– Мне бы не хотелось сейчас вспоминать тот разговор, маленькая моя. Мои чувства к тебе сильны и чисты. А тот разговор… и что еще могла сказать та женщина? И потом, и речи быть не может о принуждении, радость моя. Только если ты согласна разделить со мной судьбу, назову женой и введу в свой дом. Так, что скажешь? Каков будет ответ?
Мирославе нисколько не хотелось обижать этого человека. Ведь, за время, проведенное в лагере, очень привязалась к нему. И он так много сделал для нее, как никто другой, кроме мамы. Вот про маму она ему и рассказала, чтобы мягче дать понять, что никак не сможет принять его предложение. И про Мирту, и Андрея. Еще она на разные лады дала сохартцу понять, что он хороший, милый, добрый, самый лучший, но все же друг, а не возлюбленный. В итоге твердо заявила, что желала бы теперь всей душой вернуться домой, а не выходить снова замуж.
– Так ты вдова? – Брифф был очень удивлен ее рассказу про Андрея.
– Я теперь даже и не знаю, – пожала она плечами. – Тот захват «Стремительного» все перевернул в моей судьбе. И совсем не ведаю, что стало с мужем, с сестрой и подругами. И Элтон сказал…
– Да, да. Я помню твой рассказ. Скорее всего, лорд прав. Но если ты думаешь, что неизвестность о судьбе мужа делает невозможным наш с тобой брак, то ошибаешься. У нас на планете иные законы. А правила с других планет Сохарты совсем не касаются.
– Тебя – да. Но не меня.
– Хорошо. Я могу навести справки, прежде…
– Брифф! Не надо начинать все с начала. Если ты действительно хочешь мне добра, то помоги вернуться на Землю. Я, знаешь ли, уже до отказа сыта космосом, разными планетами и галактиками. Все, хочу домой.
Умолчала она только об одном. Что сердце ее получило серьезную рану. Сама не поняла, как так получилось, но известие о том, что Марк Элтон, как ни в чем, ни бывало, сел, от души веселясь, в корабль и умчался, куда подальше, отозвалось в ней сильнейшей болью. А она-то отчего-то начала думать, что небезразлична ему. Надеяться на что-то было глупо, конечно, но ее женское чутье… Господи, чем снова была забита ее голова! Все! Все! Пора домой, забиться в уголок своего привычного мира и зализывать раны.
– Маленькая моя! – обратился вдруг к ней Брифф. – Оставаться в лагере на осень для тебя опасно. Это я имею иммунитет против местных болезней, но ты нет. И еще сейчас такая слабенькая. А значит, в любом случае, с Картруза тебе надо улетать. И ты хочешь вернуться на свою планету. Поэтому разумно полететь сначала на Сохарту. Оттуда сюда всего через четыре дня будет звездолет. Обратно полетит на следующий же день. Мне положен отпуск, поэтому смогу тебя сопроводить до своей планеты. Там, в спокойной обстановке, прикинем, как быть дальше. Захочешь вернуться на Землю – неволить не стану, а куплю билет на транспортник. Только надо будет еще разведать, насколько сейчас безопасно в космосе, в связи с последними событиями.
– А что произошло?
– Как что? Война! Против Союза выступили четыре планеты.
– Как мы и предполагали! – в ужасе схватилась она за виски. – Как же я вернусь?
– Паниковать рано. Вот прилетим на Сохарту…
Как-то так вот решили они действовать. И собираясь отправиться в новую дорогу, Мирослава поймала себя на том, что тоскливо начала посматривать на поселок, на экзотический лес, огибающий его подковой, на бескрайние воды озера. Отчего бы, спрашивалось? Ведь точно знала, какая недобрая планета Картруз, сколько зубастых и ядовитых хищников обитает на ней, не говоря уж о болезнетворных бактериях. Ответ на вопрос был на поверхности, но она гнала его от себя. И не видела проку от переживаний, что именно здесь, в окружении ежеминутной опасности, испытала и нечто, похожее на счастье. Это когда сердце сладко сжималось в груди, пропускало удар, а потом принималось биться часто-часто. Или от предчувствия чего-то вдруг слабели ноги, или же толпа мурашек принималась бегать щекотно так по шее и спине, а их внутренние собратья устраивали нечто в ее животе. Да, все это с ней случилось, правда, на совсем короткий миг и именно на этой неласковой бордовой планете. А теперь все. Она покидала это место, и точно знала, что не стоило тащить с собой и воспоминания. Только они ее не спрашивали, жили, прячась в потайных уголках души, и бесполезно было заставлять себя концентрироваться на насущных проблемах, чтобы отвлечься от них.
– Прощай, Картруз, – сказала она, когда грузоперевозчик, принадлежащий торговой компании с Сохарты, поднял их с Бриффом и штабеля бутылок с минеральной водой над планетой.
Мирослава так и прилипла к иллюминатору и глаз не сводила с все удаляющей и превращающейся в бордовую точку планеты. Был момент, что в горле и носу у нее подозрительно защекотало, а в уголках глаз появились непрошеные слезы. Тогда девушка перевела взгляд в космическую даль, только и там воспоминания не пожелали ее оставить и как для новой пытки вызвали из памяти образ синеглазого нектопольца с черными длинными волосами, собранными в тугую косу.
– Все, все! – зашептала тогда она себе. – У него своя жизнь, а у меня своя. Даже странно, что им, нашим линиям жизни, случилось пересечься. Кто он, и кто я! И, если бы ни космос…
Додумать мысль Мира не успела. Все потому, что вдали приметила какую-то светящуюся точку. Вроде, еще минуту назад той не было, а теперь, вот она, и начала увеличиваться и, как бы, приближаться. Нет, все же, не понимала она этот космос. Тревожил он ее, заставлял нервничать на ровном месте. Подумаешь, что-то там в темноте появилось, да в ней немыслимое множество было звезд, планет и…
– Что ты там увидала, малышка моя? – ласковая ладонь Бриффа легла на ее плечо. – Ты уже с полчаса не отлипаешь от окна. Поверни ко мне лицо, милая. Ты плакала? Не надо! Все образуется!
– Я знаю. Иначе и быть не может, – вздохнула Мирослава, но вновь развернулась к иллюминатору. – Только, видишь ли… это, наверное, сказываются пережитые страхи, но мне отчего-то тревожно смотреть вон на ту светящуюся точку.
– Какую? – он тоже заинтересовался, что там могла рассмотреть Мира. Для того чтобы лучше было все видеть, сохартец слегка сместил девушку, и сам придвинулся к борту корабля. Водил глазами, как прощупывал темное пространство, несколько секунд, а потом замер, как окаменел, устремив взгляд в одну точку. – Эй, Трайфф! – выкрикнул возбужденно, обращаясь ко второму пилоту, в тот момент вышедшему к ним в небольшой пассажирский отсек. – Быстро иди сюда! Взгляни-ка! Это то, о чем думаю?
Мысли господин Картлайт так и не озвучил, но лицо его стало выглядеть очень озабоченным. И настрой Бриффа немедленно передался пилоту, или же даже тревога его многократно тем была усилена, если не переросла в панику. Именно поэтому второй пилот немедленно развернулся и кинулся в кабину управления кораблем. Мирослава, наблюдающая за реакцией мужчин на появления за бортом той самой точки, все еще недоумевала, отчего все так переполошились, а их транспортник уже менял направление полета и значительно прибавлял скорость. Все очень напоминало бегство. От кого? Этого понять не могла. Вернее, очень боялась об этом догадаться.
