюк с люстрой…
- У тебя в кабинете?
- Можно и в другом месте. Когда будешь продумывать дизайн нашего нового дома, учти, что люстры должны быть крепкими. И подоконники. И… вообще все!
- Подожди… какого нового дома?
- Нашего. А! - Мирон хлопнул себя по лбу. - Я же не успел тебе сказать. Нам нужен новый дом. Побольше. Скоро нас будет трое. А потом четверо. Или даже пятеро.
Я лишь хлопала глазами. Чувствовала себя слегка растерянной. И очень-очень счастливой.
Пятеро? Ну… ладно. Пожалуй, мне нравится эта цифра.
- Так что? Ты согласна?
- Ты про дом? Или про нас пятерых?
- Я про люстры! - засмеялся Мирон.
И поцеловал меня. А я его. Дровосек еще активнее зашевелился.
- Поехали домой, - жалобно простонала я.
Все эти кресла, подоконники, люстры... я хочу в кровать!
- Поехали, - сразу согласился Мирон.
Но целовать мою шею не перестал.
- А давай… - начал он.
- Нет! - простонала я. - Давай лучше продолжим дома…
Мирон не стал возражать. Вместо этого поднял меня, усадил на стол, раздвинул мои ноги и… Нет.
Я не могу говорить: “Нет”, когда его язык так убедителен!
Глава 26
***
Алена
Я немного волновалась перед днем рождения Мирона, который мы решили устроить в субботу. Он пригласил своих родителей, пару-тройку родственников, в том числе Демида. А еще Гошу и каких-то двух друзей, которых я пока не знаю. Я позвала маму и Аньку.
По некоторым высказываниям Мирона я поняла, что он уже очень давно не праздновал в такой разношерстной компании. Обычно проводил тихий вечер с родителями, а потом отрывался на всю катушку с друзьями. Но теперь все по-другому. Надеюсь, он не сожалеет. что в этом году у него не будет грандиозной пьянки, стриптизерш или… что там бывает, когда собираются холостые парни тридцати лет?
Кстати говоря, Мирон все же оторвался по полной. Со мной. Он целых три дня не ходил на работу!
