Она молчит некоторое время, покривив губами, и жмет плечами.
— Моя жизнь, в последние годы, не входит в списки самых безопасных. Я как-то серьезно не думала об этом.
Сфайрат берет ее за плечи, по возможности осторожно и насколько это получается аккуратно, если это возможно при той стремительности движения. Он несколько раз встряхивает ее, приближая свое лицо к ней, глядя в глаза и выговаривая зло ей в лицо. Ножки кресла скрипят от внезапно навалившейся тяжести.
— О, звезды! Ты в своем уме? Не подоспей я и этот эльф вовремя, он бы убил тебя! Навсегда. Ты это понимаешь?
Она ведет плечами, пытаясь стряхнуть его руки, но как бы не так.
— Я понимаю сущность смерти. Я ничего такого не сказала и не сделала, чтобы вызвать такую реакцию! Как ты изволил выразиться, я боевой маг! Дракон, ты что думаешь, я совсем идиотка?
На какой-то момент, ему показалось, что с Рэндаллом все иначе, потому что он нравится ей. Дело не в ее женской беспечности или идиотизме, дело в симпатии. К одному она равнодушна, а другому импонирует, поэтому так ярко выражаются ее чувства, в несдержанных словах и действиях.
— Пока, мое мнение о тебе не поменялось, эльф. Что ты в действительности знаешь о драконах?
Она прикрывает глаза, чувствуется, что по ней прошелся озноб.
— Смотри на меня!
Она злится и это отражается в “горящем” взгляде и поджатых губах.
— Не больше, чем раньше, да, я чуть-чуть понимаю официальную часть языка, но не более. Я не доучилась. И знаю только то, что узнала за последние несколько часов. Дело не в моем идиотизме или, что ты там подумал? Безумии?! Конечно, когда он душил меня, я подумала, что еще немного и увижу путь к праотцам, но не сказать ничего, если говорить о том, что я не ожидала! Ты думаешь я лгу тебе? Притворяюсь? Намеренно пыталась его разозлить? Это мне плохо было, а не ему, чтобы я могла дорожить его тонкой душевной организацией! Да и зачем мне это?
На счет последнего, она права, тысячу раз права. Несдержанность Рэндалла перебирается из категории “удивительно” в графу “немыслимо”, терять контроль в считанные секунды, намеренно провоцировать и старательно цеплять девчонку, он словно ищет повод.
— Нет, я думаю, почему ты не чувствуешь опасности? Ты видела, как на нас реагируют нормальные люди? Секретари в кабинете? Официант? Офицер? Стражники? А этот твой эльф? Когда мы не в настроении, не говоря уже о том, что в ярости, бешенстве или злости, нас сторонятся, боятся и избегают встречаться взглядом, но не мило ворковать и бросаться нежными прозвищами.
Вэлиан ничего не отвечает на это, глядя ему в лицо, переводя взгляд с одной его части на другую.
— Ты это сейчас серьезно? Отпусти меня, пожалуйста.
Она отводит взгляд от его лица в сторону и некоторое время слушает его, покусывая нижнюю губу.
— Вполне. Нормальные люди спешат убраться с нашего пути, даже не зная о том, кто мы, но ты-то в курсе!
Он не убирает руки, перемещая их с плеч ей на запястья. Девушка выглядит озадаченной.
Можно начать поздравлять себя, ему удалось удивить ее.
— Тогда тебе следует согласиться с предложением о расчете, потому что я не смогу быть сверх благоразумной. Это означает, что мне нужно быть немой и вообще никак не общаться с ним.
С того момента, как начался этот разговор в коридоре, его дракон безмолвствует.
— Дай я тебя уволю, но ты поживешь у меня, как тебе это идея?
Эльфийка поспешно качает головой.
— То, что ты принимаешь за слабость, — он убирает от ее склоненного лица, упавшую на глаза прядь, — Рэндалл, он не удержит своего дракона. Кай[1] будет преобладать. Это ты сегодня видела, и он чуть не убил тебя.
Объясняет он последнее, пытаясь понять, о чем она думает и в чем причина ее озадаченного взгляда.
Женщина переводит на него глаза, что-то изменилось в ней, нет, она не стала трястись, как осиновый лист. Что-то во взгляде, он как будто прояснился, в простом движении и наклоне головы, в дрогнувших губах.
— Расскажи мне об этом. Что значит промежуточное состояние? Это, когда я вижу чешуйки, здесь, — она дотрагивается до его лица, проводя пальцами по скулам и до виска, — и здесь?
Прикосновения неожиданно и весьма приятны. Сфайрат покачивает головой. Он не чувствует каких-то идущих от нее чар, не видит потоков и узоров магии, кроме едва мерцающей в ней искры силы, чтобы заподозрить ее в использовании дурманов. Если вдруг предположить, что они вдруг стали действовать на него.
В очередной раз, он отмечает, как стремительно сменяют друг друга, казалось бы, противоположные эмоции.
— Не совсем, это лишь некоторые, внешние признаки.
Она дергает уголком губ, поколебавшись с мгновение и положив руку ему на плечо.
— Я видела то, о чем ты говоришь, но не придавала этому значения, мало ли что могло показаться. Что до людей, они и на меня не всегда нормально смотрят, — говорит она вполголоса, глядя ему в глаза, — а потом, как-то много всего было. То есть все дело в том, что я не боюсь вас? Мне нужно бояться тебя, тогда это не будет раздражать вас и вызывать такую реакцию?
И, да и нет. Как ей объяснить это? То, что вызывает у него такое притяжение, непостижимое и мучительное очарование, оно должно насторожить ее, заставить держать себя на расстоянии. Как объяснить ей, что нужно опасаться, но с ним, быть прежней.
— Не только в этом. Пока, я не понял в чем именно дело, может статься, что все просто: дело в симпатии и антипатии.
В очередной раз, он обращает внимание на ее прикосновения, она дотрагивается до его лица, до щеки, проводя линию к скулам, опускаясь к челюсти, доводит до подбородка, очерчивая его. Женщина увлечена процессом, следуя взглядом за рукой, а Сфайрат понимает, что замер, даже на какой-то миг затаил дыхание, ловя каждый отголосок приятных ощущений.
— Расскажешь, если это не тайна?
— Вообще-то тайна, принадлежащая роду драконов, но тебе так уж и быть я объясню, под честное слово, что дальше этой комнаты, эта информация не уйдет.
Вэл очень серьезно смотрит ему в глаза, кивая.
— Я даю тебе слово дракон, сказанное тобой, останется только между нами или пусть Рок[2] покарает меня за нарушенную клятву.
Даже так, дала клятву не перед Вселенной, а перед Роком, отвечающим за справедливость.
— Почему в этот раз не перед Вселенной?
Женщина покачивает головой, с укоряющим взглядом. Он усмехается, но тем не менее ждет. Фэйт верит мировому порядку, а не в богов, что не сегодня-завтра забудутся, тогда как мировой разум будет существовать всегда.
— Потому что! Ты издеваешься надо мной или бюрократ по характеру. Хорошо, я обещаю тебе, что твоя тайна останется со мной и не покинет пределов этой комнаты, пусть Вселенная будет свидетелем моих слов и возмездие настигнет меня, если я нарушу его.
