– Что ты там ищешь? – немедленно поднялась.
– Э… нюхательные соли.
– Зачем?
– Для вас. Чтобы… я хотела, чтобы вы не теряли больше сознания.
– Да я и не теряла. С чего тебе подобное пришло в голову? Но погоди!.. Отчего у тебя заплаканные глаза? Инга, ты шпионишь за мной!
Черт, слово не то из меня выскочило!
– Я? Нет, я только о вас и беспокоюсь…
Уф, похоже, девушка поняла меня на свой лад.
– А мне кажется, что знаешь что-то. Сознайся же! Эти твои секреты могут меня настолько расстроить, что понадобятся соли?
– Ай! О чем вы говорите, госпожа? Я всего лишь служанка… И… вам надо бы покушать. Вон, бледная какая…
И девчонка убежала. А я принялась метаться по комнате. Исходила ее вдоль и поперек, а предчувствие чего-то нехорошего никак не оставляло. Вот уже Инга притащила поднос с блюдами, я что-то там поела, не ощущая вкуса. Служанка потом убрала все и потащила остатки на кухню, а мне не сиделось, не лежалось, и пошла к окну. Что это за карета выехала за ворота? Никак на ней герб рода Штильтер? Значит, Ивонна только что уехала. Бедняжка, дорого ей обошлось упрямство. Вдолбила себе в голову, что станет женой Инквизитору, а теперь, наверное, собирает по осколкам и свою мечту и сердечко.
А следом промелькнул еще экипаж, и еще один. И мне стало понятно, что в жены Адлар выбрал маркизу. Ведь именно ее карета теперь должна была остаться на заднем дворе. Но нет! Вот и она. Возница погонял лошадей, и они очень быстро скрылись из виду. А я… так и окаменела.
Прижала руки к груди и не могла пошевелиться. Неужели? Неужели?! Неужели! Ведь в доме теперь осталась только я. И именно об этом говорил князь. Да как же так? Все невесты, кроме меня, разъехались. Так он не обманывал, называя своей возлюбленной…
Но тут к распахнутым створкам устремилась резвая четверка других коней. Что за карета, куда они впряжены? Уф, как сыплется и взлетает снег из-под их копыт, да еще и с неба белые хлопья посыпали – не рассмотреть герба на дверце. Или это знак рода Вальтсор? Да, это был именно он. А значит, это князь уехал. Как он сказал? У него какое-то неотложное дело?
– Не смотрите туда… – заплакала за спиной Инга.
Отчего она ревела. Тихонько так попискивала сзади.
– Не надо. Не рвите себе сердечко, госпожа. Хозяин все равно любит только вас. У нас в усадьбе все так решили. Вот соль… если надо.
– Инга! Если ты честная девушка, то сейчас мне скажешь, куда поехал князь. Ну! Ты же хочешь мне и дальше служить?
– О да… он… Его светлость думал о вашем спокойствии, когда принял решение провести брачный обряд с маркизой не здесь, а в загородном доме.
– Вот как! – я почувствовала, как начали подкашиваться ноги. – Но я видела ее карету…
– Отослали домой. Зачем она князю? У него своего добра хватает. Но… сядьте, прошу вас! – кинулась ко мне Инга. – А лучше бы прилечь. И вот соль…
Я отодвинула от себя флакон и девушку, и опустилась в стоящее рядом кресло.
– Все этот долг перед родом! – Инга уже роняла слезы, не таясь. – Все он. А Его светлость любит только вас. Какое же горе, что в вас нет искрыыыы…
– Да что же это за любовь-то такая… – прошептала и сжала крепко-крепко кулаки.
– Очень сильная. Думаю, что на всю жизнь, – услышала меня все же девчонка. – Он с вас пылинки сдувать будет, на руках носить…
Она говорила и говорила, но я перестала ее слышать. В голове набатом звучало одно: бежать, бежать, бежать…
– Я устала. Хочу лечь.
– Отдохнуть? – заглядывала мне в глаза девушка.
– Нет. Совсем лечь. Спать. Разбери кровать.
Она исполнила приказ, а потом, как я улеглась под одеяло, притушила свет. Как хорошо, что Светлость уехал – захочет донести на меня Инга, если что-то подметила, да некому.
– Спокойной ночи. Вот увидите, завтра будет новый день и отличное настроение, и…
– Иди уже!
– Слушаюсь.
Я долго лежала и прислушивалась. Наконец, все звуки смолкли, и дом заснул. Тогда поднялась и оделась… в мужскую одежду, а сверху еще завернулась в темный инквизиторский плащ. Достала припасенные узлы, с ними подошла к окну. Как же к месту пришлась пристройка к первому этажу – ее покатая крыша мне напоминала горку, по которой скатывалась в детстве. Теперь открыла створку и выбросила за окошко узлы. Один скатился, точно салазки, второй последовал за ним. Ну, а дальше и я перелезла через подоконник и шагнула на скользкую поверхность. Уй! В следующий миг уже барахталась в сугробе.
Вроде бы никто меня не заметил и не услышал. И стала крадучись пробираться к конюшне. Добралась до нее и спряталась за громоздкой деревянной опорой. И то, что увидела, вселило в меня надежду, что мой побег удастся. А как еще, если в боковые ворота въехал всадник, остановился неподалеку, спрыгнул с лошади, перекинул поводья через столбик и крикнул:
– Лус! Хватит обжиматься со своей ненаглядной, а прими моего Харта.
Сказал и усталой походкой направился к крылу, где проживала челядь. Я вытянула шею, чтобы рассмотреть того Луса. И где он? Похоже, что-то творилось в самом дальнем углу конюшни, где виднелась копна сена. Какие-то звуки невнятные оттуда доносились, и мне показалось шевеление. А впрочем, чем бы ни занимался конюх, мне его отлынивание от дела было на руку.
– Ц-ц-ц, – пощелкала языком чуть слышно, стараясь расположить к себе Харта, рыжую такую низкорослую лошаденку… э… вернее, коня, чтобы подпустил к себе ближе.
Это животное нравилось мне уже за то, что стояло спокойно, и было под седлом. Потом оно, правда, громко расфыркалось. Надо было коняшку задобрить. Вот я и полезла в свой тюк за кусочком пирожка. После угощения, конь потянулся ко мне бархатными губами, клянча еще.
– Дам. Потом, – сказала почти еле слышно.
Но животное меня поняло. Когда я потянула его за повод, оно не упрямилось, а пошло следом.
– Держи, – отдала хлеб, как только уселась в седло. – А теперь, вперед!
Нет, мы с Хартом не устроили скачку сразу от ворот особняка инквизитора. Это было чревато, потому что конь выглядел уставшим даже для моего неопытного глаза. Мы с ним тихо и мирно отправились шагом. Неспешно миновали город и выехали на ночную дорогу.
– Дьявол, кажется, снег и не думает прекращаться.
Я была уверена, что дорогу во владения отца Тьяны определила правильно – сориентировалась по улицам и домам. Но из-за усиливающегося снегопада боялась ее потерять. Все же было белым бело от снежных хлопьев! Из-за этого, опять же, не разгонишься, так как приходилось постоянно вглядываться под копыта коня. И все же Харт меня не разочаровал – он цокал и цокал копытцами, потом даже несколько резвее.
А у меня кровь так и бурлила. Не иначе, от переизбытка адреналина в ней. Хотелось, не скрою, погнать скакуна быстрее, но я себя усмиряла. Потому что ко всему прочему еще и наездницей стала совсем недавно, а путь предстоял неблизкий. Вот и ерзала первое время в седле, но потом успокоилась. И тогда уже приключилась следующая напасть: под инквизиторский плащ начал пробираться холод. И как только Адлар умудрялся в такой одежде долго сохранять тепло? Да еще припомнила, что вечно не надевал на голову капюшон. Горячую кровь имел? Магия? Скорее всего. А я-то уже и закуталась-завернулась вся в мех, а все равно зубы начали потихоньку от холода постукивать.
