Ползти было ненамного проще, чем делать вид, что ты тут гуляешь и любуешься видами огненных фонтанов, которые начали то и дело вырываться через многочисленные трещины в полу. Я только и успевала, что уворачиваться от них, дабы не превратиться в жаркое. Сомневаюсь, что никто не позарится на свежеприготовленное на открытом огне мясо. Свежатинка еще ни у кого не вызывала тошноту.
Мои поиски принесли мало пользы, в первую очередь мне самой – я заблудилась, почти ничего не видела, не слышала и не чувствовала. В один прекрасный момент страх накрыл меня, и я готова была поддаться малодушной панике, лечь и ждать прихода начала конца, но сумела взять себя в руки. Я должна выбраться отсюда. Любой ценой! У меня есть ради чего бороться со смертью и не дать ей победить меня. Эта несговорчивая особа не получит сегодня в качестве еще одной жертвы меня. У Трехгории должен быть правитель…
Последнее, что я увидела в этом развороченном аду, – яркий бирюзовый свет, вырвавшийся из кольца на моем пальце. Я даже не успела удивиться. Потом была темнота и, что самое главное, – тишина…
ГЛАВА 22
Я лежала на травке. Зелененькой такой, свеженькой. Травка, я тебя люблю, слышишь? Мне так надоели эти пещеры и подземелья с их каменными мертвыми стенами, что я готова целовать каждую былинку.
Надо мной ветер шелестел листвой, невидимые птички щебетали в кронах деревьев, даже мухам я сейчас была рада до безумия. Как жить-то здорово!
По травинке перед моим носом ползла божья коровка по своим коровьим делам. Я с интересом следила за ее неторопливыми движениями, даже точечки посчитала – две. Интересно, это что-нибудь означает? Вот она долезла до самого верха, расправила прозрачные крылышки и улетела. Мне бы ее проблемы…
Я приподняла голову и осмотрелась. Место то же самое, где состоялся поединок Васьки и Александра и откуда мы с Васькой пропали. Рядом валялся мой меч, теперь уже совсем пустой от каких-либо заклинаний и никому не нужный. Да уж… Спасибо тебе, бабка, за доброту душевную и наследство немыслимое. Хорошо еще жива осталась.
Странно, а почему меня никто поднимать не бросается? Про меня все забыли, что ли?
Я села. Никого. Интересно, и куда все подевались? И где мой бессмертный жених, интересно мне знать? Вот так всегда – когда не надо, он лезет со своей заботой, а когда нужен – никогда рядом не бывает. Вот как так можно? Бросили меня одну тут.
Кусты недалеко от меня зашевелились, и я уже обрадовалась, что увижу чье-то знакомое лицо, но вместо этого листва явила моему взору желтоглазую волчью морду. Волк спокойно изучал меня, не пытаясь приблизиться. Я тоже на него уставилась. Правильно – спаслась от одного, так другие сожрут. Моя судьба так же непредсказуема, как и я сама. Вот спасибо!
Я приготовилась отразить атаку силовым заклинанием, но так не хотелось действовать против животного магией. Однако волк нападать не пытался и изучал меня с некоторым любопытством, да и голода в его глазах вроде не наблюдалось. Наверное, уже успел пообедать. По крайней мере, очень хотелось на это надеяться.
– Привет! – как можно спокойнее поздоровалась я.
Волк не ответил, некультурный, но и взгляда не отвел. Может, ему мой внешний вид не нравится? А чего он вообще так на меня вылупился? Есть, похоже, не собирается, но и уходить не торопится. Я, конечно, понимаю, что представляю не самое оригинальное пугало в мире, но ведь можно и как-то поскромнее себя вести.
– Может, хоть ты меня проводишь? – попросила я хищника, поднимаясь на ноги.
Звук собственного голоса действовал на меня как всегда успокаивающе, и мне даже показалось, что желтоглазая зверюга меня поняла. На морде появилось выражение некоторого удивления, даже бровки поползли вверх, и… честное слово, он ухмыльнулся. Да уж… Даже волки надо мной насмехаются. Дожила…
Поняв, что есть меня все-таки не собираются, я подобрала меч и направилась в сторону замка, уже не обращая на животное внимания, благо немного представляла, в какую сторону ноги направлять.
Меч был безумно тяжелый, поэтому пришлось тащить его волоком за рукоять, конец ножен оставлял на земле достаточно глубокую борозду. Бросить его мне было жалко. Столько волнений и нервов из-за него потрачено, что рука не поднималась зашвырнуть в ближайшие кусты.
Волк последовать за мной не пожелал, проводив взглядом до опушки, и скрылся в зарослях. Ну и не надо. Ну и пожалуйста! Сама доберусь, без хвостатых.
И я потопала домой, предварительно приведя себя в порядок в ближайшей более-менее чистой луже. Да уж… Видок у меня еще тот, будто из могилы только что вылезла. Хотя данное сравнение не очень далеко от истины.
Нет, ну каковы друзья у меня, а? Бросили на произвол судьбы. А князь вообще хорош… Ничего, теперь он от меня не отделается, я умею быть очень злопамятной. Мне ведь пешком тащиться придется, а путь не очень близкий. Не могли подождать. Ну я им устрою… восстание из преисподней.
Подбадривая себя подобными мстительными мыслями, я бодро прокладывала путь через густые заросли, пока не вышла на хорошо наезженную дорогу. Как нарочно, на всем протяжении моего пешего пути мне никто не попался. Такое впечатление, что вся Трехгория вымерла или, по крайней мере, решила вести исключительно затворнический образ жизни. Ау! Народ! Люди-и-и… И тишина была мне ответом. Вот так вот, значит, да?
Добралась я до замка только поздно вечером. Сказать, что испытала море счастья и океан радости, когда в быстро наступающей темноте узрела знакомые и такие родные зубчатые стены, было бы откровенным враньем. Я была злой, голодной и до чертиков уставшей. Нет, конечно, какие-то доли счастья и радости в моей душе присутствовали, но настолько крохотные и так глубоко, что я пока их даже не ощущала. Еще бы! Переться через всю Трехгорию с тяжеленной железкой – это вам не на карусельках кататься.
Я обессиленно прислонилась к плотно закрытым воротам и перевела дух. Ура! Дома!
На мой стук долго никто не то что открывать, а даже просто поинтересоваться поздним посетителем не удосуживался. Мне что, ночь тут под дверью сидеть, пока кому-нибудь не приспичит за чем-нибудь сгонять? Нет уж! Сегодня я планирую спать в своей теплой мягкой постельке, и если меня не пустят, то Александру придется опять заказывать новые ворота. Но наконец смотровое окошечко приоткрылось.
– Кого еще несет в ночь глухую?
Любезным стражника назвать было можно только с очень большой натяжкой, да и то лишь за то, что он вообще удосужился снизойти до разговора.
– Открывай, свои! – устало вздохнула я.
– Свои все дома давно, – хмыкнул блюститель кащеевской таможни. – А чужие нам тут не нужны. Повадились ходить, понимаешь, все кому не лень. Не замок Кащея Бессмертного, а проходной двор какой-то…
Я задохнулась от возмущения. Ах, все свои дома, значит?! Ах, проходной двор?! Ах, ходить тут все повадились?! Ну я тебе сейчас покажу, как меня не пускать!
