Как возникают феминитивы от таких слов, мы прекрасно знаем – с парными суффиксами -ница, -щица и т. п.: физкультурник – физкультурница, разработчик – разработчица… Даже если в -ник вполне можно выделить -ик, феминитивы образуются так же: беспризорник – беспризорница, сезонник – сезонница, ударник – ударница, заочник – заочница.
Но в остальных случаях, где -ик выступает сам по себе, феминитивы образуются иначе. Сейчас эти остальные случаи сводятся к дериватам от прилагательных на -овый/-евый, типа сетевой – сетевик. Особенно популярной была модель в советское время. Академик Виктор Виноградов в книге “Русский язык: грамматическое учение о слове”, отразившей русский язык не позднее конца 30-х годов, приводит ряд: передовик, фронтовик, массовик, кадровик, штурмовик, низовик, строевик, пищевик, правовик, трестовик, плановик. В старину же существительные на -ик возникали и от бессуфиксных прилагательных, вспомним новик – новичок.
Феминитивы от этих слов образуются с суффиксом -ка, но при этом в суффиксе -ик “к” меняется на “ч”: кадровик – кадровичка. Фронтовичка, большевичка, советские передовичка, плановичка, новичка из XVIII века… Точно так же образован старый феминитив мужичка, хотя в слове мужик суффикс, как следует из словаря Фасмера, был исторически уменьшительным и выражал сословную уничижительность.
• С заморским -ик слов в русском языке тоже множество: академик, католик, математик, механик, трагик, логик, физик, прозаик, алкоголик, меланхолик, химик, параноик, стоик, политик, ипохондрик, холерик, истерик, клирик, лирик, сатирик, эмпирик, историк, электрик, прагматик, сантехник…
Пути их в русский язык многообразны.
Одни пришли напрямую из греческого, как самое старое заимствование этого рода – еретик: оно восходит к древнегреческому ἱρετικός выбирающий; сектант, еретик – и было в русском языке уже в XII веке. В таких словах -ик восходит к греческому суффиксу -ικός.
Другие – тоже напрямую, но из латыни, и в них -ик восходит к родственному латинскому -icus.
Третьи – тоже из греческого или латыни, но не напрямую, а через новые европейские языки, прежде всего польский: академик – akademik – academicus.
Из европейских языков пришли многие медицинские термины, например диабетик. В русском языке это слово фиксируется с начала XX века, а вот в английском diabetic – с 1840 года (как прилагательное – с 1715-го).
Четвертые обрели значение деятеля именно на русской почве, а в источнике были прилагательными. Например, оригинал существительного прозаик (попадается с начала XIX века
[16]. Возможно, в этот ряд входит и слово аналитик, употребляющееся с 1860-х: “Вряд ли такой острый аналитик мог впасть в грубую ошибку, в которой может уличить его всякий школьник” (Д. Писарев. “Писемский, Тургенев и Гончаров”. 1861), а также органик – специалист по органической химии. В таких случаях, когда при заимствовании меняется часть речи, то есть у суффикса меняется значение (по аналогии с математик, химик и т. п.), уже можно говорить о его обрусении, освоении. Наконец, есть русские слова, производные от заимствованных: сантехник.
В любом случае феминитивы от основ с таким условно международным -ик образуются так же, как от основ с русским: католик – католичка, истерик – истеричка. Лишь у самого старого заимствования еретик в старину бытовал его женский аналог на -ица. “Маринкой люторкой еретицей” крыли русские люди все ту же Марину Мнишек. Первую жену Петра Первого Авдотью Лопухину доносчики обвиняли в том, что она-де, еретица, вынимала след мужа (в старину верили, что таким путем можно получить власть над самим человеком). В XIX веке это слово вытесняется “правильным” образованием еретичка
[17], а архаичное еретица остается социальным маркером – так говорят, например, народные персонажи Лескова и Горького.
• Итак, для феминитивов от основ на -ик правило однозначное: они образуются с суффиксом -ка, если… Если образуются. А это происходит не всегда легко или даже автоматически. С католичкой проблем нет. Так же как с женскими вариантами названий болезней духа и тела: истеричкой, алкоголичкой, шизофреничкой, маразматичкой, диабетичкой, ревматичкой…
С названиями профессий сложнее. Медичка – студентка, не женщина-медик. А вот феминитивы от слов академик, политик, механик, лирик, прозаик и многих других в русском языке вообще не образовались.
Зато в один прекрасный день, как мы знаем, появляются женщины с университетским образованием в точных или естественных науках и работающие в этой сфере. Чаще всего – преподавательницы. И вот тогда по сложившемуся однозначному правилу (по словообразовательной привычке, иными словами) на удивление легко возникают пары математик – математичка, химик – химичка, ботаник – ботаничка. По крайней мере, в 20-е годы эти слова уже есть: “– А кто она такая? – Ревекка Борисовна, математичка” (М. Шагинян. “Перемена”. 1923). “Было тридцать семь мужчин и одна женщина, химичка Елизавета Алексеевна…” (Б. Пильняк. “Заволочье”. 1925).
Но вернемся к остальным основам, которые освоил суффикс -ка.
• На ударные -ер, -ар, –ёр? Извольте. Фантазёрка, революционерка, санитарка, пионерка – все эти слова образовались ещё в XIX веке. А родное пенсионерка – получательница пенсиона – как мы помним, вошло ещё в XVIII веке.
• Но есть нюанс: за эти основы конкурирует ещё один бойкий продуктивный суффикс. За примерами далеко ходить не надо. Еще до революции появляются билетёрша, контролёрша, кассирша, маникюрша и, наконец, репортёрша. А после революции сменили значение секретарша и бригадирша: с жены на деятельницу (конечно, и сами производящие слова – секретарь и бригадир – имеют в старых и новых образованиях разные значения). В 1940-х в эту компанию добавляется паникёрша.
• За основы на -м и -нт конкурируют те же два суффикса.
В Словаре Даля, то есть в середине XIX века, в статье “Агрономия” видим феминитив на -ка: “Агрономия ж. греч. наука земледелия, сельского хозяйства; агроном, агрономка, изучивший ее”; в романе Алексея Писемского “Боярщина” (1858) агрономкой называют героиню-помещицу, молодую вдову, хвастающуюся любовью к сельскому хозяйству и шестипольной системе. С 20-х годов XX века, с появлением множества женщин-агрономов, не просто изучивших науку, но занимающих соответствующую должность, их неформально называют только агрономшами (например, в документальном произведении Мариэтты Шагинян “Урал в обороне” (1944) “по-мужски грубоватая и рослая агрономша”), а агрономка полностью исчезает.
