— Мы тут подумали, посовещались и решили отправиться в Хеврон, — словно продолжая начатый разговор, поведал эльф.
Хеврон? И как они портного раскрутили? Но спросить боязно. Особенно, если не собираюсь рассказывать правду о себе.
— Если вам это не по пути… — начинает издалека Эфиан, но Сирин его сразу же перебивает.
— Очень даже по пути! Абсолютно по пути! — радостно восклицает она, вперив влюбленный взор в Жармю.
Похоже, ей все равно куда ехать, лишь бы Жармю был рядом. Плохо дело. Почему? Не считайте меня излишне себялюбивой, но компания Сирин лично мне начинает надоедать. Да и мешается она сильно.
Все мои чаянья и надежды, что парням удастся уговорить Сирин остаться в деревеньке, не исполнились. Впрочем, не так уж сильно я и надеялась: не первый день с Благочестивой путешествую, да и ее влюбленность в Жармю видела практически с самого начала. Только все равно обидно!
За день удалось проехать немного — до ближайшего перелеска. И как вы думаете почему? Все просто: Эфиан опять решил путешествовать лесом, но Жармю его не поддержал. Между друзьями завязалась перепалка, затянувшаяся до самого привала на закате. И она все набирала и набирала обороты.
Наконец, Жармю не выдержал и с патетическим надрывом в голосе воскликнул:
— Кимиэль на тебя нету!
Всегда такой дружелюбный Эфиан вдруг стал похож на злодея из сказки, подхватил одну из сумок и с диким криком понесся за Жармю — парень вовремя смекнул, что не стоило такое говорить другу.
Ой-ей, что же это за страшное ругательство такое? Вон как эльф разозлился! Спросить может у Жармю? А вдруг Эфиан услышит? И бегать тогда придется уже мне.
А я таки спросила: шепотом, в стороночке, пока ужин переваривали у костра. Оказалось, это не «что», а «кто» — одна из мудрейших эльфиек, дипломат и великая путешественница. Только она может одним словом поставить Эфиана на место. Мда… хотела бы я с ней познакомиться…
К сожалению, едва разрешилась одна проблема, ну или, по крайней мере, было отложено ее решение до лучших времен, как сразу же появилась другая.
— У меня нет больше чистых рубашек! — Сирин обличительным взглядом судьи смотрела на меня, как на виновницу этой беды.
В чем-то она права, ведь не без моих усилий девушка лишилась большей части гардероба.
— А постирать не пробовала? — на всякий случай попыталась решить все миром.
Ответом мне был такой взгляд, что вполне могла бы провалиться от стыда сквозь землю или наложить на себя руки. Ни то, ни другое мне интересно не было. Поэтому пришлось выбирать третий вариант. Какой? Естественно, стирку!
Весь гардероб Сирин стирать я не собираюсь, но одну рубашку прополоскать можно, благо на ночлег остановились вблизи маленькой речушки. Хотя и тут есть проблема: ну постираю я ее, а сушить? У костра? Вот что-то я сильно сомневаюсь, что до утра она высохнет — воздух влажный, холодный. К тому же, по виду Благочестивой можно решить — эта деталь гардероба ей нужна прямо сейчас.
Глядя на мои страдания, в смысле тяжкие раздумья в скорбящей позе над рубашкой, Эфиан с равнодушным видом прошептал:
— Я могу ее высушить за пару минут одним заклинанием.
— Точно? — еле слышно уточняю.
Вместо ответа эльф незаметно кивнул. А это уже хорошо. Да, я понимаю — Эфиан не жаждет показать свои способности перед Сирин и — чего греха таить — передо мной, и потому не собираюсь подставлять эльфа. Но его помощь пришлась очень кстати.
Что? Непонятно почему он скрывает способности? Ну, а разве я не скрываю? Вот и он опасается проблем и неприятностей. А тот случай с безумным пиктоли даже не исключение. Дело в том, что Сирин помнит самую малость, совершенно забыв как Эфиан скрывал нас от чудовища. Подозреваю, эльф уверен и в моем забытьи. Да я и не спешу его разубеждать.
Как и положено, вода в речушке была отнюдь не теплой и до ледяной не дотягивала самую малость. Пальцы закоченели, скрючились и ни в какую не желали разгибаться. Зато рубашка блистала чистотой. И это не магия, а предусмотрительность: я же выбрала из всего белья практически чистую рубашку — всего-то одно пятно от кленового сиропа. Теперь осталось дело за малым — Эфиан поможет с сушкой, и совесть моя чиста.
Обстановка у костра за время моего отсутствия совсем не изменилась: Эфиан с обиженным видом поддерживал огонь, Сирин старательно висла на Жармю, тот в свою очередь столь же старательно пытался от нее отделаться. Именно последнее обстоятельство отвлекло Сирин от действий эльфа, принявшего из моих рук мокрую рубашку. Честно говоря, девица и мое появление оставила без внимания. Не увидела? Вполне может быть. И только наше совместное с эльфом покашливание отвлекло ее от бедняги-рыцаря.
— Сирин, ты что-то говорила о чистоте… — я попыталась намекнуть девушке по поводу ее рубашки.
— Я? — Благочестивая одарила меня взглядом по принципу "с дуба упала?", только что не повертев пальцем у виска для наглядности.
— Да, именно ты, — уверенно киваю.
— Ну… — Сирин задумчиво поглядывает на Жармю — как оценит ее душевные порывы: посчитает полной блажью или мудростью и рачительностью?
— Сирин, возьми рубашку у Эредет, — не выдержал Эфиан, решив не дожидаться окончания наших многозначительных (скорей уж маловразумительных) разговоров.
Благочестивая слегка смутилась, но рубашку забрала. Скрывшись ненадолго за лошадьми, Сирин вернулась уже в чистой рубашке. Не думала, что она так быстро управится. Впрочем, на это, точнее совсем на обратное надеялся Жармю. Парень резво подскочил, пробормотал что-то по поводу дров для костра (да нам их до следующего утра хватит!), но уйти не успел. Естественно, Сирин возжелала ему помочь, а потому твердо решила сопровождать рыцаря в столь важном походе.
Эфиан только зло сплюнул в костер, но промолчал. Видимо, все еще дулся на друга за упоминание Кимиэль и не стал помогать с Сирин.
Довольно-возмущенная парочка удалилась в ближайшие заросли. Топорик бы хоть для приличия взяли. Или Жармю решил голыми руками дров наломать? Ну-ну, с такой компанией вполне возможно.
Однако не прошло и часа (на самом-то деле минут двадцать), как к костру промаршировала, словно на параде патирского гарнизона на празднике города, Сирин с таким выражением лица, что мои давние знакомые-разбойники обзавидовались. Я имею в виду банду из Старого Леса.
— А где Жармю? — угораздило спросить эльфа.
— Ушел встречать восход голубой луны! — рыкнула Благочестивая, зло пнув подвернувшийся под ноги чей-то котелок.
Далее последовала весьма животрепещущая, эмоциональная и цветистая речь по поводу морального облика некоторых рыцарей. Не думала, что Сирин знает такие выражения.
Эфиан расстроено покачал головой, поднялся с нагретого места и пошел прочь от костра, пробормотав напоследок:
