Те, увидев участкового, хотели было смыться в дом, но он остановил их окриком. Они нехотя вернулись и встали в позах, которые выражали, с одной стороны, вынужденную покорность власти, а с другой, — давали понять, что плевать они хотели на старлея с высоты птичьего полета. За мирное сидение на лавочке сегодня уже не привлекают к уголовной ответственности.
— Привет, — небрежно бросил старлей.
— Привет, — они недоверчиво и с плохо скрываемой враждебностью ждали продолжения.
— Кто-нибудь Шпика видел сегодня? — спросил старлей. — Мне с ним поговорить надо.
Парни переглянулись, потом синхронно пожали плечами.
— Нет, сегодня он не появлялся.
«Сопляки, — про себя думал старлей. — Ведь все равно не скажут правды».
Но он скрыл раздражение и подсел к ребятам. Достал платок, вытер вспотевший лоб. Потом раскрыл портсигар:
— Угощаю.
— У нас свои, — они пренебрегли столь щедрым жестом, словно давали ему понять, что за такую дешевку, как его сигареты, не покупаются.
— Еще утро, а уже жара, — навязывал парням беседу старлей. — А вчера его видели?
Парни взглядами посоветовались, отвечать менту или опять игнорировать его вопрос.
— Да был тут он вчера. Сидели, на гитаре играли. Весь вечер.
Несмотря на то, что к Шпику у местной братвы отношение было, мягко говоря, прохладное, они решили его на всякий случай прикрыть, создать ему алиби. Сработала корпоративная солидарность. Каким гнусным парнем ни был Шпик, мент в любом случае хуже.
— Мне, в общем-то, он и не нужен, просто просил помочь с работой, так я ему подыскал неплохой вариант, — старлей придерживался выбранной тактики. — Был в ваших краях, хотел его порадовать.
— А-а-а…
— Вчера, если, правда, что вы весь вечер забавлялись с гитарой, может, видели нездешнюю девчонку? Симпатичная такая, но с характером.
Парни вновь переглянулись, вспомнив вчерашнюю красотку, которая отшила их с помощью пистолета, и насторожились.
— Тут их полно всяких бродит, — осторожно оказал один. — Рядом трасса, девчонки зарабатывают, дальнобойщиков ловят, женские услуги предлагают. И все, в основном, симпатичные. На крокодила кто клюнет? Да еще за деньги!
Парни рассмеялись, и старлей уцепился за это, удалось растопить лед недоверия.
— Девчонка из тех, что палец в рот не клади, — подсказал. — Ну что, вспоминаете?
Если бы Елена была местной, парни наверняка бы промолчали, сработала бы та самая корпоративная круговая порука. Но Елена была чужой, ничьей и слишком много о себе мнила. Решили ее сдать.
— Да, мелькнула вчера тут одна такая, — небрежно обронил один из них. — Но мы не знаем, откуда она. Может, с трассы, может, так шла мимо.
— А где вы ее видели? — старлей понял, что ему идет фарт, только бы не спугнуть парней, только бы они не подумали, что могут увязнуть.
Но те уже загорелись жаждой мести.
— Вон из того дома выходила, — показал рукой один из них.
Малыш, наблюдавший всю эту сцену из окна, отложил бинокль. По тому, как решительно старлей встал и направился к их дому, он понял: сейчас тот будет здесь.
«Что делать? — прикидывал лихорадочно. — Если позвонит, надо принять его, как предыдущего визитера. Не откроешь, — явится снова и уже не один».
Позвал Елену, которая прибиралась на кухне, рассказал ей об увиденном и велел быть наготове. Он не сомневался, что, несмотря на раненую руку, с ментом справится. А как быть с парнями, направившими его сюда? Они наверняка из той компании, что вчера приставали к Елене, и значит, им не терпится узнать, с чем старлей вернется обратно.
«Этих сопляков тоже придется на время вырубить».
Прошло уже минут пять, как старлей поднялся со скамейки. Малыш прокрался к входной двери, заранее открыл все замки и через дверной глазок стал наблюдать за лестничной площадкой.
Наконец в глазке появилось искаженное изображение. Он, старлей! Тот потянулся рукой к кнопке звонка. В это время Малыш резко распахнул дверь и ударом ногой в пах заставил его скорчиться в три погибели Тут же, схватив милиционера за волосы, Малыш рванул его на себя, втаскивая в прихожую. И еще удар ногой, чтобы высвободить руку и запереть дверь. Старлей затих. Но Малыш на этом не успокоился, добавил раз-другой по болевым точкам, чтобы тот подольше не мог прийти в себя.
— Найди веревку, надо его связать, — сказал Елене, которая стояла тут же, прикрытая дверью, с пистолетом наготове.
Она бросилась в ванную, а Малыш подошел к окну и выглянул на улицу. Парни сидели все там же, не спуская глаз с их подъезда.
«Вот гады, — раздраженно подумал Малыш. — Молодые, а любопытны, как старухи!»
Елена принесла веревку, они вдвоем связали старлея и затолкали в одежный шкаф.
— Все, надо уходить, — сказал Малыш. — Собирай шмотки, а я пойду вперед, там надо еще кое-что сделать. Увидишь, что я сел в машину, — выходи с вещами.
Он осмотрел себя в зеркале: что ж, внешний вид вполне приличный. За то время, что они тут скрывались, Елена успела перестирать всю одежду, высушить и погладить.
«Все равно тех двоих придется так или иначе нейтрализовать, иначе они не дадут подойти к «Ниве» — думал он, спускаясь по лестнице. — Поднимут шум, машину, мол, угоняют».
Они о чем-то разговаривали, когда вместо старлея из подъезда появился невысокий худенький паренек, может, чуть-чуть постарше их, болезненно осунувшийся и бледный. Одна рука у него была на перевязи. Направился в их сторону.
— Ты его знаешь? — спросил один.
— В первый раз вижу, — ответил второй.
— Я тоже.
Малыш подошел к ним:
— Вчера вечером тут какие-то хмыри приставали к моей девушке. Вы, случайно, не из той компании?
Малыш не выглядел грозным противником, тем более против двух уже почти сформировавшихся подростков в самом, кстати, агрессивном возрасте. Вдобавок они были на своей законной территории.
— Ну, а если из той, так что? — с угрозой протянул нараспев один из парней. — Пусть не ходит одна.
— Мне кажется, кое-кому тоже не стоило бы тут ходить, — добавил второй. — Руку тебе не здесь сломали? А то можно и вторую…
Малыш не дал им больше болтать. Ударом одной ноги и тут же второй уложил обоих. Парни, как он и рассчитывал, свалились без лишнего шума за скамейку, в высокую траву, почти полностью скрывшую их.
«Что и требовалось доказать», — подумал Малыш и оглядел двор: не заметил ли кто этой мгновенной сцены? Но двор был почти пуст, только в дальнем его углу, метрах в пятидесяти, в песочнице возились ребятишки, а рядом сидели и вязали присматривающие за ними старухи.
