Гринло перебил:
– Урбластема атаковала именно из-под земли, не так ли?
Бамбанг вроде смутился:
– Да, полноправ, действительно. Очевидно, после ликвидации Урбластемы под Чикаго какая-то уцелевшая часть укрылась глубоко под землей. Мы не знаем, как ей удалось инкапсулироваться и выжить в условиях сверхвысоких температур и давлений. Наша геодезическая разведка, к сожалению, не прошла далее поверхности нижней мантии. Впоследствии Урбластеме удалось добраться до каналов, по которым движется магма, и выйти на поверхность вовсе не там, где мы ожидали ее появления.
– В какой степени загрязнена литосфера?
– Мы еще не получили моделей катастрофы, хотя они, конечно же, выращиваются во многих сферах органосимуляции. Но уже есть основания считать, что инфекция не слишком широко распространилась по земной коре. Урбсиликробы малы и слабы, и размножаются они не сказать чтобы очень быстро. Но отчего-то они стремятся как можно быстрее выбраться на поверхность. Может, хотят первым делом расправиться с нами, как с самой непредсказуемой формой жизни? Или условия существования под землей далеки от оптимальных?
Гринло сам удивился, почувствовав, как в нем пробуждается любопытство:
– Все это кажется совершенно бессмысленным. Урбластема могла бы благополучно прятаться много лет, накапливая массу, разрастаясь по всему земному шару. И сделавшись заведомо непобедимой, она бы потом вырвалась наружу и застала нас врасплох. А вместо этого – слабый неподготовленный штурм. Если честно, я не знаю, что и думать.
– А может быть, нам просто повезло? Гринло невесело улыбнулся:
– Везение – это тоже предрассудок.
Бамбанг принял холодно-деловой вид; обычно он так поступал только в присутствии инспекторов и начальства. И сказал, будто намекая, что у Гринло небогатый выбор:
– Так что же, приступим к осмотру нашей обороны?
– Пожалуй, нет. У меня другие планы.
– Я могу узнать какие?
– Разумеется. Могу сформулировать в трех словах.
– В каких именно?
– Пойду к ней.
Глаза Бамбанга полезли на лоб. Целых пять секунд отсчитали внутренние часы Гринло, прежде чем к индоазиату вернулся дар речи.
– Но это безумие! Пускай вы от горя решили покончить с собой – зачем отдавать Урбластеме ваше тело и дарования?
– Не надо мелодрамы. Умирать я не собираюсь. Надену новую псевдокожу, инфекции она не по зубам. По крайней мере яйцеголовые меня в этом уверяли.
Подумав, Бамбанг сказал:
– Но все равно, разве положено специалисту высшего звена рисковать жизнью?
– Я уже говорил: это дело личное. Хочу вернуть часть своей жены.
Бамбанг сразу понял:
– Так вот оно что! Ее ткани нет в генном банке? И с нее никогда не снимали психокопию? Даже потомства нет? Очень плохо…
Гринло кивнул. Он много раз пытался убедить Строму, чтобы сделала свою нейрокарту, но она всякий раз отказывалась со смехом: мол, такие меры – только для параноиков и для тех, кому время и деньги некуда девать.
– Так что ее психоматрица может быть только у Урбластемы. И вы решили сделать копию… Но вы же должны понимать: мы не можем допустить, чтобы сюда, к нам, попали урбласемена. Слишком велика опасность.
– Копия будет храниться в носителе из того же непроницаемого материала, что и внешний покров. Это абсолютно безопасно. Кроме того, «Просепт» дал мне «добро». Нашим ученым нужен для экспериментов материал Урбластемы.
– Полноправ, вы не будете возражать, если я получу подтверждение от начальства?
Взгляд Бамбанга снова сделался рассеянным. Когда закончилась проверка, кислая мина на его лице сменилась уважением на грани благоговения:
– Вы позволите сопровождать вас до границы зоны?
– С удовольствием, неполноправ. – Гринло был тронут бескорыстием и человечностью спасателя. Он даже, подчиняясь необъяснимому побуждению, протянул длиннопалую руку – для старомодного рукопожатия. Когда Бамбанг схватился за протянутую кисть, на Гринло нахлынула растерянность пополам с дежа-вю. Несколько долгих секунд ему казалось, что повторяется сцена, в которой он побывал стократ. Как будто земля качнулась под его ногами, как будто закружился мир. И он в замешательстве отнял руку.
– Как вы себя чувствуете? – с искренней заботой спросил Бамбанг.
У Гринло включились внутренние конденсаторы, стабилизировалось восприятие реальности.
– Я уже неделю на микроснах, – объяснил он. – Но еще несколько часов продержусь.
Бамбанг сделал жест признания соматопсихической независимости, а затем они, сопровождаемые единственным кибом Гринло и целой толпой верных помощников Бамбанга, направились к гряде холмов, вернее, к тому, что издали казалось грядой белых, странно колышущихся холмов.
Они прошли мимо отделения синохемовских штурмовых жуков и жирафов-разведчиков, выпущенных компанией «ДарМол». Бригада специалистов из «Бехтель-Канемацу-Гошо» присматривала за кибами, которые укладывали термостойкую трубу для подачи сверхгорячей плазмы. Это на самый крайний случай: если выпустить такую плазму, погибнет не только нападающий, но и обороняющийся.
По мере их приближения к гряде она все росла, делилась на отдельные возвышенности. И наконец холмы возвысились над пришедшими. Холмы были живыми. Они двигались.
Каждый был высотой двадцать метров, весом с двух базово-линейных китов, широченный, белый, как тесто, а наверху сидел обычный человек, наездник, но выглядел он карликом. Макро-Фагов друг от друга отделяла дистанция в четверть длины тела. Пахло от них сырой землей – этот запах характерен для микотронных существ. Время от времени из туловища всеяда произвольно выстреливало щупальце или псевдоподия – чтобы прозондировать ближайшее окружение.
– Да, впечатляет, – кисло похвалил Гринло. – По крайней мере – меня. Насчет Урбластемы – можно только догадываться.
– Полноправ, это попахивает пораженчеством, – надулся Бамбанг. – Я понимаю, вам тяжело, но у нас долг перед «Просептом» и человечеством, мы обязаны действовать, как положено профессионалам. И между прочим, Урбластема не так уж и неуязвима. Она, да будет вам известно, при нападении больше полагается на быстроту и массу. И пока мы можем бить ее тем же оружием, у нас есть шанс на победу. Вот мы с вами тут стоим, разговариваем, а в эту самую минуту огромное количество новых петагерцовых микродезинтеграторов закачивается в резервуары пушек-распылителей, и скоро мы отразим нападение, как отразили все предыдущие.
– Да, получив океан безжизненной грязи. Богатый запас органики. Но – не то, что мы потеряли. Людей, деревья, дома вы не вернете.
– Что ж, полноправ, это так, и это печально. Но мы все восстановим. В том числе и население. Хотя, конечно, вряд ли это послужит вам утешением.
