— Очевидно, ты не такой знаток мужчин, каким себя мнишь, — уже знакомым мне движением Булат осушает чашку кофе и поднимается. — Раз ты не голодна, тогда иди за мной.
11
Едва мы заходим в спальню, Булат берется за пояс брюк и кивает на кровать.
— Раздевайся.
Мысленно я обиженно фыркаю. Если он хочет заняться сексом, то почему не сделать это более романтично? Например, подойти ко мне, положить руки на талию… Поцеловать. Интересно, как он целуется? Я хочу узнать.
Поймав его взгляд, я берусь за пояс халата и не спеша развязываю. Позволяю ткани упасть к ногам, на секунду застываю, чтобы дать Булату себя рассмотреть. Действую и двигаюсь согласно плану, который заранее обрисовала в голове: быть красивой, соблазнительной, уверенной. Это куда легче сделать, когда на мне роскошное белье, подчеркивающее изгибы тела, и внизу ничего не болит.
Глаза Булата сужаются, когда я делаю первые шаги к нему. Темный взгляд исследует мои шею, грудь, живот, ноги, и сейчас я впервые не испытываю при этом ни дискомфорта, ни стеснения. Я жажду, чтобы он смотрел на меня с восхищением и хотел заняться сексом. Сальные взгляды сверстников и друзей отчима не вызывали во мне ничего, кроме неприязни, и даже не льстили. Булат другое дело. Я пока не разобралась, почему.
— Нравится белье? — я останавливаюсь совсем близко к нему, смотрю в глаза.
Ответа не следует, а потому смелость меня предает, и я ощущаю растерянность. Почему он меня не обнимет? И что делать дальше?
— Ты же для чего-то подошла. Делай, что хотела.
Ладно.
Бесшумно сглотнув, я придвигаюсь ближе, так что моя грудь задевает его. Смотрю на его губы. Яркие и выглядят упругими. Могу ли я его поцеловать?
Поцеловать не решаюсь и вместо этого кладу ладонь ему на ключицу. Убедившись, что он не попросит ее одернуть, скольжу вниз. Приходится напрячь руку, потому что она начинают немного дрожать. Его тело жесткое и горячее, под пупком есть дорожка волос.
Когда пальцы касаются ткани брюк, я невольно прикрываю веки и после секундной заминки спускаюсь ниже. Оттягиваю резинку боксеров и обхватываю член.
В животе колет теплыми иглами, и щекам тоже становится тепло. Он твердый. Водить вверх и вниз, так, как он делал сам. Держать ритм и не торопиться. Ничего сложного.
Не прекращая движения рукой, я поднимаю глаза и ощущаю мгновенную сухость во рту. Булат на меня смотрит. Ему нравится? Он оценил мою смелость?
Несмотря на то, что это я ласкаю его, жар, зреющий внизу живота, нарастает с каждой секундой. Он дурманит мозги, стирает смущение. Я хочу попробовать.
Привстав на цыпочки, я закрываю глаза и тянусь к нему губами. У меня было достаточно поцелуев в школе, но сейчас мне до ужаса интересно, каково это — когда целует он.
Коснуться рта мне не удается, потому что Булат кладет руки мне на талию и, надавив, толкает на кровать.
— Сними все, — произносит отрывисто, запуская руку в карман.
С колотящимся сердцем я подтягиваю к себе колени и, взявшись за тонкие лямки полупрозрачных трусиков, стягиваю их вниз. Хочу проделать тоже самое с бюстгальтером, но отвлекаюсь на новое зрелище, которое мне еще не довелось видеть: Булат надевает презерватив. Прижимает бесцветный кружок к головке, раскатывает. Размер его члена на фоне грозности тела кажется почти закономерностью.
Я успеваю расстегнуть лишь застежку лифчика, когда он подходит к изножью кровати и, обхватив мои колени, дергает к себе. Ягодицы упираются ему в ноги, кожа моментально покрывается мурашками.
— Сходи в салон и сделай эпиляцию.
Я даже не успеваю как следует обдумать сказанное, потому что в этот момент он упирается членом мне между ног и делает короткий толчок. Воздух покидает легкие одновременно с громким стоном, и мне моментально хочется зажмуриться: из недр тела выходит звонкий чавкающий звук. Как я могла такое допустить? Позорище.
Смущение и растерянность не задерживаются надолго: они за секунду выбиваются нарастающими внутри меня движениями. Все еще немного больно, странно, распирающе и обезоруживающе. Каждую клетку тела пробивает током, кровь бурлит все сильнее. Не знаю, чего мне больше хочется: чтобы все прекратилось, либо напротив, не прекращалось.
С каждым проникновением члена в животе что-то сжимается, скручивает, сводит. Тянет грудь, покалывает соски, между ног становится мокро. У меня нет определения тому, что происходит со мной, и я понятия не имею, как это остановить и хочу ли я, чтобы это останавливалось. Молчать тоже не получается — даже когда я пытаюсь сжать губы, охи и стоны просачиваются сквозь них.
Я в беспомощности скребу ногтями по покрывалу и, широко распахнув глаза, смотрю на Булата, как если бы он мог помочь мне справиться с этим состоянием. Ему словно нравится за мной наблюдать: взгляд стекает с лица к груди и возвращается вновь, и при этом он не перестает двигаться. Как безупречная машина, он делает это не меняя скорости и с точно выверенной глубиной.
Огонь внутри меня разгорается ярче, и я теряю контроль над своим телом: выгибаю спину, жмурю глаза и снова их распахиваю. Мне хочется удержаться в осознанности, но я проигрываю себе же с каждой новой секундой. Становится страшно, и я обращаюсь к единственному, кто может мне помочь: выдыхаю имя Булата. Комната начинает кружится, потолок и стены то появляются, то исчезают. Свет ярко вспыхивает и окончательно меркнет, когда происходит это: мощнейший взрыв. В промежности начинает бешено пульсировать, я кричу какие-то глупости: «Мама»…. «И боже». Даже страх смывается волной обрушившихся на меня ощущений. Становится все равно, что будет через минуту или позже. Важен лишь этот момент, в котором я впервые испытываю настолько сильное наслаждение. Мой первый оргазм.
В чувство меня приводит усилившееся давление на коже: Булат сильнее сжимает мои ноги, ускоряя темп толчков. Я настолько обессилена, что могу лишь кусать губу и протяжно мычать. Спустя секунды я снова ощущаю пульсацию: на этот раз не такую сильную, потому что она не моя, а его.
Булат выходит из меня, стягивает презерватив, разворачивается. Я же не могу пошевелиться и ошарашенно разглядываю потолок, оглушенная собственными ударами сердца. Я жива, не сошла с ума и даже способность соображать ко мне вернулась. Часто и шумно дышу. Что бы не происходило дальше, этот день и эти ощущения я не забуду никогда.
За дверью ванной слышится журчание включившейся воды, глухой шорох. Нужно найти белье и хотя бы сесть.
Булат выходит из ванной спустя минуту, когда я, стоя на нетвердых ногах, затягиваю пояс халата. Мы встречаемся глазами и меня вдруг посещает жгучее желание того, чтобы он меня обнял или хотя бы поговорил.
Развернувшись, он заходит в гардеробную и возвращается оттуда со свежей рубашкой в руках. Их там у него много — я проверяла.
Судя по непроницаемому выражению лица, вряд ли он оценит мою потребность в объятиях, поэтому я робко предлагаю:
