– Еще чего! Мэг больше даст за девчонку.
– Ну, как хочешь, – пожал тот плечами.
За этим разговором они подошли к зданию в три этажа. Выглядело оно странно. Видимые с их стороны стены были раскрашены в полоску и самыми разными красками. Пестрота так и бросалась в глаза. А над входом в него красовалась вывеска гостиницы под названием «Радуга». Но краска у хозяина заведения, видимо, в наличии была только пяти цветов, вот он и обошелся без синей и фиолетовой.
– Пришли, – заявил Брит. – Хорошо бы свободные комнаты были в наличие.
– Это да. Мы с тобой уже привыкли здесь останавливаться. И обычно Сид всегда находил для нас приличную каморку.
– Все так, только на этот раз нам понадобится не одна комната, а две. Смекаешь? Не стану же я травить тебе душу своим личным счастьем этой ночью!
– Вот черт! Я как-то и не подумал…
В гостинцу Мирослава входила ни жива, ни мертва, потому что после всех этих разговоров и того, что услышала на взлетно-посадочном поле, ожидала только одно насилие над собой. Вот и готовилась к испытаниям. Но как к такому было возможно приготовиться-то? Вот и получалось, что теперь мелко тряслась и выглядела как никогда притихшей.
– Что-то твоя Рута и на это имя не тянет, Брит, – заявил Грег, пока они ждали ключи от двух смежных комнат на втором этаже. – Что-то девица сникла вся. То так бойко выглядела, а теперь сжалась и совсем присмирела.
– И ладно! Проблем меньше. Ха! Пошли! Мне так жрать уже охота, а еще помыться бы надо… Сколько мы с тобой не мылись? Недели две, больше?
– Дьявол его знает! Не помню. То все около одной планеты околачивались, то… А может, сначала натрескаемся? Мне мыться меньше хочется.
– Мне тоже, но сегодня надо бы выглядеть. А ты предлагаешь ввалиться в таверну в таком вот виде? Не! Давай отмоемся, причешемся, все же, сегодня наш день. Все начнут на нас в зале таращиться, завидовать…
– Это да! Тогда ладно. Значит, так и решим. Быстро под душ, а потом встречаемся в этом вот коридоре. Идет? Тебе на все двадцати минут хватит?
– А я? – подала голос Мирослава. – А мне под душ?
– А ты когда мылась? – в сомнении посмотрел на нее «хозяин» – Что?!! Вчера вечером?! Издеваешься?! Воду еще на тебя переводить!
Пока ее рыжий кот плескался за перегородкой, Мирослава сидела смирно на узкой кровати, единственном спальном месте в маленькой комнатке. Сидела и вздыхала. Все от того, что понимала свое безвыходное положение. Вот она была рядом дверь, и ключ торчал прямо в замке, а не воспользуешься этим, так как бежать некуда. Целая планета пиратская – это вам была не шутка. Мира хорошо помнила, что говорил тот самый Большой Том. Окажись только на улице этого городка, а там тебя другой пират сцапает. И возможно, что и не один, а тогда хозяев появится гораздо больше.
– Эй! – вышел из-за перегородки Брит. Он посвежел и так и сиял самодовольством. – Как я тебе теперь, кошечка? Так больше нравлюсь?
Его волосы после мытья стали светлее и ярче. А еще Брит их расчесал и, как мог, уложил на голове ровнее. Поэтому Мирослава и заметила теперь его уши. Прежде их не было видно, теперь же красовались вовсю. Довольно крупные, вытянутые и заостренные вверху. Как только взглянула на них, так вспомнила, что ей говорила про котов Эдит. А как вспомнила, так рот ее сам собою задал вопрос.
– И хвост у тебя есть?
– А как же! – заржал на это пират. – Уже сейчас на него желаешь взглянуть, кошечка? Боюсь только, что если сниму штаны, то…
– Нет! – выпалила немедленно Мирослава. – Я не это имела в виду. Забудем! Глупость, вообще, сказала! И вы это… есть очень хотели…
– Точно. Жрать хочется сильно. А еще там, наверное, нас уже Грег дожидается в коридоре. Пошли, что ли?
Чернявый приятель Брита и, правда, подпирал к тому времени стену за их дверью. А как Мирослава на него посмотрела, то тоже подметила характерную форму котовских ушей. Значит, действительно, Эдит не ошиблась, и такие выдающиеся уши возможны у всех представителей планеты Артрол.
– Наконец-то! Что так долго? Я думал, подохну здесь с голоду.
В таверне оказалось, что все столы к тому часу были уже заняты. Хорошо, что Грег углядел дальнего родственника, и тот уговорил своих потесниться. Так их троица смогла усесться и сделать заказ, а Мирослава принялась рассматривать других артрольцев, сидящих за столом, особое внимание уделяя, опять же, их ушам.
– Что это твоя баба, Брит, так на меня пялится? – заявил родственник чернявого. – Я ей что, так понравился? Может, хочет, чтобы у тебя ее перекупил? Не надейся, кошка, хоть у тебя и такие красивые глаза, но я баб никогда не покупаю, я их разбоем добываю. У меня их знаешь сколько?!!
– Как будто я соглашусь продать! Что вы все заладили! Продать! Продать! Я с ней еще не спал. Вот попробую, там и решать стану, что с ней дальше делать.
Мира, как только такое услышала, так моментально глаза и опустила. Начала рассматривать крышку столешницы. До тех самых пор, как им принесли заказ. Тогда уже занялась исключительно едой. И сразу по двум причинам: и голодная была, и нарываться на неприятности больше не хотела. А мужчины почти до самого конца трапезы все перебрасывались всякими фразами, и те не всегда были такими безобидными, как несколько первых. И еще она подслушала, как этот самый «родственник» объяснил, почему в зале было так многолюдно, что ни одно место не пустовало. Оказалось, что на Фаритус этим утром прибыли сразу несколько транспортников, вот в этом небольшом городке и стало от этого так многолюдно, что из-за тех пассажиров и в гостиницах комнаты разобрали и в тавернах было не протолкнуться. А еще поняла, что среди прибывших оказались и те самые заключенные с Марса, про которых когда-то говорилось в новостях, то есть беглые каторжники. Как услышала такое, так вспомнила процессию, шедшую по светящейся полосе в космопорту. Припомнила, поежилась и втянула голову еще больше в плечи.
– Эй! Братва! А это случайно не Грин Молния? – встрепенулся незнакомый пират за их столом.
– Где? – спросили его сразу несколько голосов. А Мирослава сделала вывод, что речь шла о каком-то известнейшем из пиратов, раз вопросы звучали так возбужденно и заинтересованно.
– Вон. В зал входит. Смотрите! Точно он! Вот черт! Здорово! Я знаю, что его уже дважды или даже трижды приговаривали к смертной казни в Союзе, а вот он!
Мира не удержалась и тоже покосилась в ту сторону, куда развернулись многие из мужчин, и не только сидящие за их столом. Но рассмотреть того, о ком шла речь, не получилось. Все потому, что в зале в этот момент началось оживление, и некоторые посетители повставали со своих мест, вот за их спинами и не было возможности что-либо рассмотреть. Тогда она и не стала напрягаться, а дальше продолжила ужинать.
– Грин! Грин! – там и тут слышалось это имя. Это того каторжника узнавали новые и новые посетители таверны. А еще раздавались звуки, по которым можно было догадаться, что многие из присутствующих желали лично поздороваться с местной знаменитостью: топот, падение скамеек, хлопки, шлепки, гомон и, конечно же, ржание.
