На четвертый вечер, когда у меня не осталось никаких сил для побега, Унтар нашел возможность поговорить наедине. Он прошептал, что сегодня на закате мне нужно приготовиться, он все организует. Я старалась запомнить слова олтра, хотя не была уверена в том, что получится осуществить желаемое.
Ждать пришлось долго. Мужчины почти все спали, лишь пару охранников бодрствовали, когда к ним подошел сын вождя и что-то сказал. Они тут же схватились за оружие и подскочили, оглядываясь, а затем рванули в сторону дороги. Унтар же поманил меня за собой в лес. Я шла по его следам, спотыкаясь на кочках, расцарапала все ступни и ладони в кровь и чувствовала, как она струилась по моей коже. Чертыхалась, уже не боясь быть раскрытой, но, кажется, мужчина и так понял, что я не та, за кого себя выдаю.
Мы вышли к небольшой тропе, ведущей по краю болота, когда Унтар остановился. В свете выглянувшей из-за облаков луны мы увидели Гатора и еще одного олтра, которые оказались прямо на нашем пути.
– Так и знал, что ты решишь помочь жрице и поведешь ее этой дорогой. Ты ведь знаешь, чем тебе это грозит, Унтар! Теперь тебя выгонят из клана!
– Она ничего не помнит! Кто-то просто надел на нее этот амулет! Ты, что, сам не видишь? – пошел на мою защиту Унтар.
Но его никто не слушал. Ко мне бросился олтр, имени которого я не знала. Я отчаянно вскрикнула, а в следующую секунду выбросила вперед руку с браслетом и выстрелила в мужчину иглой со снотворным. Он пошатнулся и упал, а я дрожащими руками пыталась нащупать в темноте кнопку, но меня успел схватить Гатор. Унтар рванул ко мне на помощь, врезал брату по лицу, и они сцепились в драке, а я ползла все дальше и дальше в лес, забыв про страх. Я слышала, что к братьям бросились проснувшиеся в лагере аборигены – по ночному лесу хорошо разносились звуки.
Преодолев сотни три метров я остановилась, чтобы отдышаться, и прислонилась к дереву. От одежды почти ничего не осталось – так, что-то болталось на поясе. А я на дикой планете, голая, в ночном лесу. Вот это попандос! Поняв, что идти больше не смогу, я присела, схватилась окровавленными руками за долбанный медальон, пытаясь найти, где же он открывается. Хватит мне приключений на всю оставшуюся жизнь. Нужно звонить вайгру и просить, чтобы срочно забрал меня из этого кошмара.
Но я не успела. Послышался хруст веток, словно из леса двигалось что-то огромное. Я подскочила и осмотрелась, решая, на какое дерево лезть или в какую яму провалиться. И тут передо мной возникла ужасная морда размером с двигатель моего звездолета. Громко заорав, я всполошила других лесных обитателей. Стреляла снотворными иглами наобум, но этому чудовищу все было нипочем, иглы просто отскочили от серебристой брони, а мою руку пронзила боль, словно пчела ужалила.
Ужасные челюсти с шипами открылись, и я закрыла ладонями лицо, молясь, чтобы мои мучения кончились как можно быстрее. Это конец! Сейчас меня сожрет этот монстр. Я не понимала, что со мной. Кажется, одна из игл рикошетом попала в меня, и я отключалась, засыпая. Шершавая поверхность дерева шкрябнула мне по спине – и я упала на сырой мох у корней.
– Спайк, это просто местная девчонка. Ты напугал ее до обморока, – насмешливо прозвучали слова… на космолингве.
Это ЕГО голос!
У меня предсмертный бред, если в пасти инопланетного монстра мне мерещится голос Квазара…
***
– Скоро будем в городе, – произнес кто-то у меня над головой.
Я с трудом открыла слипшиеся глаза и увидела мрачное бронзовое лицо олтра – одного из охранников каравана.
Телегу сильно трясло, и меня вместе с ней. Дернула руками – связаны. Черт побери, я снова в плену у дикарей! Но я жива, меня не сожрал лесной монстр. Или он был моей галлюцинацией? Почему мне показалось, что это трикс, которым управлял Квазар? Не-эт! Но тогда почему я снова здесь, с аборигенами, и сколько пробыла в отключке?
Словно прочитав мысли, олтр заявил:
– Ты больше суток спала. Тебя нашли в лесу.
Я застонала и приподнялась, рассматривая нашу процессию. Неподалеку, низко опустив голову, шел Унтар со связанными руками, с другой повозки торжествующе ухмылялся Гатор. Все те же лица, только в профиль.
Нужно признать, что идея с побегом была неудачной.
Лес изменился. Кажется, мы двигались вдоль побережья, потому что пахло морем. Деревья напоминали земной эвкалипт. Их кроны смыкались где-то высоко, образуя сплошной шатер из сросшихся веток и вьющихся растений, а внизу, под ними, кипела жизнь. Здесь соединялись множество дорог. Повозок было тоже достаточно. Появились хижины, и мимо проходили олтры с надетыми на шею украшениями. У аборигенов намечался праздник в честь бога Араана, которому все спешили принести дары.
Мы приближались к большой скале, за которой виднелся обрыв. Джунгли внизу были передернуты туманом. Они казались далекими и опасными. Значит, за то время, пока я спала, мы поднялись над уровнем моря довольно высоко. Само море осталось где-то внизу. Олтры вытащили телеги на плато, и мы остановились на открытом участке. Я заставила себя сесть. Голова кружилась, и общее состояние оставляло желать лучшего. Кто-то из моих сопровождающих дал мне попить, но вся жидкость теперь просилась наружу.
На плато и пологом холме, переходящим в лес, собралось множество аборигенов, и все они чего-то ждали. Мы с Унтаром обменялись растерянными взглядами. Мне было даже жаль его – из-за меня парень нажил проблемы со своим кланом. Что же будет со мной?
В разношерстной толпе олтров имелись и старики, и женщины, и голые детишки. Мужчины с копьями, девушки с корзинами. У многих на головах были надеты цветочные венки. Из поселка Гатора и Унтара на сей раз дары везли только мужчины. Я услышала краем уха, что это из-за моего появления. Первобытные гуманоиды и правда верили в сошедшее в мир простых смертных божество. На Олтре не было язычества, только высший, Араан, небесный бог, который управлял духами природы и стихий. И этот самый бог, как я поняла, явился к ним во плоти, за что олтры благодарили небеса.
Гатор стащил меня с повозки. Я упала от бессилия, поцарапав о камни лицо. Тело мое и так уже было покрыто ссадинами и кровоподтеками, косы спутались, от одежды осталось пару несчастных полосок кожи, что висели на бедрах, едва прикрывая интимное место. Гатор развязал мои руки, потом дернул за запястье, поднимая на ноги. Я пошатнулась, но меня схватили и повели к краю скалы. Толпа расступилась, олтры зашушукались. Я различала отдельные слова про храм и дар. На моих конвоиров смотрели с уважением, за что я возненавидела их еще сильнее. Неужели сбросят со скалы – и весь ритуал? Или перед тем убьют, принеся кровавую жертву?
Внутри все переворачивалось от негодования. Началась паника. Я отчаянно кричала, пытаясь вырваться, сорвать с себя чертов медальон, но мои руки крепко держали аборигены, а крики заглушил рев… поднимающегося из тумана звездолета. Меня обдало ветром. Гатор повалил меня на траву. Все дикари попадали ниц. Они в ужасе и фанатичном почитании тянули руки к космическому кораблю. Черт побери, какой странный аппарат! Точно не земляне и не вайгры, хотя тип звездолета мне знаком.
