Ярен обернулся ко мне:
– Так, а теперь выкладывай. Что ты пила, ела? Что от кого принимала, в подарок или взаймы? Участвовала в каких-нибудь ритуалах?
Я замотала головой. Сжала руки, чувствуя глубинную нервную дрожь. Без меча я чувствовала себя как улитка, потерявшая раковину: голой, с дрожащим желе вместо тела.
– Ничего такого не было… ела и пила то же, что и все. Ещё днём всё было нормально.
Гончие визжали и бесновались снаружи. У двери осталось только двое, остальные, видимо, облетали дом в поисках отверстия, чтобы пробраться внутрь. В оконную щель просунулись оснащённые кинжальными когтями лапы из беззвёздного мрака. Я отпрыгнула, снова машинально воззвала к мечу и снова уткнулась в глухую пустоту.
– Погоди, – Ярен, опустив сияющий серебром меч, подошёл ко мне. – Стой смирно, дай проверить.
Из его левой ладони полился золотистый свет. Целительская магия? Да нет, он же боевик. Но я не знала такого заклинания у боевиков. Больше всего оно походило на целительскую диагностику.
Я сделала себе зарубку на память – спросить у Ярена, что это за чары. Если мы, конечно, выживем. Но вообще он действовал так спокойно, совершенно не проявляя страха, и мне стало казаться, что он обязательно что-нибудь придумает. С отчаянной надеждой я уставилась на его сосредоточенное лицо.
Рука, из которой лился золотой свет, остановилась напротив моей груди. Ярен нахмурился.
В следующий миг я вскрикнула от боли: висящий на шее амулет раскалился, сквозь одежду засиял алый свет. Я поспешно сдёрнула медальон с шеи – и вздрогнула, увидев, как из него чёрными змейками струится мрак.
Ярен выдернул его у меня из пальцев. Бросил в воздух и поймал кончиком меча. Цепочка скользнула по лезвию, остановилась у гарды. Ярен приблизил покачивающийся амулет к глазам и нахмурился.
– Это он? – прерывающимся голосом спросила я.
На груди, в том месте, где её касался медальон, всё ещё жгло.
Ярен только хмыкнул вместо ответа. Сбросил амулет на пол и с размаху вогнал в него меч. Лезвие прошило его насквозь, словно это был не металл, а тёплое масло. У меня в ушах завизжали тысячи душ, мрак брызнул от медальона, рассыпаясь в никуда. Снаружи завыли гончие.
– Попробуй теперь ещё раз.
Ясно было, что речь идёт о Хранителе. Я кивнула. Перевела дыхание и, обмирая от страха, что меч всё-таки не появится, осторожно позвала.
Знакомый прилив сил вернее прочего сказал мне, что теперь всё будет хорошо. От радости я забыла про маскировку, и вырвавшийся алый свет ослепил, засиял зайчиками по стенами, закружился искрами.
Даже Ярен вдруг улыбнулся. А гончие за стенами дома словно сошли с ума: завыли, зацарапались, стены трещали от ударов их тел.
– Готова? – спросил Ярен, перехватывая свой меч поудобнее.
Я кивнула.
Мы вывернулись из дома, как два безумных смерча.
Две первых гончих сдохли мгновенно. Потом Ярен бросил заклинание «ярости», и я остолбенела, глядя, как к нему разом метнулись все четверо оставшихся, как пиявки к брошенному в воду кусочку мяса. Вот это настоящий лидер. Мне оставалось только наносить удары, пока Ярен держал оборону – так просто, как будто я тренировалась с деревянными мишенями.
Несколько минут – и с врагами было покончено. Впрочем, я понимала, что не будь у меня Хранителя, я за время действия магии и одну гончую убить не успела бы. Еле переводя дыхание, я остановилась рядом с Яреном. Он выглядел спокойным и невозмутимым, как всегда.
Составлявшая гончих магия рассыпалась, уходила. Добычи после них не осталось, но несколько мерцающих чёрных пылинок втянулось и в наше оружие. Я с удовлетворением подумала, что Хранитель стал ещё капельку сильнее.
Ярен повернулся ко мне. В отличие от меня он и тогда не растерялся, и сейчас не выглядел расслабленным. Всё то же собранное выражение лица, словно нас в любую минуту могли атаковать снова.
– Кто дал тебе этот амулет? – резко спросил он.
Я не ответила, потому что вспомнила измученное лицо Имсена – и теплоту в его голосе, когда он принёс мне медальон.
Небеса… Неужели Имсен хочет меня убить?
Глава 26
– Сатьяна!
Я вздрогнула как от удара хлыстом. Ярен впервые позвал меня по имени – и его голос слился в сознании с голосом Хена. Странно, меня называли по имени тысячу раз, но раньше я никогда не вспоминала Хена так явно. А сейчас просто окунулась в прошлое, как наяву увидела перед собой встревоженные синие глаза, падающую на лоб белую чёлку…
Хагосов Хен! Когда же он меня оставит!
Ярен не унимался:
– Не молчи. Кто дал тебе амулет?
Я выдохнула, а потом резко, как с обрыва в омут, призналась:
– Имсен.
Ярен крепче сжал челюсти. По непроницаемому взгляду было непонятно, что он думает, но, судя по всему, ничего хорошего.
– Имсен не виноват, – твёрдо сказала я. – Это какая-то ошибка. Или он сам не знал, что это за амулет. Кто-то обманул его.
Кажется, мне удалось зародить в Ярене сомнение. Он ничего не ответил, зато по-хозяйски взял меня за руку и повёл назад к дороге. Я шла, путаясь в траве, и старалась не слишком думать о том, что мне нравится ощущение его ладони – широкой, крепкой, какой-то надёжной.
По пути мы молчали. Ярен, кажется, подозревал, что на нас снова могут напасть, держался настороже, не убирая меч. Я тоже старалась следить за тенями, но сама думала о случившемся.
Кто-то охотится за Хранителем. Среди подозреваемых, во-первых, Имсен, который дал мне под видом маскировочного глушащий магию призыва амулет. Во-вторых, есть тот, кто воспользовался именем Хена и пытался убить меня тогда, в зале. И он использовал ту же – или похожую глушащую магию, потому что тогда я тоже не смогла вызвать меч.
А ещё есть Анс с его непривычно чёрными глазами и интересом ко мне, и ходят слухи о имерийском шпионе в академии. И есть Ярен…
Я тайком взглянула на его профиль – такой суровый, словно вылитый изо льда. Сладко ёкнуло сердце. Хагос, Сатьяна! Не влюбляйся в него. Не совершай той же ошибки: ты ничего о нём не знаешь. Может, и он охотится за твоим оружием?
Сладкая боль сменилась ноющей – а потом растворилась, когда я поняла, что ошибаюсь.
Если бы Ярену был нужен Хранитель – он бы уже убил меня. Там, в заброшенном доме, ему представился подходящий случай.
– Этот амулет мне дали, чтобы убить меня и завладеть Хранителем, верно? – я заговорила вслух, чтобы положить конец мучительным сомнениям и переборам подозреваемых.
Ярен только покосился на меня и снова стал наблюдать за окрестностями.
– Скорее всего, – бросил сквозь зубы.
