В общем, ситуация явно патовая…
За этими невеселыми размышлениями я даже как-то не заметил, как мы подошли к уже знакомым дверям библиотеки. Плотно закрытым.
Хотя, единственный плюс тут все — таки был, и заключался он в том, что охранников рядом с дверью не наблюдалось. Сие хорошо… Потому как ногами никто бить не будет.
Первым в библиотеку вошел, естественно, товарищ Дракула — тот который Черный Плащ. А что, кто-то сомневался?
Грохот подкованных сапог гулким эхом разбежался по библиотеке и затерялся среди книг.
Ну а потом в библиотеку проскользнули я с Аней. Вовка прикрывал тылы.
Раду цивилизованно ожидал нас, сидя в кресле и увлеченно читая книгу в черном кожаном переплете (гм, у меня возникает нездоровое подозрение, что это все снимает скрытая камера, а главный спонсор в этом реалити-шоу — производитель кожаных обложек для книг. Причем обложек черных). На шум чел Фрумос даже не поднял голову, бросив:
— Поставь вино на стол, Карл.
— А больше ничего не надо? — вежливо (ну, ладно-ладно! Совсем даже не вежливо, а грубо… И громко) поинтересовался Влад.
Хозяин дома вскинул голову:
— Какого чер…
— Да все того же, Раду, все того же, — ухмыльнулся (улыбка?! Сегодняшний день надо занести в Книгу Рекордов Гиннеса!) Влад. — Пора, наконец, расставить все точки над i.
Вежливые люди расставляют точки над «ё»! Правда, обычно после этого почему-то пропускают «ж», «з», «и» и сразу переходят к «к», «л», «м», «н»…
— И именно сейчас мы этим и займемся, — продолжил «Вовкин папочка». — Пора наконец поговорить по душам…
Раду медленно отложил книгу:
— На что ты рассчитываешь, Влад? Думаешь, сможешь мне что-то сделать? В этом доме несколько десятков моих обращенных, — (несколько десятков?! А как они все в трехэтажном доме поместились?! Штабелями, что ли укладывались?!) — А в ближайшее время прибудет еще столько же! Ты не успеешь и пальцем пошевелить, как будешь уничтожен!
— Угрожаешь? — заломил бровь Влад. — Но ты ведь хотел поговорить, так? Вот этим мы и займемся! — и уже нам: — Замкните дверь!
Нет, ну вот что он так командует, а? Нашел, блин, мальчиков на побегушках! А вот не буду я ничего делать! Не буду и все!
Хотя… С другой стороны… Несколько десятков вампиров… Почему Вовка до сих пор еще не замкнул дверь?!
Вот только с нашей стороны библиотечной двери не было ни малейшего намека ни на замочную скважину, ни, даже, на банальную щеколду! И что делать?!
Вовка сориентировался быстрее.
Оглянувшись по сторонам, он рванулся к мягкому короткому диванчику, разместившемуся возле компьютера и начала медленно, но уверенно толкать его в сторону двери. Ножки противно скрежетали по лакированному паркету… Раду замер выпучив глаза…
— Андрюх, ну долго ты ещ-ще стоять будешь?! — пропыхтел Вовка. — Помоги, что ли?!
Сорвавшись с места, я бросился к Вовке, и через пару минут диван удобно перекрывал вход и выход из комнаты. Благо, дверь открывалась внутрь, так что любому, кто теперь захочет попасть в библиотеку, придется отодвигать диван.
Раду все еще не пришел в себя… А, Влад, похоже, откровенно наслаждался открывающейся картинкой
А Вовочка плюхнулся на диванчик (тот жалобно заскрипел под его весом) и добродушно похлопал по сиденью рядом с собой:
— Анют, садись, будем сериалу смотреть… Андрей, а ты, что замер? Присаживайся рядом, поместимся все!
Аня, послушно опустилась на диван, робко поинтересовавшись:
— Какую сериалу?
Я присел на подлокотник дивана.
— Ну как, какую?! — пожал плечами Вован. — Бразильскую естественно! Я ж уже говорил! Сейчас начнутся трогательные разговоры на тему «ты у меня в песочнице совочек стянул! — а ты мне формочкой по голове дал, и поэтому я тебя больше не люблю!»
Я поперхнулся и, пока предсказанный Вовкой диалог еще не начался (Раду по — прежнему пребывал в глубоком ступоре, пораженный столь отвратительным отношением к своему имуществу, а Влад… Влад попросту ждал…), тихо поинтересовался:
— Вов, ну что ты за чушь городишь? Тебе, что, вообще не страшно?…
Вовочка тяжело вздохнул и впервые серьезно за весь вечер ответил:
— Конечно, страшно… Но, знаешь, когда боишься, надо рассмеяться страху в лицо. Он испугается и уйдет…
Наконец до товарища чел Фрумоса дошло, что одними выпученными глазками ничего не сделаешь — никто не испугается и не убежит (нет, мне бы, конечно, хотелось, но кто ж отпустит), и он начал в очередной раз качать права.
— Ты сумасшедший, Влад! — (Нет, ну вот почему он нас троих не замечает? Не знаю, как Ане и Вовке, а мне обидно.) — Я же сказал, вы все четверо (ура! заметили!) — мертвецы.
— А последнее желание? — неожиданно встрял в монолог чел Фрумоса Вовочка.
Раду поперхнулся подготовленной речью:
– Ч-что?!
Господин Данешти невинно захлопал глазами, не пытаясь, впрочем, встать с дивана:
– Последнее желание! Если нас сейчас будут убивать, необходимо выполнить последнее желание!
Хозяин дома смерил его взглядом … и неожиданно расхохотался:
– И чего же ты хочешь?!
– Хочу пожать руку лично господину Ван Хельсингу! — выпалил Вовка. — Можно и Абрахаму, но желательно, конечно, Гэбриэлю!
– Ты б еще об ужине с Баффи попросил! — невольно вырвалось у меня.
В библиотеке почему-то вновь образовалась мертвая тишина. Впрочем, ненадолго.
– Я? Сумасшедший? — фыркнул Влад. — Боюсь, ты неправильно расставил акценты, Раду … Сумасшедший здесь только один, и это — ты.
М-да? А судя по Вовкиным запросам …
– Да как … Да как ты смеешь?! — поперхнулся чел Фрумос.
– А что, не так? — заломил бровь Цепеш.
Гм! Мне кажется, или ему нравится издеваться над братом?
– «Что?»! Да все! Ты … Ты сломал мне жизнь! Опять двадцать пять! Интересно, в этом городе есть
хоть один вампир, которому Черный Плащ не перешел дорогу? Развлечение у него такое? Спортивный интерес?
Или слава вышеупомянутого Ван Хельсинга покоя не дает?
Цепеш небрежно оперся о книжный шкаф:
– Каким образом, Раду? Я понятия не имел, что ты здесь. А также что ты до сих пор жив.
Вампир от этого спокойного тона окончательно озверел.
– Не знаешь, каким образом?! Так я тебе расскажу! Давай? Давай я расскажу о том, как семнадцатого июня 1462 года я был в войсках Мехмеда II. О том, как твои чертовы гайдуки за ночь вырезали пол-лагеря. О том, как кто-то из них полоснул мне саблей по лицу. В тот момент, когда я был безоружен. Тебе об этом рассказать?! Или о том, как я раненый лежал в грязи?! Как конские копыта едва не раздробили мне руку?! А может быть, о том, как ты — я запомнил твое лицо! слышишь, запомнил! — пил мою кровь?!
