Посмотрел я между делом и на те самые шахтерские посёлки.
Да уж… Никакой тут тебе демократии и толерантности.
Жесткий, тщательно поддерживаемый порядок. Совместные патрули армии и полиции на улицах. Почти стерильная чистота и показная вежливость в барах – тут не забалуешь! Нас, кстати, сразу предупредили – вести себя тихо! Не бузить и не выпендриваться, спасать лопухов никто не станет. Порядок – он общий для всех!
Мы прониклись.
Ибо незадолго перед выездом, нас отвезли на экскурсию… в местную тюрьму.
Впрочем… я даже и не знаю, как правильно именовать сие исправительно-воспитательное учреждение. Ибо никакой-такой воспитательной работы там никто отродясь и не проводил. По причине полной и абсолютной невозможности к проведению каких угодно занятий вообще.
Располагалось оное учреждение прямо на берегу моря.
Бетонированная яма в земле.
Сверху – стальная решётка. Рядышком – ещё одна такая же яма. А всего их тут шесть, каждая рассчитана на двадцать человек. Спать предполагается на тростниковой циновке. Никакой защиты от дождя.
А ветер в яму особо и не задувает.
"Камера" регулярно затапливается морем – прилив… Можно помыться, если кому-то охота. А заодно вода уносит с собою и весь мусор. И всё, что накопилось за день…
Всё то время, когда яма затоплена морской водой, заключённые должны стоять на ногах, поддерживая свой нехитрый скарб в руках.
Можно, разумеется, и не вставать – каждый сам хозяин своей судьбы…
Справа и слева – утёсы. Между ними, аккурат над ямами, проходит решётчатый мостик, по которому расхаживают часовые. Там же присобачены и видеокамеры – дань современности!
Жуть…
– Отсюда кто-нибудь ухитрялся убегать?
– Тюрьма построена более ста лет назад… – пожимает плечами сопровождающий. – За это время ещё никто отсюда не убежал. Французы строили – у них большой опыт в таких делах.
– За что же сюда можно попасть?
– Убийство, разбой… За торговлю наркотиками в крупном размере. Сюда редко присылают тех, кто получил срок менее пяти лет.
Мы переглядываемся. У всех на устах один вопрос – а этих "экологов" тоже сюда могут законопатить?
Но вслух спрашиваем совсем другое – досиживает ли кто-нибудь свой срок до конца?
– А как же! – усмехается офицер. – Тут у нас все условия для здорового образа жизни! Чистый воздух, регулярные морские ванны… кормежка по расписанию. И никаких излишеств!
Он указывает рукой на одну из ям.
– У всех, кто там сидит, срок не менее десяти лет. Так вот, уже через неделю мы одного выпускаем! Срок заключения подошёл к концу… И я сильно сомневаюсь, что он захочет сюда вернуться.
Да уж… я бы тоже не захотел…
– Прошу любить и жаловать – господин Ма! – Никонов делает шаг в сторону, представляя нам гостя.
Худощавый китаец неопредёлённого возраста. После 50 лет, по-моему, у них разница в возрасте уже не так заметна. Понимаешь, что больше полтинника, а насколько? Понятно, что сами китайцы в этом разбираются легко и непринуждённо, а вот нам это делать значительно труднее…
– Прошу садиться… – а он, однако, очень даже неплохо говорит по-русски!
Усаживаемся, и обращаем взоры на уважаемого гостя.
– В результате проделанной вами – и не только вами, работы, в некоторых, скажем так – деловых кругах, произошли существенные изменения…
Из его слов постепенно стали понятны некоторые, доселе скрытые от нас, нюансы и странные перестановки в некоторых структурах.
А, по-русски говоря, кое-кто получил основательного пенделя с занимаемой должности. Ибо те самые «эколухи» по сути представляли собой лишь авангард весьма и весьма серьёзных структур. И вопросы какого-то там «выживания редких видов чего угодно» их заботили не более чем возможное выпадение осадков где-нибудь на Марсе. Народ конкретные вопросы решает, а тут какие-то несерьёзные птички и зверушки…
Думаю, если гипотетическая, скажем, Антарктида вместе со всеми пингвинами и тюленями одномоментно провалится сквозь землю – они и не поморщатся. Если только это не гарантирует им существенного – и немедленного роста котировок ценных бумаг. Их бумаг… Вот в этом случае они пойдут до конца! Чьего угодно…
Утонет материк – но вырастут котировки – хорошо!
Не утонет – при том же результате – вообще прекрасно!
А для воздействия на «общественное мнение» некоторых стран и были созданы эти «передовые» движения. В нужный момент они организовывали получение соответствующей картинки – будь то демонстрация или террористический акт. Для пиар-акции с равным успехом можно использовать и то и другое – надо только заранее знать, где и что именно произойдёт.
– А тут вы… со своей операцией… Нет, относительно исполнения – тут никаких вопросов нет, да и быть не может – всё прошло на высшем уровне! Но вы, хотя бы приблизительно, можете себе представить – во что обошёлся провал данного мероприятия?
– Думаю, – подаёт реплику с места Мишка Гаркавенко, – что лямов на десять-пятнадцать там народ налетел… Я не местную валюту, естественно, имею в виду…
Ма с интересом выслушивает этот комментарий.
– Умножьте эту сумму в сто раз – и то вы окажетесь невероятно далеки от реальности… Акция была заранее анонсирована, отсняты нужные репортажи, взяты интервью. Уважаемые политики и общественные деятели уже готовились выступить с соответствующими «обличительными» речами, даже и проекты решений заранее готовились… И что? Вы выставили этих «бескомпромиссных и пламенных радетелей за всеобщее благо» кучкой алкоголиков и наркоманов, которые даже сами себя защитить не в состоянии! Уж, и не говоря о том, чтобы подорвать что-нибудь, серьёзнее мусорного бака!
Он делает паузу и обводит взглядом аудиторию.
– А ведь эту операцию тщательно готовили! Подбирали нужные типажи людей, подчищали их биографии – чтобы не обнаружился невзначай какой-нибудь неприглядный эпизод. Телезритель должен видеть на экране мужественного бойца, а не обыкновенного неудачника. Кому, скажите на милость, пришла в голову идея напоить их до совершенно скотского состояния?
Народ с интересом поглядывает в мою сторону.
– Мне… – приподнимаюсь с места. – Вспомнил кое-что из бурного прошлого…
– Далеко пойдёте, молодой человек! По вашей милости обанкротилась одна телекомпания, оказались на улице несколько известных аналитиков и журналистов, и досрочно отправили в отставку парочку офицеров из серьёзного государственного учреждения. Если бы кто-то из моих сотрудников сумел бы провести подобную операцию… – он, поджав губы, кивает. – Я бы знал, кого взять себе в заместители…
Он, что, всерьёз? Да ну, нафиг…
– Вы интуитивно нашли абсолютно беспроигрышный ход – выставить «грозных» террористов в роли беспомощных и ни на что не годных горьких пьяниц… «Зелёный рассвет» прекратил своё существование уже через несколько дней после этого позорища – без смеха о нём уже никто и слышать не мог! А эту организацию холили и лелеяли несколько лет! В её раскрутку вложили огромные деньги! И что, в итоге, получили? Кучку бесполезных алкоголиков? Которые даже умереть с пользой не смогли!
