– И это тоже можно, – утвердительно качнула Мира головой. – Но я предлагаю вам облить себя этим, чтобы кусачие «шмели» не набросились, когда будете заняты греблей.
– Да, милый, – поспешила и его любовница проявить о нем заботу. – Обязательно намажь лицо и руки, а одежду окропи. Нам это вчера очень помогло.
– Ладно. Давай, – и он тщательно выполнил все рекомендации. – Теперь все?
– Можно и выпить за успех этого дерзкого мероприятия, – изобразила рыжая на лице сомнительную гримасу и первая сделала большой глоток, прямо из горла оказавшейся в ее руках бутылки. Скривилась, закашлялась и чуть не задохнулась, но вовремя получила увесистый шлепок по спине мужской рукой.
– Дай сюда, горе рыжее! – и Элтон, хохотнув, основательно так приложился к виски. – А ты будешь? – утер потом губы и бултыхнул содержимым бутылки, обращаясь к госпоже Томсон. – Нет? И ладно. Возьму-ка я это тоже с собой, – завинтил крышку и швырнул бутылку на дно шлюпа. – Теперь, точно все! До свидания, девочки! Увидимся!
Он поднял оранжевое суденышко и легко потащил его к воде, когда Ребекка Томсон истошно закричала.
– Марк! Любимый! – и бросилась за ним. А когда догнала замершего в недоумении мужчину, то с разбега повисла на нем, обхватив за шею, и, как впилась в губы поцелуем. – Не ходи! Не плыви! Мы и так…как-нибудь! – истерично запричитала, когда он изловчился и отстранил ее от себя.
– Ну! Милая! Все будет хорошо! Особенно теперь, когда ты одарила меня таким страстным поцелуем, – Элтон, похоже, искренне радовался, так как улыбка его была, как говорится, во весь рот, а потом взял и весело так подмигнул Мирославе. – Правда, Микки? Забери же госпожу Томсон от меня.
– Я верю в вашу силу, волю и удачу, лорд Элтон, – подошла Мира к ним и потянула Ребекку на себя.
Певица в тот момент походила на тряпичную куклу. Руки ее уже опустились и болтались как плети вдоль туловища. Она ссутулилась, и, было похоже, готова осесть на траву прямо там, где стояла.
– Не пойти ли нам в кабину? – уговаривала ее Мирослава и принялась тянуть в сторону звездолета. – Все больше светает, а значит, сейчас уже могут начать летать «шмели». Пойдемте! Спрячемся от них. И еще, оттуда будет лучше видно, как поплывет лорд Элтон. Ну же?!
Госпожа Томсон дала себя увести. По ступеням поднималась вяло, но сама. Когда они сели в кресла, певица отвернулась в сторону от усаживающегося в шлюп возлюбленного и устремила какой-то неживой взгляд вдаль. А Мирослава, наоборот, глаз не спускала с их единственного мужчины. Поэтому видела во всех подробностях его отплытие, молилась за него, когда из-под ряски начали всплывать знакомые уже «змеи», пытались забраться в шлюп и атаковать гребца, а тот помимо обычных движений веслом еще и бил им по плоским головам и спихивал с борта. Не могла она не заметить с высоты кабины, где они закрылись, и того, как из глубины стремительно вынырнуло что-то огромное, описало могучим и, вроде бы, бескостным телом дугу, успело показать пасть с частым рядом внушительных по размеру и остроте зубов и, алчно схватив раненую веслом «змею», снова ушло под ряску.
После этого Мирослава сама не помнила, как дотянулась до новой бутылки со спиртным, открутила крышку и пила из нее большими такими глотками, причем, нисколько не кривясь, и даже ни разу не задохнувшись. Далее она ткнула в бок певицу, предлагая присоединиться к попойке. Та вздохнула так глубоко, что всколыхнула все свое сдобное тело, но от виски не отказалась, даже жадно ухватила бутылку двумя руками и пила из нее до тех пор, пока та не опустела больше чем наполовину. Вот это был класс! И пошла емкость гулять по рукам, пока совсем не опустела. А спустя еще минут двадцать-тридцать, обе женщины смотрели осоловевшими глазами, как сразу несколько приличных таких стай «шмелей» атаковали прозрачный купол звездолета, норовя добраться до них. Посматривали и хохотали над нерадивыми кровососами в голос. И подобное веселье только усилилось после того, как в небе над ними пролетела пара еще каких-то диковинных стервятников, сделали круг, спланировали к острову и принялись в широченные раскрытые клювы собирать, как в мешок складывать, тех самых «шмелей».
– О! – пьяно ткнула пальцем Мирослава в стекло, за которым уже удаляющиеся от них «птицы» начали превращаться в точки. – К птенцам, наверное, полетели.
– Ага! – согласилась с ней госпожа Томсон и смачно так икнула. – Кормить своих крошек!
После этой сцены приятное умиротворение растеклось по душе и принесло долгожданное расслабление. Они обе как-то вдруг осели мешками в пилотских креслах, головы их свесились на грудь, веки смежились, и все, больше ничего не видели и не слышали. Например, как пустая бутылка выпала из ослабевшей руки Ребекки и покатилась по полу в самый угол звездолета. Или как на берег острова выползло что-то громоздкое, пересекло его по диагонали, чуть задержавшись рядом с шасси их корабля, принюхиваясь, а потом неспешно добралось снова до воды и, поднимая стаи мелкий и крупных пузырей, погрузилось в нее.
Проспали они до самого вечера. Первой возвратилась к действительности певица. И хоть у нее просто зверски раскалывалась голова, она оказалась способна сотворить в их убежище настоящую панику. Отчего? Все было просто. Ребекка глянула на край болота, а белое светило в тот момент собиралось уже начать в него погружаться. Это же значило, что всего через час, не более, на Картрузе должна была наступить ночь. А с наступлением темноты, что делали местные обитатели? Правильно, они выползали из зловонных вод. И это певица еще не ведала про хищных ночных птиц. Но госпоже Томсон и увиденных вчера вечером и ранним утром «змеек» для паники хватило. Ее воображение живо нарисовало, как набрасывались на возвращающегося Марка, и голос в ней прорезался сиреной сам собой.
– Тревога! Его нет! Марка нет! Мы здесь одни! А он…а мы! Караул!!!
Второй раз за сутки после глубокого сна Мирослава подверглась такому резкому пробуждению. Она снова взвилась с места как ужаленная и закрутилась на месте. Потом чуть пришла в себя, но еще пребывала в шоке, потому что нисколько пока не ощущала похмелья. Тут немного порадовалась, что под ногами у нее на этот раз не оказалось никакого мужчины. Но уже через секунду по этому же самому поводу стала хватать себя за хмельную голову.
– Лорд не вернулся! Господи!!! Как же?!! Что же?!!
Так получилось, что вопили они теперь вместе. Долго. Потом выдохлись. А Мирославу еще и зверски мутить начало. От этого, как все равно лишившись рассудка, девушка выскочила из звездолета и помчалась к воде, чтобы в болото облегчить свой желудок.
– Дура! Возвращайся скорее! – орала ей из раскрытой двери Ребекка. – Микки! Справа! Смотри справа! Там змея! О! Однако! Ловко ты ее шмякнула!
– Жить захочешь!.. – забиралась Мира назад в кабину. – Дай-ка мне, Бекки, бутылку с виски. У этой дряни такое склизкое тело оказалось… Но вот шейные позвонки, или как их там, слабые. А у тебя самочувствие, как? У меня голова…у-у-у!
– Не-а! Я похмельем не страдаю. И у нас теперь остался только ром. Пойдет?
