Мужчина вздохнул и вновь страдальчески взвыл:
— Моя голова! Что эти чертовы ирландцы в свой мед мешают?! До изобретения виски еще пара столетий, а они… С-с-сволочи! Пить теперь буду только с Тором!
Я, выронив из рук тетрадку, ошарашенно помотала головой. Бред какой-то.
На меня вновь дыхнули свежим перегаром и мрачно поинтересовались:
— Гелла, солнышко, так и будешь стоять глазками хлопать или мы все-таки идем в Замок?
Я недоуменно икнула и тихо поинтересовалась:
— Мы знакомы?
— Нет, — пожал плечами мужчина, — но… о, моя голова! Все, завязал! Больше не пью! Так на чем мы остановились? Ах да. Мы незнакомы, но тот, кого ты знаешь под именем Тео, очень много о тебе рассказывал.
— Какой именно Тео? — осторожно уточняла я.
— Ну явно не тот, что в институте торчит, — скривился мужчина. — Так ты идешь?
Ой.
— А ты… вы…
— Лучше ты, — широко улыбнулся он, на миг скривившись (от головной боли, что ли?).
— Ты действительно можешь?
Я не договорила, но этого и не требовалось.
— Зря я, что ли, с Дагдой черт знает сколько квасил? — хмыкнул новый знакомый, как будто это мне что-то объясняло. — Пошли?
Я уже протянула ему руку, когда вдруг вспомнила:
— А собака?
— Что — собака?! — Мужчина удивленно покосился на меня.
— Почему она не кидается?
Он широко ухмыльнулся:
— А, собака… Да все в порядке, не волнуйся. Я просто ей пообещал, что, если будет гавкать, с Фенриком познакомлю. — Он на миг оглянулся на черного пса. — Хочешь к Фенрику?
Пес, испуганно моргнув алыми глазами, вжался в стену, тихо поскуливая.
— Не хочет, — печально констатировал мужчина. — А Фенрис
[15]
такой голодный. В последний раз лет сто назад ел, не меньше.
Может, хватит лясы точить, а? Бери ее за руку — и вперед!
Пока я, ошалело хлопая глазами, пыталась понять, какая связь между голодом неизвестного мне Фенриса и неожиданным испугом пса, мужчина щелкнул пальцами, и воздух передо мною подернулся легкой дымкой, через которую проступили очертания знакомого холма, поросшего вереском. Ой…
— Идем? — хмыкнул мой новый знакомый, протягивая руку.
Я коснулась кончиками пальцев его запястья. В тот же миг у меня потемнело перед глазами, а когда головокружение прошло, я поняла, что все только начинается.
Легкий ветерок перебирал травы, а от медвяного запаха кружилась голова.
— Пойдем пообщаемся с сидами? — ухмыльнулся рыжий.
Я сбилась с шага.
— С какими сидами?! Зачем мы вообще сюда пришли? Разве мы не в Замок направлялись?
— В Замок, в Замок, — успокаивающе протянул он. — Но тебя ж надо ж еще в собственное тело вернуть. Или предпочитаешь оставаться в призрачном обличье?
— А что, собственно, произошло? — осторожно уточняла я, наблюдая, как мужчина меряет шагами землю у подножия холма.
— Не понял? — удивленно покосились на меня.
— Я была у сидов, а потом раз — и с Бернардо. А потом — ты. И вообще…
Да уж, я всегда отличалась исключительным красноречием. Впрочем, меня и так прекрасно поняли. Мужчина вновь бросил на меня мимолетный взгляд и, не прекращая своего занятия, нудным голосом начал:
— Рассказывать очень долго и трудно, но если вкратце, то… Магия уходит из миров, где бы они ни находились и как далеко по временной линии ни отстояли друг от друга. В один не особо прекрасный момент сиды решили, что им пора уйти. Уйти туда, куда в свое время ушли Туатха де Данаи, оставив после себя всего пару племен ши. Вот только корабли под алыми парусами далеко не уплыли — огромное морское чудовище поглотило их. Одним небесам известно, сколько могло длиться их заключение, если бы не оброненная вскользь фраза. Сиды получили свободу и, вернувшись в свои холмы, принесли вещь, принадлежавшую некогда их спасителю. А вскоре и сама спасительница заглянула в холмы. Вот только оставаться там навечно не захотела. Удерживать ее против ее воли было нельзя, а потому сиды попросту разделили ее тело и ее душу.
— А узнал я все это после страшной пьянки с Дагдой. Как вспомню — голова трещит, — страдальческим голосом поведали мне.
— А…
— Ну что еще?! Я вроде все сказал!
— А ты кто? Я до сих пор не знаю твоего имени…
Мужчина остановился, и лицо его расплылось в широкой улыбке:
— Я не представился? Ну тогда — Локки. Лофт.
[16]
И вот тут я впала в очередную прострацию.
И что такого необычного? Ну Локки, ну настоящий. Нет, я, конечно, понимаю, сбылась мечта идиота, вспомнилась детская влюбленность, появившаяся после прочтения Эдды. Но у тебя ж Ллевеллин есть! Или забыла? Нет? Ну и чудненько, а то я волноваться начал.
Пока я пыталась привести свои мысли хотя бы в относительный порядок, тот, кто назвался Лофтом, решил, видимо, что хватит кружить на одном месте, остановился, выдернул какую-то травинку из земли и хмыкнул:
— А вот теперь пошли.
Я, все еще не отошедшая от встречи с воплощенной мечтою детства, вздрогнула:
— Куда по…
Договорить я не успела. Холм расступился, и показалась каменная лестница. По обе стороны от нее горели зеленые огоньки, а покрытые выбоинами и мхом ступени скрывались во тьме.
— Вперед, разумеется, — фыркнул ас и первым шагнул под землю.
ГЛАВА 27
ГРОБ КАЧАЕТСЯ ХРУСТАЛЬНЫЙ
Путешествия по холму я, как и в прошлый раз, не запомнила. Таинственное мерцание огоньков, тихая, чуть слышная трель невидимых птиц, подмигивание каких-то подземных звездочек и… хрустальный гроб на цепях.
Ну здравствуй, Спящая красавица.
И что мне прикажете делать с собственным трупом? Целовать, как завещал Александр Сергеевич? Это, извините, попахивает каким-то извращением.
Некоторое время я задумчиво изучала собственное бездыханное тело. Да уж, никогда не подозревала, что у меня такие тонкие губы. Ой, а какая я бледная! Ладно, будем считать, что это из-за плохого освещения.
— Так и будешь стоять? — поинтересовался Локки.
Судя по тоске, звучавшей в его голосе, он вспомнил о похмелье и головной боли.
— А что мне делать? — осторожно спросила я, по большому кругу обходя хрустальный гроб. Хорошо хоть крышку не удосужились присобачить сверху, а то черта с два бы догадалась, я ли там, или еще чье тельце замуровали.
