Беспокойный сигнал клаксона нарушил приятное чувство. Лина обернулась и узнала Генриетту Альберс, резко затормозившую у тротуара. После сообщения дочери, которой каким-то образом все-таки удалось его отправить в подвале, она немедленно села в машину, чтобы забрать девочек. В конце концов, хотя Бобби предупреждали о том, что будет сильный ливень, вышла она днем из дома без зонта.
Лина обернулась. Но было уже поздно. Скамейка, на которой только что сидел таинственный юноша, была пуста. Только сломанный зонтик, который ветер гонял по асфальту, напоминал о присутствии странного дуэта. Еще до того, как она успела удивиться, входная дверь «Утра» распахнулась и оттуда выскочила Бобби.
Лина почувствовала слабость, когда опустилась на обивку автомобильного сиденья. Надеясь увидеть еще раз того юношу, она оборачивалась снова и снова, пока площадь Веннингера не исчезла из поля ее зрения. Юноша как сквозь землю провалился. Лина почувствовала прилив разочарования. Задумчиво погладила она хронометр на запястье. Он был теплым. Часы ли вызвали эти силы, которые она не способна была контролировать? Она ощутила, как рука Бобби потянулась к ней, и сразу почувствовала себя немного лучше. Другой рукой Бобби украдкой вытащила толстый конверт из-под блузки.
– Для тебя, – сказала она. – Здесь внутри – все, что тебе нужно знать.
16
Есть кто-нибудь?
Коричневый нераспечатанный конверт лежал на столе. Лина не осмелилась открыть сверток. Как будто смерть родителей стала бы бесповоротной и окончательной только после того, как она узнает подробности. Она не чувствовала себя достаточно сильной, чтобы перечитать вновь детали происшествия. Пока нет. Но и уснуть она тоже не могла. Всякий раз, когда она закрывала глаза, она видела перед собой необычного юношу с разноцветными глазами. Мимолетный взгляд прочно врезался в ее память. Она чувствовала, что между часами, трагическим происшествием и таинственной фигурой на скамейке есть какая-то связь. Почему этот парень так внезапно исчез?
Полночи она ворочалась в постели взад-вперед, вслушиваясь в темноту. В какой-то момент машина свернула на стоянку, поднялся шлагбаум, и свет фар ударил в окно. Тени заплясали по стенам. Знакомые звуки казались привычными: дверца машины хлопнула, раздался звук шагов. Ветер донес до Лины приглушенные голоса, скрип жалюзийных ворот и характерный грохот багажных тележек. Люди привозили и вывозили со склада предметы. Во втором часу она не выдержала. Поднявшись с кровати, она украдкой выглянула из-за занавески на ночную стоянку. Надпись «Сити-бокс» отражалась в грязных лужах, по асфальту катилась доверху нагруженная тележка, Гарри сидел на корточках в своей тускло освещенной коробке. Неужели бедняга никогда не спал? Его лицо сверкало синеватым светом из-за экрана телевизора. Все было спокойно.
Внезапно телефон Лины издал сигнал. Свет дисплея осветил часть комнаты. Кто-то послал ей сообщение. Посреди ночи. Осторожно Лина подобралась к телефону, нащупывая кнопки, словно от самого телефона исходила опасность.
«Иди спать, Лина. Завтра ты должна быть бодрячком», – было написано в сообщении. Это был Гарри. Лина озадаченно вернулась к окну. Гарри Кинг помахал ей из своей коробки. Как он это сделал? Почему-то ее утешало, что Гарри Кинг присматривает за ней. Лина снова откинулась на подушки и закрыла глаза.
– Лина, вставай, уже. Лина, поторопись. Лина, завтрак.
Лина это, Лина то… В какой-то момент она, должно быть, уснула. Субботнее утро приветствовало ее привычным хаосом. Ее одежда валялась по всей комнате, сестры шумели в коридоре, время тикало, и последняя игра сезона уже приближалась. Только таинственные часы, которые она носила на запястье, напоминали о ее приключениях. И толстый конверт, который укоризненно смотрел на нее. Она уже хотела броситься в ванную, когда заметила что-то странное. На подоконнике лежал ее словарик, открытый на странице, не имевшей никакого отношения к текущей теме урока. В 12-й теме были перечислены дружеские и родственные термины: подруга – girlfriend, мать – mother, тетя – aunt, дочь – daughter, бабушка – grandmother, внучка – granddaughter. Древний, доисторический учебный материал. Хор голосов непрошеных гостей в ее голове превратился в симфонию. На этот раз голоса пришли к единому мнению. «Кто-то ночью был в твоей комнате», – кричали они. Лина поняла, что находка ничего не значит. Тетя нашла книгу, когда наводила порядок в торговом автомате, и ночью отнесла в ее комнату. Вот как должно было быть. Конец. Точка. Все очень просто.
Ей хотелось думать о гандболе. И о том, что она увидит Йонаса. У нее действительно не было времени прислушиваться к паническим голосам в голове. Она спрятала толстый конверт в свой школьный рюкзак, единственное место, которое было недоступно ее любопытным младшим сестрам. После игры оставалось достаточно времени, чтобы подумать о прошлом.
Несмотря на видимость самообладания, в ее голове не было покоя. Лина не могла его ни схватить, ни услышать, ни попробовать на вкус, ни почувствовать запах, ни увидеть или доказать: непреодолимое чувство, что за ней кто-то наблюдает, не отпускало ее. Невидящие глаза сопровождали ее во время чистки зубов, за поспешным завтраком, провожали ее в комнату, где она поспешно начинала собирать футболку со спортивными вещами. Следовали за ней к спортивному парку.
Открытые площадки спорткомплекса непосредственно примыкали к городскому парку и Айхбергу. Дважды в неделю на тренировках Лина мчалась вверх по крутому склону к площадке, затем вниз по крутому склону, один раз вокруг утиного пруда и обратно через гору и автостоянку. Местность была идеальной трассой для обязательной беговой тренировки гандболистов.
Сегодня холм покрывал густой туман. Царила нереальная атмосфера. Лина уставилась в непроглядность, пытаясь что-то разобрать в серых тонах. Там кто-то прячется? В укрытии кустов? Может быть, тот незнакомец? Как бы она ни старалась, воспоминание о его таинственной персоне постоянно отвлекало ее от восприятия действительности.
– Что ты тут топчешься? – крикнул чей-то голос. – Мы сильно опаздываем. – Ее товарищ по команде Элиф подхватила ее под руку и потащила дальше, в катакомбы спортивного зала.
В раздевалке Хлоя, как обычно, произносила пафосную речь. Она прыгала в лифчике и трусиках, демонстрируя не только идеальные изгибы, но и свои новые радужного цвета наушники.
– Вообще-то я хотела получить их на день рождения. Но мама отдала мне их раньше. Она купила их во время шопинга в Лондоне. Радуга все еще в моде? – спросила она в трубку. Ответа она не ждала. Зачем? Если у Хлои было что-то новое, то это было в моде. Тренды в Веннингере следовали за Хлоей, а не наоборот.
Лина поставила свою сумку рядом с Бобби, которая отошла в самый дальний угол раздевалки. Она практически тонула в своих черных шортах и оранжевой рубашке. Футболка прилипла к ее телу, как плохо сидящий карнавальный костюм. То, что Бобби приняли в команду, было связано не столько с ее талантом, сколько с неустанной работой ее матери в клубе. Бобби никогда бы добровольно не пошла в спортивный клуб. Ее заставила Генриетта Альберс, которая прилагала все усилия к тому, чтобы выманить свою затворницу, сидящую за учебниками, из дома.
