– Но послушай…
– Все, Тьяна. Считай, ты уже стала мне женой. Как думаешь, почему при таком количестве выпитого зелья приворота не ластишься ко мне озабоченной кошечкой? Замолчала? Задумалась. А я открою тебе секрет, детка. Все потому, что мы уже желали друг друга по самому верхнему уровню. Разве же я отпущу тебя куда-то? Ты моя, женщина!
И ушел. А вместо него в комнату зашла Инга и начала суетиться.
– Я уже послала слуг за водой. А волосы убрать в прическу и сама госпоже смогу. Ах, какое кружево!.. Вы станете самой красивой невестой…
– Подскажи-ка, Инга, где будет проходить обряд, – смотрела на нее, не отрывая взгляда.
– Да, здесь, в особняке. В южном крыле. И там уже все готово. Всю ночь слуги работали: украшали зал цветами, тканями, лапником…
– А что сейчас делает князь? – спросила ее же уже после того, как шпилькой был закреплен последний локон в прическе.
– Тоже готовится к церемонии, должно быть.
– Так и есть, – поддакнула моей горничной девочка, которую Инга посылала в оранжерею за веточкой белых цветов. – Личный слуга Его светлости взял у меня один из бутонов и сказал, что украсит им парадный камзол господина.
Значит, князь тоже сейчас одевался. Но вот, отчего у меня было ощущение нереальности происходящего? Словно не мое тело лежало недавно погруженное в воду с ароматными маслами. А эта сложная прическа? Она будто бы и не у меня на голове красовалась. Кого же сейчас эти две девушки наряжали в белоснежное кружево? На чье лицо набросили нежнейшую фату?
А еще казалось, что если наш свадебный обряд с Адларом произойдет, то… это же будет конец. Я чувствовала, что тогда навсегда останусь в этом мире. И сознаюсь, сердце при этой мысли билось часто-часто. И что-то подсказывало, что вовсе не от предвкушения чего-то необыкновенного, радостного и светлого. И еще точно знала, что такое мое состояние нельзя было объяснить обычным предсвадебным мандражем, свойственным невестам. Я предчувствовала нечто для себя… опасное, что ли. И никак не получалось сообразить, откуда шла угроза.
– Вот и все готово, – послышался возглас за спиной.
– Ах, вы прекрасны, госпожа! – сразу у двух служанок глаза искрились от восторга.
Но меня их взгляды не впечатлили. А на собственном отражении в зеркале подметила, что между моих бровей пролегла глубокая морщинка.
– Инга! Сбегай в покои Его светлости. Скажи, что нам с ним надо срочно поговорить.
Горничная не посмела ослушаться и тут же скрылась за дверью. Вернулась она уже через минуту, да не одна, а с Клаусом. Лекарь тоже был облачен в парадный камзол, и при том весь так и сиял открытой улыбкой.
– Тьяна! Краше невесты я не видел за всю свою жизнь…
– Так что князь? – я как бы не заметила радости друга Адлара, а все внимание обратила на Ингу. – Он придет?
– Нет, госпожа, – девушка присела в поклоне и спрятала от меня глаза. – Его светлость сказал, что на разговоры совсем не осталось времени, и он будет ждать вас у алтаря.
– Так и было. Подтверждаю, – произнес Клаус, заметив, как я помрачнела после слов горничной. – А мне князь поручил привести к нему его очаровательную невесту.
Западня! Я же хотела еще раз поговорить с Адларом. Подобрать такие слова, чтобы… в общем, считала, что мы совершали что-то очень и очень неправильное.
– Вашу руку, Тьяна!
Как шли в то самое южное крыло здания, не очень осознавала. Но, переступив порог домашнего храма, празднично украшенного и ярко освещенного, глазами сразу принялась искать князя. Он стоял возле алтаря из светлого мрамора. На наши с Клаусом шаги не обернулся, так и оставался в прежней позе, замер в пол-оборота к входу. А меня поставили слева от жениха, и сразу после этого зазвучал певучий голос храмовника. Сознаюсь, не разобрала ни одного его слова, а все смотрела на профиль Адлара.
– Ну, взгляни же на меня! – отправляла Светлости мысленно посыл. – Прочитай на моем лице тревогу. Зачем ты так спешишь? Что стоит за такой решимостью, можешь объяснить?
Напрасно гипнотизировала. Князь будто вовсе не замечал рядом невесты. Вот кто внимательно вслушивался в каждое слово обряда, а как пришло время, так четко и громко произнес:
– Да. Беру в законные жены.
И далее последовала тишина. Или нет. Еще были слова священнослужителя, обращенные к невесте. Но я их прослушала. Как и все остальные. Но тут Адлар повернулся ко мне и чуть не пронзил синевой взгляда. Магия? Он применил ко мне свой дар? А иначе, почему я безропотно произнесла «да»?
– Объявляю эту пару мужем и женой…
И вот уже князь убрал с моего лица завесу из кружев, притянул к себе за талию и поцеловал. В глазах тогда сразу, будто все поплыло. Очнулась от наваждения я за праздничным столом. Надо же, а люди вокруг уже некоторое время, оказывается, пили, ели и гуляли на нашей свадьбе. Я сидела во главе стола, рядом с князем, и он держал меня за руку и талию. Почувствовала некую тяжесть на пальце, а это был массивный родовой перстень с синим камнем. Гости по очереди произносили тосты, желали молодым всяких благ, а ко мне обращались, не иначе как княгиня. Все. Свершилось. Вот и Адлар через некоторое время наклонился ко мне и прошептал:
– Все. Мы муж и жена. Ты моя, Татьяна.
Как так? Я же принадлежала себе. Отчего князь светился таким самодовольством? И почему так назвал? Нет, у меня явно кружилась голова, а это неправильно.
– Видишь ли, я очень внимательный. И помню, как назвалась моему брату Татьяной, но он понял имя на наш лад: Тьяна. Мне бы призадуматься уже тогда… Но с другой стороны, а что бы это изменило? Все случилось так, как и должно. И сейчас, дорогая, нам пора покинуть гостей…
Вот он слегка потянул вверх, а я покорно встала из-за стола. Но не успела сделать и шага, как Адлар подхватил меня на руки.
– Пушинка моя!– поцеловал в висок и понес из зала.
И вот уже мы в спальне. Моя кожа горела под его ставшими страстными поцелуями. Губы опухли, тело выгибалось. Это я звала и требовала? Зачем, если муж и так был само пламя?
– ААА! Адлар!
Руки судорожно хватали все, что придется: простыни, мускулистые плечи и предплечья, а потом еще подушку и изголовье кровати.
– ААА! Адлар!
– Да! Это я. Твой муж. Ты теперь только моя…
И потом пришла истома. Все, я расплавилась. Увлажнившееся расслабленное нагое тело уловило легкий сквознячок, проникший под полог супружеского ложа. От него щекотно побежали по коже мурашки. Это подметил мой внимательный супруг и тут же прикрыл тонкой простыней.
– Адлар!
Хотелось улыбаться. Возможно, даже так и сделала. Но мной уже завладела сонливость, вот и стала устраиваться удобнее… на мужской груди.
– Возлюбленная моя жена…
Мужская рука тихонько перебирала распущенные волосы, успокаивающе гладила спину, нежно игралась с мочкой уха.
