Вскоре к одному из охранников вновь подошел парень с крашеными волосами, тот самый, который принес девушке наркотики. Когда охранник, сжимая в кулаке очередной коробок с зельем, спустился вниз, Глеб опередил парня, резко плечом оттеснил его и схватил охранника за руку. Тот попытался было ударить Сиверова, но Глеб первым с близкого расстояния нанес удар в живот. Охранник согнулся пополам, Сиверов с силой прижал его к стене.
Со стороны могло показаться, что двое мужчин просто беседуют, стоя слишком близко друг к другу, например для того, чтобы их разговор не заглушала музыка.
Приятель охранника хотел было броситься на подмогу, но Сиверов ударил его наотмашь, и тот упал, глухо впечатав голову в металлическую ступеньку. Музыка гремела, свет мигал, никому из танцующих и дела не было до того, что происходит с охраной клуба. А охранники, сидевшие в стеклянном аквариуме у самого входа, сквозь табачный дым и беснующуюся толпу ничего не видели.
– Стой и не дергайся! – в самое ухо, выворачивая охраннику запястье, но не давая разжать пальцы, в которых тот держал коробок, приказал Глеб. – У тебя наркотики. Если не хочешь неприятностей, лучше послушай меня.
– Пусти…
– Потом.
Охранник, стоявший на площадке пролетом выше, сообразил, наконец, что внизу что-то произошло, хотя и не видел начала потасовки. Он заметил лишь своего приятеля, лежащего у лестницы с окровавленной головой, и второго, торопливо идущего наверх в сопровождении незнакомого мужчины.
– Эй, Алекс, куда ты прешься? Кого ведешь? И что с Колей?
– Коля упал, иди, помоги ему, – сказал Глеб, да так спокойно, что охранник поверил и направился вниз.
Но спустившись на три ступеньки ниже Сиверова, он обернулся и увидел заломленную руку Алекса. Охранник успел подняться лишь на одну ступеньку, как нога Глеба ударила его в плечо, и, перевалившись через перила, он с высоты двух с половиной метров полетел вниз.
– Быстрее, не задерживайся! – приказал Глеб потому что внизу уже расчухали ситуацию и спешили на помощь: поднимали окровавленного охранника, сквозь толпу танцующих пробивались парни, сидевшие на входе.
– Стой! – раздался крик.
Но Сиверов уже втащил Алекса на верхнюю площадку, повернул ручку и втолкнул охранника в ярко освещенный офис. Затем ногой захлопнул металлическую дверь и щелкнул замком. Кто хозяин, он понял сразу.
За широким письменным столом в мягком кожаном кресле сидел мужчина лет сорока с открытой банкой пива в руке. Одет он был вполне официально – пиджак, белая рубашка, дорогой галстук, на манжетах поблескивали золотом запонки. Двое его гостей сидели в низких креслах и курили.
– Что такое, Алекс? – Гудкович поднялся из-за стола, и от Глеба не укрылось, что хозяин выдвинул верхний ящик.
«Наверняка там пистолет!»
Алекс моргал, мучительно пытался что-то сказать, но издавал лишь нечленораздельные звуки.
Глеб подвел охранника к столу, прикрываясь им, как щитом, резко поднял его руку и вывернул Алексу запястье. На стол упал коробок с зельем.
– Ну, и что? – Гудкович пока сохранял полное спокойствие.
Мужик, притащивший Алекса, меньше всего был похож на сотрудника милиции.
– Он тебя что, обманул, не дал товар, или травка плохая? – хозяин ночного клуба, не мигая, смотрел на Сиверова. Что-то было странное в этом мужчине. Гудкович никак не мог сообразить, какую цель он преследует, чего ему надо.
Алекс встряхивал руку с растянутыми связками, лицо его напоминало белую маску и поблескивало от крупных капелек пота, он не знал, как оправдаться перед хозяином.
– Мне надо поговорить с тобой, – Сиверов поднял глаза и встретился с Гудковичем взглядом.
– Так говори, я слушаю.
– Без посторонних, – Глеб показал на гостей и на Алекса.
В дверь уже ломились подоспевшие на помощь охранники:
– Эй, Валентин, что у вас там?
Гудкович вопросительно посмотрел на Сиверова.
– Решай сам.
– Алекс, открой дверь.
– Не советую, – предупредил Глеб, – скажи своим, что все в порядке, пусть проваливают. Если не хочешь неприятностей из-за наркотиков, давай поговорим, как мужики, один на один, с глазу на глаз, без лишних подстав.
– Неприятностей я не хочу. Но ты просчитался, здесь не принято говорить так, нас тут четверо, ты один.
Пистолет доставать Гудкович не спешил. Алекс сделал шаг в сторону двери, но Сиверов одним ударом, даже не оглядываясь, свалил его с ног. Двое мужчин, сидевших в низких мягких креслах, вскочили и приняли бойцовские стойки. Это были крепкие парни лет по двадцать восемь-тридцать, явно прошедшие в свое время подготовку в десантных войсках.
– Вы бы пиджаки сияли, – посоветовал Глеб, – жалко все-таки, дорогие, небось.
Гудкович все еще был спокоен, полагая, что контролирует ситуацию: как-никак, рука его лежала на краю стола в десяти сантиметрах от пистолета.
Но хозяин «Титаника» понимал, что пользоваться оружием опасно, выстрел будет слышен, да и мало ли кем может оказаться на поверку этот странный посетитель.
Двое приятелей Гудковича начали обходить Глеба с двух сторон. В дверь продолжали стучать.
– Все нормально! – крикнул Сиверов.
В это время парень в бордовом пиджаке бросился вперед, пытаясь нанести ему удар в голову.
Сиверов легко перехватил руку нападавшего и, понимая, что сейчас последует атака с другой стороны, так ловко развернул его, что противники столкнулись друг с другом. Глеб еще раз крутанул руку, выворачивая соперника к себе лицом, и мгновенно нанес короткий сильный удар коленом в солнечное сплетение. От удара парня швырнуло вверх, и он вначале рухнул на колени, а затем уткнулся головой в пол.
Второй нападавший растерялся, сделал несколько движений, рассекая ударами воздух. Такая манера могла лишь рассмешить Сиверова, но Глеб смеяться не стал, резко повернулся на левой ноге, а правой ударил соперника в печень. Тот закачался, однако падать не собирался. Сиверов подошел к нему вплотную и лбом ударил в нос. Обливаясь кровью, парень рухнул в кресло.
– Пистолет не доставай, а то не успеешь снять его с предохранителя, как я размозжу тебе голову.
И хоть стекла крепкие, ты улетишь в зал, понял?
– Понял, понял, – пробормотал Гудкович, осторожно задвигая ящик стола.
– Теперь крикни им, чтобы не ломились в дверь, а эти трое пусть тихо уходят. Выйди из-за стола! – Сиверов отдавал распоряжения таким тоном, что ослушаться было невозможно, и одно неверное движение могло спровоцировать молниеносный удар.
Гудкович вышел из-за стола, Глеб занял его место, выдвинул ящик, посмотрел на пистолет.
