Мое первое желание — поблагодарить и отказаться, и лишь опасение того, что к вечеру мне вновь будет негде ночевать, заставляет меня смолчать. Мне нужно созвониться с мамой, каких бы трудов мне это не стоило. Если я решу остаться в Москве, мне понадобятся деньги. Хотя они в любом случае мне понадобятся, даже если я захочу вернуться в Самару.
Мысли вновь сбиваются протестом. Я представляю наш разговор, взволнованный голос мамы, допытывающийся, в чем причина нашего разрыва с Мироном, тогда как я сама еще не способна объять умом это слово. Разрыв. Мы с ним больше не вместе. Я люблю его, но нас больше нет.
— Спасибо за завтрак, — я поднимаюсь со стула и несу тарелку в раковину. — Если ты не против… Я немного еще побуду у тебя… здесь или в гостиной. Хочу посмотреть цены на жилье и вакансии.
— Я же сказал, все в порядке, — Саша тоже встает, берет тряпку и смахивает со стола крошки. — Мне нужно в Калужское шоссе смотаться, часа четыре это займет, так что располагайся как тебе удобно.
Спустя полчаса Саша уезжает, а я остаюсь предоставленной сама себе. Заправляю кровать и, приютившись на кухонном стуле, открываю сайт аренды недвижимости. Цены не кажутся такими уж и устрашающими, особенно на однокомнатные квартиры за пределами Садового кольца. Но это лишь на взгляд вчерашней Тати, на карту которой ежемесячно поступала сумма, гарантированно покрывавшая все ее запросы. Для сегодняшней меня, имеющей туманные перспективы в будущем и четыре тысячи рублей в настоящем — дорого снимать даже комнату в Химках.
Чтобы перебить растущее отчаяние я открываю сайт о вакансиях. Сначала нужно решить, где заработать денег, а уже потом найти, куда их тратить. На первой же открывшейся странице, экран телефона вспыхивает входящим звонком, от которого сердце слабо екает. Звонит Алиса.
Я не сразу решаюсь ответить — внутреннее опасаюсь вопросов из мира, который лишь вчера так болезненно покинула.
— Алло.
— Тати, привет, — голос Алисы звучит также, как и всегда — приветливо и беззаботно. Она явно еще не в курсе произошедшего. — Не хочешь пройтись по магазинам? Корнеев сказал, что вы с Миром собираетесь на Мадагаскар, и мне как раз нужно чего-нибудь легкого на отдых прикупить.
Замерев, я разглядываю надрез на настольной клеенке. Один из плюсов быть покойником — не нужно извещать окружающих о собственных похоронах.
Что мне ей ответить? Соврать, что не могу? Была бы это Алина, я бы, пожалуй, так и сделала. Но это Алиса, девушка, которая всегда относилась ко мне хорошо.
— Я не смогу, Алис. Мы с Мироном… У нас все.
В трубке повисает пауза.
— Мне очень жаль, Тати. И где ты сейчас? Тебе есть куда пойти?
— Не было… Мне по случайности позвонил одногруппник, а я осталась ночевать у него, — спохватившись, что могу быть неправильно понятой, я добавляю: — Ты не думай… Саша спал на полу.
— Я ничего такого и не думаю, Тати. Блин, даже не знаю, что тебе сказать. Если будет нужно что-то — звони.
— Спасибо. И Алис… Пожалуйста, по возможности не говори никому о нашем разговоре.
— Хорошо, — коротко произносит она и отключается.
После ее звонка я еще около пяти минут сижу словно парализованная. Как, оказывается, больно самому обрывать связи. Может, и к лучшему, что в компании Мирона я почти ни с кем не дружила.
Время тянется медленно и серо. Я выписываю на листок вакансии, которые могли бы мне подойти, застываю на несколько минут, окунаясь в безрадостность мыслей, и продолжаю снова. Реальность рынка труда для соискателя оказывается не такой и радужной: даже для вакансии консультанта в отдел косметики требуется опыт работы и знание линеек продукции. Ничего этого у меня нет. На менеджера по туризму я не дотягиваю по тем же критериям, а к вакансии секретаря-референта, на которую я делала самую большую ставку, на деле оказалось сложно подступиться, ибо список требований включает в себя знание кадрового делопроизводства, свободное владение иностранным языком и законченное высшее образование. Все понравившиеся объявления я, тем не менее, выписала, но для себя сделала пометку, что с уверенностью могу претендовать лишь на должность курьера, либо официантки.
Звук открывшейся двери и грохот падающих вещей заставляет меня выглянуть в коридор. Саша затаскивает внутрь большую прямоугольную коробку.
— Я все же купил раскладушку, — поясняет он на мой удивленный взгляд. — Не переживай — я уже давно об этом думал. Когда брат в гости приезжает, ему нужно где-то спать.
Я презираю себя за то, что испытываю настолько сильное облегчение. Что у меня есть еще день, чтобы отсрочить разговор с мамой, еще день до того, как остаться совершенно одной.
— Только спать на ней буду я, — озвучиваю свое условие.
Саша изучает мое лицо, явно собираясь возразить, но потом кивает.
— Еще я привез пиццу. Надеюсь, ты не против.
Меня переполняет благодарность к нему. К парню, который совершенно меня не зная, впустил в свой дом, покупает для меня еду и даже раскладушку, чтобы я не чувствовала себя виноватой.
— Спасибо тебе большое, Саш. Я не умею красиво говорить, просто знай, что это от души.
Саша сваливает коробку посреди гостиной и, с шумом выпустив воздух, улыбается мне своей несовершенной улыбкой:
— Будь как дома, Тати.
Я заставляю себя проглотить два куска остывшей пиццы, рассказываю Саше о вакансиях и изо всех сил стараюсь не поддаваться растущему отчаянию. Всему виной то, что за окном начинает смеркаться, а мой телефон весь день молчит. Я понятия не имею, как уничтожить это упрямое ожидание. Надежду на то, что Мирон позвонит. Кажется, часть меня все еще осталась жить в сказке, где принц спасает героиню даже тогда, когда она его не просит.
— Я немного поработаю за ноутбуком, — говорит Саша, убирая со стола коробку с недоеденными корками теста. — У меня подключено кабельное — если любишь сериалы, что-нибудь для себя найдешь.
Я благодарю его и перемещаюсь в зал. Смотреть телевизор совсем не хочется, но мне срочно необходимо занять чем-то мозги, пока отчаяние окончательно меня не затопило. Сейчас мы с Мироном могли бы лежать на диване, смотреть фильм и прерваться на пятой минуте, чтобы заняться сексом. Я вонзаю ногти в ладони и жмурюсь. Хватит.
Выбрав первый попавшийся фильм, я утыкаюсь взглядом в экран. Мне вновь становится холодно, несмотря на то, что в квартире слегка душновато. От резкого звонка в дверь крепко стискиваю себя руками, чувствуя как сердце заходится в бешеном ритме. Это происходит неосознанно, и лишь секундами спустя я понимаю, что никто не знает, где я нахожусь. Это наверняка пришли к Саше.
С кухни доносятся его шаги, перемещаются в прихожую, сменяются щелчком открывающейся двери. Судя по интонации, Саша что-то спрашивает, а потом его различаю его… Голос, который больше никогда не хотела бы слышать. От которого губы начинают трястись, а нерастворившийся ком в груди стремительно разрастается. С ним говорит Руслан.
