– Ты пришла к нам сюда, Наследница, – тихонько шепнула Лорейна, – как свежий поток обновляющего ветра. А завтра ты нас покинешь… Мы уже начинаем скучать по тебе! Вернее, я лишь хотела сказать, что здесь тебя всегда будут ждать. Знай, если когда-нибудь тебе захочется вернуться на Зачарованное побережье, наши ворота мгновенно откроются перед тобой, полуэльф с серебряными крыльями.
– Спасибо! – с волнением поблагодарила я, гадая, не есть ли то место, где нас всегда ждут, наш истинный дом.
Выйти из Эррендира на рассвете, как запланировал наивный Беонир, нам конечно же не удалось. Сначала этому помешало долгое сердечное прощание, устроенное Ульвином и его родителями. Наша неразлучная троица почти утонула в потоке благодарственных и восхищенных фраз, и я в который раз подивилась странному таланту эльфов напускать на себя строгость и неприступность, находясь за пределами страны. Дома они были совсем не такими.
Когда мы наконец-то сумели разомкнуть дружеские объятия излишне гостеприимных хозяев (хотя разве гостеприимство бывает излишним?) и вышли за порог дома, нагруженные разнообразной снедью и флягами с молодым игристым вином, то наше последующее продвижение к городским стенам происходило очень медленно. Это случилось из-за большого количества горожан, желавших поздравить меня с пройденным испытанием, пожелать нам счастливого пути или просто улыбнуться. Да, провожать нас вышел практически весь Эррендир!
Сол неумолимо приближался к зениту, а мы только-только добрались до главных городских ворот в виде створок золотой раковины, где нас ожидали неизменно сдержанный Горм и грустно улыбающаяся Лорейна.
– Ну вот, все чудесные сны когда-нибудь заканчиваются, – вздохнула эльфийская принцесса и обернулась к стражнику, который держал в руках большой сверток: – Позвольте преподнести вам небольшие памятные сувениры, и пусть частичка Зачарованного побережья навсегда останется с вами, куда бы ни привела вас дорога.
Она развернула самый большой предмет, который оказался великолепным набором метательных пластин настоящей эльфийской работы, помещенных в специальный чехол, и протянула его Ребекке:
– Мы рады, что ты так горячо любишь наши творения. Они обладают уникальной способностью – делают тайное явным. Так пусть же одно из них отныне и навсегда станет твоим.
– Я… – Воительница еще никогда не чувствовала себя такой растерянной и счастливой. – Я, конечно, не совсем понимаю, на что ты намекаешь, но они так прекрасны! Спасибо. У меня просто нет слов, Лорейна…
Но та уже повернулась к Беониру и передала ему несколько свитков, перевязанных тонкой серебряной бечевой:
– По распоряжению моего отца наши писцы скопировали для тебя карты земель, расположенных за Зачарованным берегом. Мы верим, что ты сумеешь мудро распорядиться этим даром, следопыт.
Ниуэ потерял дар речи и смог лишь отвесить низкий поклон, а Лорейна, полушутливо разведя руками, обратилась ко мне:
– Я не нашла подарка, достойного тебя, Наследница! Но мы с Ульвином научили твою раковину новым песням, которые поют только эльфы. И если тебе станет по-настоящему тяжело или понадобится поддержка, то поднеси ее к уху, чтобы услышать наши дружеские голоса!
Со слезами на глазах я нежно обняла свою дорогую сестренку, прошептав, что о подобном подарке и мечтать не смела. Лорейна сдавленно всхлипнула, вырвалась из моих объятий и убежала прочь, видимо, боясь разрыдаться и тем самым омрачить и без того грустный миг нашего отбытия из города.
Нам предложили взять лошадей, но, для пробы взгромоздившись на спину резвого скакуна, я незамедлительно поняла: посередине лошадь чрезвычайно неудобна, а по краям – жутко опасна. Теперь-то я полностью понимала своего друга Джайлза, испытывающего острую антипатию к верховой езде. Поэтому, посоветовавшись со своими спутниками, я отказалась от столь щедрого дара короля Адсхорна.
– Ваше величество, могу я спросить? – Свой последний и самый важный вопрос я припасла для владыки.
– Ну конечно, дитя мое! – Дядюшка казался не на шутку опечаленным нашим приближающимся расставанием.
– Почему вы скрываете свою истинную сущность? Вы, эльфы, на самом деле такие замечательные, веселые и добрые. Такие родные… – При этих словах провожающая нас толпа Полуденных разразилась восторженными криками. – Но когда вы раньше посещали осеннюю ярмарку, то производили впечатление заносчивых, напыщенных, холодных созданий. Вы уж простите меня за бесцеремонность. – Я смущенно сглотнула и опустила глаза к земле.
– Это непросто объяснить, девочка моя… – Адсхорн задумчиво тер подбородок. – Как ты уже заметила, мы неплохо защищаем себя и свои владения – наше побережье вообще нельзя увидеть издали, да еще эти зыбучие пески… Наша высокомерность – из той же категории: никто не должен догадаться, как уязвимы и мягкосердечны мы на самом деле. А иначе кто-нибудь непременно захочет отобрать у нас Эррендир, как отобрали Блентайр…
– Но доброта – это не слабость! – горячо запротестовала я.
– Правда? – Король осторожно коснулся пальцами моей щеки, заставляя посмотреть прямо ему в глаза. – Верь в это, пока достанет сил, ладно? Кто знает, что именно может оказаться истиной…
– Истина состоит в том, что Блентайр умирает! – ответила я.
– И поделом ему! – злорадно усмехнулся король.
– Помогите им! – Я гипнотизировала Адсхорна своим пламенным взглядом, вспоминая в этот момент о брате Флавиане, Джайлзе, старом Иоганне и обо всех своих бывших товарищах по приюту. – Проявите свое истинное величие, докажите, что доброта есть сила! Ведь мстят только злые и слабые, а сильные и добрые прощают и помогают!
– Ни за что! – непритворно вознегодовал дядюшка, но стушевался, не вынеся тяжести моего обличающего взора. – Я подумаю… – через силу пообещал он. – Ну если только из благодарности к тебе…
– Ладно! – буркнула я, переполненная щемящей жалостью к этому удивительному народу. – Однажды я докажу свою правоту! Обещаю!
– Дай-то Шарро! – пробормотал король, отечески целуя меня на прощание. – И да хранят тебя Неназываемые.
Горм разочарованно облапал Ребекку. На его красивом лице нарисовалось неподдельное горе, а широкая, словно лопата, ладонь воина фривольно сползла на ягодицы лайил.
– Может, пристроишь свою руку в какое-нибудь другое место? – ехидно поинтересовалась девушка.
– Да я бы с радостью, – беззаботно гоготнул нахал, – так ты же мне все зубы за это выбьешь!
Он помолчал и добавил:
– Слушай, красавица, возвращайся-ка ты поскорее из своего похода и выходи за меня замуж, а?
– Прости, Горм, ты всем хорош, но ты не в моем вкусе! – категорично покачала головой Ребекка.
– Так ты же еще меня и не пробовала даже! – шутливо возмутился отвергнутый кавалер.
Но воительница лишь улыбнулась и отошла к нетерпеливо переминающемуся в сторонке Беониру, многозначительно намекая на то, что ее выбор уже сделан.
