– Мы глянем наверху для проформы, – сказал один из мужчин. – Но тут никого нет.
Нэнси слышала, как офицеры бродили по полу у неё над головой, а затем вернулись вниз.
– Пошли, парни, – поторопил полицейский. – Шторм назревает, уверен, мы хотим вернуться в город до того, как он разразится.
– Только послушай, как скрипит и стонет этот старый дом, – пробормотал другой беспокойно. – Он вот-вот свалится в море.
Нэнси с замиранием сердца слушала звук удаляющихся шагов. Хлопнула дверь. И снова наступила тишина.
Прошло несколько минут, потом девушка услышала шорох в комнате. Она почувствовала, что мисс Морзе выходит из своего укрытия. Видимо, к ней немедленно присоединился Джо Митца, потому что раздался его голос, старающийся звучать беспечно:
– Итак, они ушли. Не то, чтобы я боялся быть пойманным, но лучше не искушать судьбу. Полиция любит сфабриковать ложные факты и упечь кого-нибудь за решётку.
– Я понимаю… прекрасно, – ответила мисс Морзе, в её голосе прозвучала горечь.
Никто не упоминал о Нэнси, и девушка подумала, что они забыли о ней. В шкафу было пыльно и тесно. Она почти задыхалась.
«Кажется, они хотят оставить меня здесь, – подумала она в ужасе. – Если я не смогу освободиться, моя единственная надежда на спасение – Джорджи и Бесс».
Но Нэнси хорошо знала, что её подруги не рискнут появиться возле дома, пока не пройдёт достаточно времени. Она должна рассчитывать только на себя, если хочет освободиться.
«К тому же, старый особняк может в любой момент смыть в море», – испугалась она.
Подстрекаемая этой перспективой, Нэнси начала отчаянно пытаться развязать верёвки.
Глава 23. Живая статуя
Несколько минут Нэнси была слишком занята своими неприятностями и не обращала внимания на громкий, возбуждённый разговор Митцы и мисс Морзе. Извиваясь и так, и этак, пытаясь ослабить путы на руках, она только поняла в общих чертах, что Митца пытался вернуть расположение женщины. Не преуспев в этом, он стал угрожать ей.
– Вам больше не удастся пускать мне пыль в глаза, – заявил он жёстко. – Давайте покончим с ложью. После того, как Вы действовали, когда появилась полиция, я знаю, что Вы не так невинны, как притворяетесь. Вероятно, у Вас и судимость есть.
Нэнси не слышала ответ мисс Морзе. Она полностью отвлеклась от разговора, пытаясь развязать верёвки на руках. Они немного ослабли, и у девушки появилась надежда на освобождение.
Но в следующее мгновение одно из замечаний мисс Морзе привлекло внимание Нэнси. Оно было настолько ошеломляющим, что юная сыщица бросила попытки освободиться и превратилась в слух.
– Очень хорошо, Митца, – сказала старушка с дрожью в голосе, – я устала от твоего вечного нытья. Я скажу тебе правду, которая тебя не обрадует. Но тебе придётся её узнать.
– Что Вы имеете в виду? – удивился мужчина.
– Только одно. Я с самого начала знала, что ты принял меня за невинную дурочку, но у меня были свои причины казаться той, кем я не являюсь.
– Что за игру Вы ведёте? – резко спросил Митца.
– Никакой игры. Я теперь старуха, и жизнь уже не имеет для меня большого значения.
– Я не понимаю, что Вы пытаетесь мне сказать. Сомневаюсь, что Вы сами знаете.
– Меня зовут не мисс Морзе, – терпеливо продолжила женщина, – как и тебя не Джо Митца.
– Ошибаетесь. Меня зовут Митца.
– Нет, – возразила женщина, – хотя ты и думаешь именно так. Если ты будешь слушать, а не перебивать, я постараюсь рассказать всё.
– Кто Вы? – потребовал Митца, не обращая внимания на её слова.
– Меня зовут Бернис Конгер. Я дочь бывшего владельца этого дома. Когда-то я жила здесь счастливо. У меня было всё, о чём может мечтать девушка, но я решила сбежать из дома, когда мне было восемнадцать. Я сбежала с никчёмным мужчиной, который оказался аферистом.
– Мне какое до этого дело? – нетерпеливо встрял Митца.
– Подожди, я подхожу к главному. Мой муж всегда был не в ладах с законом, но я любила его и не хотела бросать, поэтому работала с ним. Мы провернули вместе несколько дел, так что, в конце концов, я ввязалась в это не меньше, чем он. Мы занимались контрабандой товаров через канадскую границу и обвели вокруг пальца несколько человек.
– Это рискованно, – хмыкнул Митца. – Бьюсь об заклад, вы попались.
– Да, – устало отвечала старуха. – Мой муж отсидел десять лет в тюрьме. Я получила более мягкое наказание.
– Я всё ещё не понимаю, какое отношение эта история имеет ко мне.
– Ты мой сын!
– Ваш сын? – в шоке ахнула Митца.
– Это удивляет тебя? Я тоже была поражена, когда впервые увидела тебя в поезде, но ты поразительно похож на отца.
– Вы ошибаетесь, – медленно пробормотал Митца. – Я не могу быть Вашим сыном.
– Я не ошибаюсь. Я отдала тебя в детский дом, когда тебе было семь лет. Я регулярно отправляла деньги, но никогда не навещала тебя.
– Как называется детский дом? – спросил Митца.
– Детский дом в Эльмвуде.
Ответ мисс Морзе заставил мужчину пошатнуться, потому что именно в этом учреждении он провёл детство. Но в шестнадцать лет он сбежал, решив, что сам научится жить в этом мире благодаря своей находчивости.
– Я всегда надеялась, что ты вырастешь хорошим человеком, – напряжённым от волнения голосом продолжила старуха. – Я разрушила свою жизнь, но хотела, чтобы у тебя была другая судьба. Я не хотела, чтобы ты знал, что твои родители отбывали срок в тюрьме. Поэтому я и не собиралась видеться с тобой. А потом по чистой случайности мы встретились тогда в поезде. Как только я услышала твой голос, я знала, что ты мой сын. Я проявила дружелюбие, потому что не могла устоять перед соблазном снова встретиться с тобой.
– Значит, Вы меня обманули…
– Я бы не стала называть это так. Ты мой сын, и даже если я совершила ужасную ошибку, мои чувства такие же, как у других матерей. Не могу передать, каким ударом было для меня узнать, что ты унаследовал слабость своего отца, его любовь к лёгким деньгам.
– Где мой отец? – резко спросил Митца.
– Не знаю. Я не видела его много лет. Иногда я думаю, что он мёртв.
Из продолжающегося разговора Нэнси узнала подробности странной, тяжёлой жизни мисс Морзе. После выхода из тюрьмы женщина так часто подвергалась преследованиям со стороны полиции, что во избежание расспросов она была вынуждена прибегнуть к маскировке. Она стала большим специалистом по макияжу, так что ей не составляло труда выглядеть как женщина лет тридцати. Потеря чемодана с костюмом и париком напугала её, и она почувствовала сильное облегчение, когда Нэнси Дрю вернула его.
