Шон нёсся к южным воротам, от которых до Нейфильского причала было рукой подать. Кристоферу никак не удавалось его нагнать, а Куперу — от него оторваться. Так и летели, распугивая ни в чём не повинных инвернейльцев и слыша со всех сторон возмущённые окрики. Через весь парк, по пологим склонам и аккуратно стриженным газонам, пока не оказались перед воротами, кованым узором выделявшимися на фоне зелени.
К досаде Шона, те оказались заперты. Жокей рванул было в сторону — Грейсток бросился ему наперерез. Наверное, Куперу от страха совсем дурно сделалось, как и его лошади. Когда дорогу ей преградил распалённый быстрой скачкой Джокер, бедняжка испуганно заржала, встала на дыбы, успешно сбросив на землю всадника, и поскакала к тенистой аллее, быстро затерявшись среди деревьев.
Позабыв о том, какое у него в руках сокровище, Кристофер спрыгнул на землю и бросился к вскочившему на ноги жокею. Прикинув, что для меня важнее, — Шон или Джокер, я выбрала последнего. Спешившись, подхватила коня под уздцы, пока он не надумал последовать за трусливой лошадкой, и только потом повернулась к мужчинам, собираясь вступиться за ни в чём не повинного бывшего любовника.
Хрясь! Это Купер замахнулся кулаком, намереваясь съездить Кристоферу по челюсти (хотя не факт, что дотянулся бы), однако герцог оказался быстрее и первым ему съездил. И достал, и не промазал. Наоборот, вмазал. Так, что у Шона даже голова резко дёрнулась, словно держалась на одном честном слове, и глаза на миг закатились.
— Вы что творите?! Прекратите это немедленно! — воскликнула я.
Жокей взмахнул рукой: не то надеялся с нами попрощаться, не то это была ещё одна неудачная попытка атаки. В любом случае, Грейсток ему добавил, и Шону оказалось более чем достаточно. Несколько раз моргнув, он осел в траву и благополучно потерял сознание.
Стоит заметить, при сложившихся обстоятельствах это было стратегически верное решение со стороны жокея.
— Доволен?! — переполняемая праведным гневом, набросилась я на Грейстока. — Убил человека!
— Не убил, а вырубил, — поправил меня Кристофер, с самым невозмутимым видом оглядывая бессознательного мужчину.
Коснувшись перстня на указательном пальце, отчего тёмно-синий камень в серебряной оправе на миг вспыхнул, присел на корточки и… начал обшаривать карманы Шоновой куртки.
На этом моменте у меня кончился в лёгких воздух. Окончательно сбитая с толку поведением Грейстока, я присела с ним рядом. Благо хватило ума не выпускать из рук уздечку.
— Что ищем?
— Ничего конкретного.
Ненавижу такие его ответы. Совершенно неконкретные.
— Ты следил за мной?
— С чего ты так решила? — Грейсток вглядывался в блестящее от капель пота, бледное лицо наездника.
— Стоило мне приблизиться к Шону, как ты тут как тут.
— Обычное совпадение. Я просто хотел с ним поговорить. Не моя вина, что он тоже был на ипподроме.
— Когда с человеком просто хотят поговорить, за ним не гоняются по всему городу. Кристофер, зачем он тебе?
— Есть предположение, что он может быть связан с нашей свадьбой, — ответил Грейсток с явным нежеланием.
У меня чуть челюсть в траву не рухнула.
— Шон? — с трудом подавила нервный смешок. — Ни за что не поверю. Он, в отличие от некоторых герцогов, не способен на подлости.
И был слепо влюблён в меня все эти месяцы.
Грейсток в ответ лишь негромко хмыкнул.
— Что ты с ним сделаешь? — спросила с беспокойством.
— Допрошу.
— А потом?
— А потом, если выяснится, что он, в отличие от некоторых герцогов, не способен на подлости, отпущу, — не отказал себе в удовольствии поддеть меня Кристофер.
— Смотри, я проверю. — Я поднялась на ноги, и он, не обнаружив в карманах беглеца ничего интересно, тоже выпрямился.
— А вот это вряд ли.
— Что значит вряд ли? — воздух грозился кончиться снова.
Вместе с жизнью Грейстока.
— Я тебе уже говорил и повторюсь снова: тебе лучше держаться подальше от таких людей, как Купер.
— Ты имеешь в виду, от бывших любовников?
Его светлость прожёг меня взглядом. Насквозь.
— От них тем более.
Нейтрально пожала плечами:
— Ну что ж, от бывших, в принципе, можно…
— Лори! — позабыв о трофее, рыкнул на меня Грейсток. — Может, хватит меня провоцировать? Я честно пытаюсь сдерживаться, но иногда мне хочется тебя убить! А иногда… — он резко вдохнул и осёкся.
— Что? — спросила, втайне злясь и на него, и на себя.
Вот зачем так долго, спрашивается, смотрю ему в глаза? И на губы, и на тёмную жилку, что так быстро пульсирует на шее. На резко очерченный подбородок и снова поднимаюсь к губам…
— Когда-нибудь ты меня доведёшь и узнаешь, — хрипло пообещал мне Кристофер.
И тут его окликнули. К нам подбежали Одли с Кэрроллом и ещё один агент, с бакенбардами, застукавший нас на утро после кошмарной свадьбы. С появлением людей Грейстока дурацкое желание стоять к нему вот так, близко-близко, и ловить его взгляд исчезло. Рассеялось наваждение, и я как будто протрезвела.
Хорды! Да я должна на него злиться! За Купера, за Джокера, за… За всё, в общем. А не губы его рассматривать и не думать о том, какими они могут быть твёрдыми и одновременно мягкими.
Ну всё!
— Кражу лошади я тебе ещё припомню, — пригрозила раздражённо и отвернулась от Грейстока.
— Ваша светлость, мистеру Куперу уже лучше, — в проёме приоткрытой двери показалось круглое, обильно сдобренное искусственным румянцем лицо миссис Гиббс.
— Он пришёл в себя? — Кристофер нетерпеливо поднялся с кресла.
— Пришёл, — кивнула секретарша и неодобрительно покачала головой. — Но выглядит неважно. Такой синяк под глазом — аж всё лицо распухло.
— Что поделаешь, миссис Гиббс, такое бывает с любителями побегать.
Выйдя из приёмной, Грейсток быстрым шагом направился по коридору, рассеянно отвечая на приветствия подчинённых. Все его мысли сейчас были сосредоточены на Шоне Купере.
Кто ж знал, что тот окажется таким дохляком. Да, возможно, он не рассчитал силу удара, увлёкся (лишь самую малость), но жокей первым решил напасть. Отсюда и результат. Воспользовавшись артефактом переноса, его сразу доставили в управление. Быстро, а главное, незаметно. Они сегодня и так привлекли достаточно внимания — журналистам на ближайшие несколько дней пищи хватит.
Лорейн же Кристофер велел ехать домой (нечего вообще было её отпускать — из-за празднеств на улицах города было неспокойно), но она, как обычно, лишь независимо хмыкнула и потащила Одли с Кэрроллом обратно на ипподром.
