Из храма счастливый новобрачный тоже меня вынес. Наверное, левитация менее энергозатратна, чем управление чужим телом. К сожалению, кровь из носа Делиля больше не текла, что указывало на то, что управление дается ему легче, чем вчера.
Нас уже ждал экипаж, делилевский или наемный – не знаю. «Муж» усадил меня на сиденье, придав по возможности естественную позу. Мое тело улыбалось, хотя хотелось орать и кидаться всем, что попадет под руку. Делиль осторожно умостился рядом, обнял и тихо сказал:
– Я тебя сейчас отпущу, и поговорим. Пожалуйста, без глупостей. Мне не надо слухов о странностях жены.
– Зачем? – выпалила я сразу, как почувствовала свободу. – Зачем вы на мне женились?
– Ты бы предпочла стать любовницей? – издевательски спросил он. – Я бы предпочла вообще вас никогда не видеть! Вы мерзкий…
Я замолчала не потому, что не осталось подходящих эпитетов, а потому, что Делиль опять перехватил управление и с некоторой ленцой сказал:
– Я же просил без глупостей, Летти. Пробуем опять?
В этот раз я говорить ничего не стала, просто отвернулась, чтобы его не видеть. Если бы я еще могла его не чувствовать, а еще лучше – навсегда избавиться! Я начала всерьез раздумывать, что будет, если я его убью. На месте суда, я бы не только себя оправдала, но и присудила выплатить компенсацию. Но меня никто не поставит на место даже лорийского суда, а уж шамборского…
– Летти, я хочу доказать свою любовь, – внезапно сказал Делиль.
– Откуда она у вас взялась? – пренебрежительно ответила я. – Вы если и любите кого-то, то лишь себя. Остальные для вас лишь орудия для достижения собственных целей.
– И чего я хочу достичь с твоей помощью?
Я пожала плечами, не желая ни поворачиваться, ни говорить с ним. Все это бесполезно.
– Ты для меня важнее всего остального, Летти. Он бросил вознице пару слов и притянул меня к себе, от отвращения я напряглась и попыталась отстраниться, ожидая поцелуя, но Делиль ограничился объятиями и тихим шепотом в ухо: «Я люблю тебя, Летти, что бы ты ни думала».
– Но я вас не люблю!
– Это ненадолго, – уверенно ответил он. – Было бы время, я бы добился тебя не таким способом, но увы, времени не было. Зато сейчас оно есть. Главное – будь благоразумна, и все будет хорошо.
«Все будет хорошо» повторял Делиль уже который раз, не уточняя, кому будет хорошо. Уж не мне точно. Или он рассчитывал, что от постоянных повторений я приму наконец свое счастье и смирюсь с наличием рядом урода? Да, урода – пусть он внешне красив, но гадкое черное нутро от меня ему скрыть не удалось.
Остановился экипаж у нотариуса. Оказалось, доказывать свою любовь Делиль собрался тем, что решил написать завещание в мою пользу. Но мне не нужен был ни он, ни его имущество. Я бы все отдала, лишь бы избавиться от так внезапно появившегося мужа.
Делиль вчитывался в подготовленный документ, я же размышляла, не попытаться ли поговорить с нотариусом. В самом деле, хуже не будет. Вдруг я успею сказать хоть что-то до того, как это заметит мой мучитель? Что-то такое, что возбудит подозрение нотариуса, а возможно, даже заставит его обратиться в стражу.
– Инор… – начала я. – Я бы хотела тоже написать завещание в пользу мужа, – продолжило мое тело. – Иначе получается несправедливо: он для меня все, а я – ничего.
– Полноте, Летти, – запротестовал Делиль. – К чему это? Строго говоря, тебе и завещать нечего.
Протест был фальшивым, равно как и последующие капризные слова моего тела.
– Мало ли что может появиться, Даниэль. Я тоже хочу.
– Не вижу необходимости, но если что ты хочешь, почему нет? Делиль нежно поцеловал мне руку и обратился к нотариусу с просьбой подготовить еще одно завещание. Когда тот ненадолго вышел, муж недовольно сказал:
– Летти, просил же без глупостей. Сейчас бы мы уже могли уехать, а теперь придется ждать. Запомни, тебе меня не переиграть.
– Я устала.
Голос прозвучал безжизненно, но я и не чувствовала больше в себе жизни. Все, абсолютно все попытки освободиться или дать понять о своем бедственном положении терпели крах. Слишком предусмотрительным оказался Делиль.
– Дорогая, подпишешь, и мы сразу уедем. Можно, конечно, уехать и сейчас, но ты же сама захотела затянуть, зачем-то заставила инора делать лишнюю работу. А нам еще к модистке.
– К модистке? О, нет!
Наверное, я застонала, потому что Делиль неожиданно смягчился:
– Хорошо, отсюда поедем сразу домой. А модистку я приглашу к нам. Завтра или послезавтра. Посмотрю на твое поведение.
Принесенные бумаги я подписала не глядя, всерьез подумывая о самоубийстве и испытывая некое мстительное удовлетворение при мысли о том, что Делиль получит в случае моей смерти. У меня и вещей-то личных почти не было. Так, шкатулка с недорогими украшениями да пара артефактов. Впрочем, если бы я заартачилась, уверена – Делиль бы перехватил управление и подписал за меня, не дав растягивать время до бесконечности.
От нотариуса Делиль ушел телепортом, не желая больше испытывать ни свое, ни мое терпение. Боюсь, не слишком мы походили на счастливых новобрачных, несмотря на все его старания. Портреты в коридоре взглянули с укоризной – мол, мы так за тебя болели, а ты нас подвела. Но глядели они недолго – Делиль сразу направил меня к знакомой двери, на которой появилось совсем не идущее ей украшение: наспех сделанная задвижка не подходила ни к самой двери, ни к общему стилю коридора, зато изнутри до нее без магии не добраться.
– Тюремная камера.
– Не преувеличивай, Летти. Это временные меры, скоро в них необходимости пропадет. А пока я просто не хочу за тебя переживать. – Он подтолкнул меня к двери. – Поесть я сейчас принесу. Нужно же нам отпраздновать брак, не так ли?
– Вы один здесь живете?
– Нет. Но слуги на этом этаже почти не бывают. Я тебе непременно все покажу и расскажу. Но позже.
Дверь за мной закрылась, и мерзко проскрежетала задвижка. Прошли сутки, а мое положение стало только хуже.
Глава 14
Сил хватило только на то, чтобы добрести до кровати. Ее никто не прибрал, и одеяло, которым меня укрывал Делиль этой ночью, так и валялось скомканным. Умом я понимала, что нужно бы помыться и поесть, но настолько устала и вымоталась, что даже не подумала завернуть в ванную, благо фляжка с водой так и осталась при мне. Символ того, сколь близка была свобода и сколь недосягаема оказалась. Не рыдала от отчаянья я лишь потому, что внутри было сухо, как в пустыне.
Я присела на кровать и сделала пару глотков. В голове немного прояснилось. Нет, сдаваться нельзя, непременно должен быть выход, и если я пока его не вижу, то лишь потому, что не хватает информации. Но сейчас ей все равно взяться неоткуда, разве что Делиль проговорится, но пока я даже видеть его не могла, не то что спрашивать о чем-то. При мысли о похитителе становилось ужасно плохо.
