— Пап, — улучив подходящий момент, трогаю его за рукав пиджака. — Может, будем собираться? Выглядишь уставшим.
— Пожалуй, да. Пусть гости сами догуливают. Я сегодня в городе останусь — полтора часа на дачу тащиться сил нет.
— Правильно, так лучше будет.
— У меня сегодня оставайся ночевать, Яна. Спальня твоя нетронутая стоит, заодно подарки разберешь. А с утра завтракать поедем. Ты мне ресторан здорового питания показать обещала, помнишь?
Я слабо улыбаюсь и киваю. Я эгоистично хочу очутиться в квартире Андрея, потому что слишком привыкла засыпать в его руках, но и отказать папе не могу. После операции прошло совсем немного времени, и ему лучше оставаться под присмотром. К тому же мы не виделись больше месяца. Один день можно подождать, тем более что Андрей предложил к нему переехать. У меня еще будет много времени наедине с ним.
Отойдя в укромное место, я набираю Андрею.
— Освободилась?
— Андрей, я сегодня у папы ночую. Он ведь только вернулся, эта новость, операция. Я не хочу оставлять его одного.
— Поговорили как? — спрашивает Андрей после секундной паузы.
— Нормально. Вернее, не совсем, но не так уж и плохо. Думаю, со временем папа смирится.
— Ладно, Ян. Я, собственно, так и предполагал. Делай, как нужно. Как проснешься — звони.
33
Андрей
Несмотря на то, что на часах всего начало второго, после встречи с юристами Семена я чувствую себя полностью вымотанным. Я не питал особых иллюзий насчет сохранения партнерства между нами, как, впрочем, и по поводу того, что он решит поделить бизнес тихо, но его необоснованные посягательства, признаться, даже меня удивили.
Последние месяца три он много времени проводил не в России, а потому продвижением «Хлеб&Соль» приходилось по большей части заниматься мне. Средства, потраченные на раскрутку, тоже были моими. На словах мы с ним обговорили, что в следующем квартале расходы на продвижение будут целиком оплачены Семеном, и сейчас возмещать свою половину он отказался. Сумма, пусть и приличная, меня не разорит — но, блядь, как же неприятно, когда тебя кидают. Вторым неприятным сюрпризом стало то, что он подал иск, чтобы отсудить право на название сетки, хотя к этой идее он не имеет никакого отношения. «Серп и Молот», «Хлеб&Соль» — мне нравились эти совковые названия. Если иск будет удовлетворен в его пользу — пусть вероятность и небольшая, это фактически будет значить, что эти полгода я кучу денег и времени потратил впустую, и придется начинать раскрутку с нуля. Становиться сотрудником ООО «Напрасный труд» — это то, чего я всегда старался избегать.
— Привет, — звучит голос Яны в динамике. — Я очень по тебе соскучилась. Может, пересечемся в обеденный перерыв?
Я бросаю взгляд на часы. В четыре у меня назначена встреча, а до нее лучше обсудить дела с Мишиной, но сейчас мне и впрямь нужен короткий перерыв. Я не виделся с Яной больше суток, и напоминание о том, ради кого я прохожу через всю эту жопу, мне не помешает.
— Давай в «Реми» рядом с твоей работой через сорок минут.
Как я и предполагал, Семен Яну в свободное плавание не отпустит: болты начнет закручивать так, что она и сама того замечать не будет. У него сейчас куча козырей на руках — он после операции, а у меня куча геморроя, вызванного нашей грызней. Остается рассчитывать лишь на то, что он не станет вмешивать в нее Яну. Настроить против меня наверняка попытается — но тут я спокоен: не мог я в ней ошибиться. Смертей и измен на моей совести не водилось, а с остальным Яна должна справиться.
Яна повисает у меня на шее, не успеваю я дойти до стола.
— Я как будто тебя неделю не видела, — бормочет она, бесстыдно присасываясь к моим губам под любопытным взглядом официантки. — Пахнешь так вкусно.
Обнимаю ее и улыбаюсь. Да, определенно, она стоит того, чтобы потерпеть все это дерьмо.
— Настроение твое как? — спрашиваю, после того как мы, рассевшись, делаем заказ. — Чем вчера занималась?
— Настроение в порядке. Вчера весь день провела с папой на даче. Еще разговаривала с его лечащим врачом по скайпу: два месяца ему стоит находиться под наблюдением. Соблюдать диету и побольше гулять. Вчера вот по роще с ним бродили, воздухом дышали.
— Хорошо, — все, что я могу ответить.
— Андрей, — Яна тянет руку через стол и кладет на мою ладонь. Мне такой жест не нравится — есть в нем что-то утешающее, а я терпеть не могу утешения. — Я бы предпочла проводить с тобой каждую минуту своего дня, но и папу оставить тоже не могу: ему сейчас нужна моя забота. От сиделки он отказывается — ты же знаешь, какой он упрямый. Если получится так, что эту неделю мы будем видеться чуть реже, просто знай, что это вовсе не потому, что я выбираю между вами.
— Я так и не думаю, Ян. Отец есть отец.
— Спасибо. Еще я хотела попросить: давай отложим мой переезд к тебе ненадолго? Я хочу дать папе время свыкнуться с мыслью о том, что мы вместе. На самом деле, он не так критично настроен, как кажется на первый взгляд. Он был так одержим идеей самому подобрать мне парня, и ему нелегко принять, что я решила все без него. Я просто не хочу ранить его чувства.
Я молча выслушиваю, как еще одно из моих предположений облекается в слова, и даю себе несколько секунд, чтобы обуздать вспышку раздражения. Очень хочется сказать Яне, чтобы она перестала тратить время на то, чтобы угодить Галичу, потому что это невозможно. Вернее, возможно при условии, что она расстанется со мной, но такой вариант нас обоих не устраивает.
Проблема в том, что мое время быть эгоистичным мудаком кончилось в лондонском лифте, и ничего хорошего из того, если я начну давить на нее, не выйдет. Надавлю я — в ответ надавит Семен, так по кругу, и случится то, чего я хочу меньше всего: Яна станет жертвой нашей разборки. Поэтому я, скрепя сердце и скрипнув зубами, соглашаюсь подождать.
Эта неделя походит на мясорубку: помимо ежедневной текучки, Мишина и адвокаты прописались у меня в кабинете, часами обсуждая возможности выйти из партнерства с минимальными потерями. Звонила Кравцова, шокированная тем, что на шесть точек «Хлеб&Соль» прибыли здоровенные амбалы, выставили посетителей и вынудили персонал закрыть заведения по предписанию суда. Никакого предписания они, разумеется, не показали, но припугнули сотрудников прилично, так что спорить с ними никто не решился. На место сразу выехали мои юристы, зафиксировали нарушения наряду с показаниями очевидцев и фотографиями, и неустойку я так или иначе с Семена выбью через суд. Но его расчет, разумеется, ориентирован на удар по репутации заведения.
Звонок от исполнительного директора «Серпа и Молота» застает меня по пути на встречу с Казимом, лидером солнцевских.
— Срочное что-то? Я занят.
— Склад на Калужском горит, Андрей Вячеславович. Пожарные уже выехали, но огонь быстро распространяется. Причину выяснить пытаемся…
