– Эй, барон, вы куда? А рассказать? – возмутился Люк.
– О чем?
– О Делилях, конечно. Он же явно о них что-то знает. И не только о винах.
– Днем призраки вообще появляться не должны, – напомнила я.
– Это наверху. А здесь всегда ночь, – возразил Люк. – Если бы не светлячок, мы бы и друг друга не видели.
– А дыра наружу? – возмутился барон. – Она, знаете ли, создает невыносимые по своей отвратительности условия. Солнечный свет, сквозняки…
– Сквозняки у вас и до этого были. Вот мышиная мумия валяется – явно просквозило.
– Это украшение моего скромного жилища, немилосердно вами изгаженного.
– Нами? А мы-то думали, что это мыши и пауки. Вылезайте, барон, поговорим.
– Поговорим, когда определитесь, кто вы и как к вам обращаться, – ехидно ответил Штенье. – Хо-хо. А пока не мешайте отдыхать. Мое время – ночь, как правильно сказала графиня Делиль.
– Я не графиня Делиль!
– Барону лучше видно, – возразил Люк.
– С чего бы лучше? Он вообще ни о чем не знает!
– Так расскажите, – заинтересовался призрак, высунув голову из пола. – Мне, знаете ли, леди, давно ни о чем не рассказывали.
– Вы собирались отдыхать, – напомнил Люк.
– Ничего, это от меня не убежит, наотдыхался уже. – Барон вылез до середины туловища. – Я, знаете ли, последнее время только и занимаюсь, что отдыхаю. Даже надоело. Дырку только закройте.
Он властно указал на проделанный нами проход, настолько властно, что я чуть не метнулась выполнять приказ, хотя сделать ничего не смогла бы. Люк же не пошевелился.
– Чтобы мы оказались в вашей власти? – насмешливо спросил он. – Стоит нам запереться, и выйти сможем только с вашего разрешения, не так ли?
Барон обиженно засопел, что при отсутствии у призрака дыхательной системы выглядело довольно странно.
– Нет у вас никакого ко мне сочувствия, – наконец решил он. – Тогда до ночи.
И опять ввинтился в пол, ради разнообразия издав при этом хлопок, какой случается при открывании бутылки с игристым вином, любителем которого барон наверняка был при жизни – не зря же душа оказалась привязанной к винному погребу.
– Что будем делать? – спросила я.
Люк вытащил артефакт. В кристалле появилась тоненькая зеленая черточка. Настройка началась, но до окончания ее далековато.
– Устраиваться здесь, – решил он.
– Подмести мусор? – не слишком уверенно предложила я.
Нет, Дара на простейшее заклинание Воздуха хватило бы, но мне почему-то казалось, что винный погреб уютнее от этого не станет. Да и хозяину такое отношение к единственному обиталищу не понравится – он уже высказывался против любых преобразований.
– Барон заявит, что портим обстановку, – подтвердил мои опасения Люк. – Все, что у него осталось – воспоминания о дубовых бочках, которые теперь трухой валяются на полу.
Тяжелый вздох пронесся дуновением ветра по погребу, подтверждая слова Люка и выражая страдания Штенье, якобы удалившегося отдыхать, но на самом деле беззастенчиво нас подслушивающего.
– И что ты предлагаешь?
– Нарублю снаружи веток, устроим в этом углу постель. Когда будем уходить, уберем за собой.
Почему-то показалось важным спросить хозяина.
– Вы не возражаете, лорд Штенье?
– А если возражаю?
– Тогда мы уйдем наружу и поставим камни на место.
– Летти, нам нужно укрытие, – укорил Люк. – Снаружи мы как на ладони.
– Разве что для пролетающего дракона. Орки же сюда не заходят?
– Не заходят, да, – довольно ответил барон. – Я всех распугал. Почему-то, стоит им меня завидеть, начинают вопить, как истеричные барышни, и удирать сломя голову.
– А вы?
– А я что? Ни догнать, ни повыть над ухом – привязан к месту, знаете ли. – Он вздохнул. – Был бы жив, повесился бы уже с тоски. Ни гостей, ни других развлечений.
– Тогда почему вы нас выгоняете?
– Да не выгоняю я, просто издержки существования отражаются на характере. Мне днем тяжело и проявляться, и говорить, знаете ли. Устраивайтесь, только бочки не трогайте. Они мне дороги.
– Бочки – это вот эти кучи? – уточнила я.
Но барон не ответил, затих, было даже непонятно, слушает ли. Ничего другого, подходящего на эту роль я не видела, но и это не слишком походило на бочки, разве что на воспоминания о них.
– Лорд Штенье, вы здесь? – Ни звука в ответ, словно не он только что говорил. – Люк, он про эти кучи?
– Думаю, про них. Но угол занять разрешил, и то хорошо. Идем в набег на кусты?
Наружу мы вышли вместе, и садящееся солнце после полумрака подвального помещения показалось необычайно ярким, непривычно бьющим по глазам. Люк точным щелчком пережигал ветки, стараясь не слишком прореживать кусты – привлекать внимания к нашему временному обиталищу не стоило.
– Жаль, что цветов уже нет, – неожиданно сказал он.
– Хотел собрать букет для барона, чтобы ему не было так скучно?
– Нет, для тебя. Барон уже привык к мышиным трупикам, другие украшения ему не понравятся. А тебе там будет тоскливо – камень, мусор и труха от бочек.
– Мы пришли сюда не за кладом, – напомнила я.
– Но клад бы не помешал. – неожиданно Люк вздохнул. – Не могу сказать, что наша семья бедствует, но денег у нас много меньше, чем у Делиля.
Почему-то показалось, что сейчас он переживает совсем не из-за денег.
– Зато ты сам много лучше, чем Делиль. Несравненно.
Забавно, мы знакомы всего несколько дней, а кажется, что знаю его давно. Мы молчали. Люк смотрел на меня, я – на него. Солнце подсвечивало его волосы красноватыми отблесками, и казалось, что на голове Люка бушует пламя, точно такое же, как временами появлялось на кончиках его пальцев. И сам он был как огонь – вспыльчивый, но честный и горячий. Только недогадливый.
Не в силах больше выдерживать молчание, я отвела взгляд и подхватила охапку веток.
– Что ты делаешь сегодня вечером? – неожиданно спросил Люк.
Вопрос предполагал, что есть выбор. Но с учетом того, что уйти мы не могли не только из разрушенного замка, но даже из его неразрушенного винного погреба, вариантов развлечения на вечер я не могла придумать ни одного.
– Тогда я приглашаю тебя на ужин, – правильно понял меня Люк.
– При свечах? – невольно хихикнула я.
– Свечи не обещаю, зато будет весьма романтичный призрак. Когда еще удастся поужинать в компании настоящего призрака?
– Завтра?
Люк достал артефакт телепорта. Кристалл позеленел на четверть.
