— Я ненавижу тебя, я все равно сделаю так, чтобы тебе свободы не видать.
— Это твое право, ведь ты у нас мэр города, — Нерон глубоко вздохнул. — Но у тебя вряд ли что-нибудь выйдет. В общем, я позвонил тебе для того, чтобы сообщить эту новость. Мы остаемся вместе, в одном строю. Пока!
* * *
Он был готов к отъезду, к отчаливанию от пристани, где он провел не так уж и много времени. В багажнике машины было все — и еда, и инструменты, и запаска, и кое-какая одежда, и канистра бензина для дозаправки, и все равно он почему-то не мог приказать руке переключить скорость и помчаться прочь из этого города. Руки сами крутили баранку именно туда, куда как раз не надо было ехать — к двухэтажному домику, затерявшемуся между высотными домами.
Малыш кинул взгляд на часы и отметил, что прошло ровно два часа с тех пор, как он высадил тут пассажирку. Зачем он вернулся? Просто он так долго был одинок в этом мире, что первое же проявление искреннего чувства не оставило его равнодушным. Ему захотелось еще раз взглянуть на ту, которая верила ему.
Ирина подошла к окну. Длинная, как селедка, «Ауди» с затемненными стеклами стояла на том же самом месте, где он ее высадил.
Она рванулась вниз, словно ей было шестнадцать лет.
— Ты куда? — крикнула ей мать.
— Ты вернулся? — спросила Ирина, задыхаясь.
— А почему нет? Я ведь обещал.
— Какое счастье, что ты вернулся! Можешь подождать десять минут?
— Могу.
Ирина так же быстро помчалась обратно в дом и стала судорожно кидать в сумку какие-то тряпки. Потом закрыла сумку, так и не поняв, что взяла с собой, подняла ее и пошла к выходу.
— Ты куда? — вновь спросила мать. — Надолго?
— Навсегда.
Уже у самого выхода она вдруг поставила сумку, вернулась и набрала номер отца.
— Алло? — его голос звучал вполне бодро, как и должен был звучать голос мэра большого города.
— Ты сделал то, что я просила? — спросила Ирина.
Мэр не знал, что ей ответить. Сказать, что это не в его силах, не в его возможностях? Что он привык находить компромиссы?
— Я так и знала, — произнесла Ирина после паузы. — Так знай, что у тебя нет больше детей. Глеба убила я, потому что он был не человеком, а животным. Он не имел права на существование. У тебя нет больше дочери, потому что я тебя презираю. Ты отдал нас на заклание своему богу — политике. Ты проспал нас, мы выросли без тебя, мы жили без тебя, ты никогда не интересовался, что мы из себя представляем. Кстати, знаешь, кто меня сделал женщиной в пятнадцать лет, трахнув на заднем сиденье автомобиля? Твой ненаглядный Нерон. Тогда вы были большими друзьями. Это он посадил на иглу Глеба и превратил его в чудовище. И все ради того, чтобы иметь на тебя влияние, когда ты вдруг восстанешь против него. Но ты все равно на это не решился. Я тебя ненавижу! Прощай!
Она бросила трубку и только сейчас заметила, что весь ее монолог слушала мать. И все равно выплеснутое из души и мучившее ее до этой минуты сознание гнилостности собственного существования дало ей ощущение нового рождения.
— Прощай, мама, — сказала она. — Я больше не вернусь к вам. Чтобы со мной ни случилось. Даже под угрозой смерти.
Прошли те десять минут, которые она просила у Малыша. Он ждал ее. Ирина выбежала из дома с сумкой на плече, в которой было все, что она могла назвать своим.
— Ну что, я готова. Поехали! — сказала она, забросив сумку на заднее сиденье и усаживаясь рядом с ним. Она не спрашивала, куда он едет, далеко ли, что она будет там делать. Она просто вверила ему свою судьбу.
— Поехали! — Малыш развернулся, и машина помчалась в сторону сгоревшего поселка, который так и не стал городом всеобщего счастья. Возможно, эти двое смогут найти его там?
* * *
Когда человеку говорят, что он дерьмо, это неприятно. Когда об этом говорит собственная дочь, это неприятно втройне. Мэр долго сидел в своем кабинете. Пару раз подписал бумаги, ответил на какие-то телефонные звонки, а в голове все время звучал голос Ирины, которая спрашивала его, знает ли он, кто сделал ее женщиной.
Рука мэра выдвинула один из ящиков стола и вынула оттуда коробку, в которой у него хранился пистолет, именной, с дарственной надписью, имелось у него и разрешение на его хранение и ношение. Он им никогда не пользовался, держал как сувенир.
Мэр передернул затвор, дослал патрон в патронник. Он умел пользоваться оружием. Пистолет не вернулся в ящик, а был спрятан в карман пиджака. Но потом мэр решил, что там он будет слишком заметен и перепрятал его за ремень брюк, застегнув пиджак на нижнюю пуговицу.
* * *
— Ну что, капитан, отправляемся в дальнее путешествие, где встретимся со старым знакомым, — сообщил ему Нерон. — Ты поедешь со мной и покажешь, где именно ты встретил тогда бывшего своего шефа и его спутника. Я надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.
Антон понимал, что Нерон имел в виду ту гонку на выживание, когда его гнали дальше от города, не давая вернуться, туда, где на многие сотни километров не было жилья.
— Ты не забыл, где ты их подобрал? — Нерон с прищуром смотрел на Антона. — Я люблю людей с хорошей памятью.
— Найдем, — успокоил его капитан, не видя ничего плохого в том, чтобы показать ему место встречи на лесной дороге с Кочетковым и Малышом. — Может, не с первого раза, но найдем.
«Рысь-покойничек знак там оставил, должен сохраниться, — сказал Нерон про себя. — Машинку спалил ту, что врезалась в дерево. Между прочим, со всеми, кто там был. Хорошая заметка, мимо нее нельзя проехать.
И он посмотрел на капитана, словно намекая, что тот тоже может оказаться в такой вот машине.
Экспедиция за город состояла из двух машин. «Мерседес» с Нероном, двумя охранниками, водителем и капитаном и джип охраны. Они мчались по городским улицам, не соблюдая правила уличного движения. От них шарахались встречные машины, принимая «Мерседес» Нерона за правительственный. Те, кто ехал с ними в одном направлении, сбрасывали скорость и подавались в сторону.
— Правильно делают, — заметил Нерон Серову. — Лучше вовремя свалить в сторону и остаться в живых. Твой Кочет не хотел уйти в сторону, и в этом была его главная ошибка.
* * *
Мэр уже в своей машине набрал номер начальника ГАИ. Когда он проходил мимо секретарши, та попыталась с милой улыбочкой поинтересоваться, куда он направляется, но взглянув в лицо мэра, прикусила свой не в меру болтливый язычок.
— Ты «мерс» Нерона знаешь? — спросил мэр у гаишника.
— А кто его в городе не знает? — ответил главный городской гаишник.
— Ты можешь сейчас сказать мне, в городе этот «мерс» или нет. Имеются в виду дороги.
— Конечно, есть, — начальнику ГАИ уже доложили про кортеж из двух машин, которые мчались на огромной скорости, начхав на дорожные правила. — Едет в сторону кольцевой в восточном направлении.
